Баллада о Великом Маге (СИ) - Кохен Лия

Все эти месяцы Тэль-Белар в полном умиротворении блуждал по округе. И хотя он ни разу до этого не посещал Говорящий Остров, все здесь было ему знакомо: защитные символы на разрушенных фундаментах и колоннах, архитектура многих заброшенных объектов, природа и ландшафт. Все напоминало о древнем государстве тех времен, когда эльфы правили всем южным континентом. Он пробрался в эльфийскую школу магии, называемую ныне Руинами, и, за пару недель расчистив ее библиотеку от нежити, дни напролет проводил теперь, изучая древние книги. Большинство из них были сборниками эльфийских стихов и исторических поэм, но попадались и учебники по магии элементов, и даже несколько засекреченных хроник, над которыми Тэль-Белар сколько ни бился, так и не смог до конца понять их смысл: все-таки он появился на свет в роду пещерных эльфов, которые, в отличие от их потомков темных эльфов, хоть и знали общий для всех «детей Эвы» древний язык, но старались не придавать особого внимания старой истории, истории поражения своего народа, больше времени уделяя военному ремеслу, чтобы вскоре положить начало новым хроникам.

— Почему этот остров люди назвали Говорящим? — однажды спросил эльф у Магоса, когда они в очередной раз встретились в порту, чтобы обменяться новостями и планами.

— Не уверен, — маг погладил пышную спутанную бороду, — но отец рассказывал, что, когда люди только начали осваивать этот остров, их преследовали постоянные голоса.

— Голоса? — переспросил эльф.

— Да. Весь остров словно что-то шептал. Это, наверно, было весьма жутко. Говорили деревья, камни, а порой и сама земля. Священники тут же объявили эти голоса проделками демонических созданий.

— Эти голоса, представь себе, хотели вам помочь, — покачал головой эльф. — Они сообщали о лучшем времени для посева и жатвы, предупреждали об ураганах и штормах; духи стихий и до сих пор защищают остров, разве ты не чувствуешь, как магия укрывает это место от всяческих катаклизмов и невзгод?

— Как бы то ни было, — рассеянно продолжил Магос, — никто ничего здесь уже давно не слышал.

***

Тэль-Белар долго не соглашался идти в деревню, ссылаясь на то, что жители этого удаленного от большой земли острова никогда в своей жизни, вероятно, не видели живого эльфа. Он не хотел, чтобы вокруг него поднимался лишний шум, чтобы толпы бегали за ним и показывали на него пальцем, чтобы женщины, завидев его, падали в обморок, а дети испуганно кричали.

— Много на себя берешь, — ехидно усмехнулся Магос, выслушав опасения друга, — у них тут уже есть свой эльф — так что ты не станешь для них чем-то особым.

Тэль-Белар поднял изумленный взгляд на товарища, а тот, все больше расплываясь в улыбке, продолжал:

— Да не просто эльф, а темный эльф, представляешь?

Глаза Тэль-Белара округлились.

— Кто он? — хриплым голосом спросил эльф у мага.

— Не он, а она, — поправил Магос, с невероятным удовольствием наблюдая за необычной реакцией своего давнего друга на его слова. — Тео обещался показать ребятишкам на площади живого темного эльфа, то бишь тебя, а те ему и сказали, что у них тут в храме — ты представляешь?! — в храме служит темная эльфийка.

Эльф вскочил и со всех ног помчался по пыльной тропе в сторону невысоких городских ворот. Магос, даже не пытаясь догнать длинноногого лучника, важно и размеренно зашагал вслед за ним, улыбаясь во весь свой усатый рот.

— Ну, Магос, ты что-то узнал? — Тэль-Белар торопил приятеля поделиться с ним новостями.

Его самого не пустили даже на порог Храма Эйнхасад, и он уже второй час ожидал возвращения Магоса, меря шагами расстояние от прочных высоких стен до небольшого залива, на берегу которого и была выстроена деревня.

Магос довольно погладил усы и испытующе поглядел на эльфа, которого вряд ли когда-нибудь видел в подобном возбуждении:

— В храме на острове действительно служит темная эльфийка. Его Преосвященство разрешил мне с ней встретиться. Это, скажу я тебе, довольно необычная особа. Не знаю, как объяснить…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Она тоже что-то вроде трофея? — недовольно нахмурил брови Тэль-Белар, но Магос замотал головой, успокаивая друга:

— Нет-нет, тут все совсем интересно… Впрочем, можешь сам все у нее и спросить, — произнеся это, он обернулся в сторону ворот, откуда в компании Тео выплыла стройная темная эльфийка в обворожительном белоснежном платье с золотым подолом, переливающимся на солнце, словно морская гладь на рассвете. Они шли в их направлении, о чем-то живо беседуя, и девушка поминутно широко и добродушно улыбалась своему провожатому. Когда она приблизилась, Тэль-Белар уже успел как следует ее рассмотреть и мысленно согласился со словами Магоса, что эта особа весьма и весьма необычна.

Внешне она очень даже была похожа на обыкновенную темную эльфийку, разве что ее кожа была немного темнее, чем у других, и даже отливала синевой. Ростом она была на голову ниже Тэль-Белара, чуть выше Тео и гораздо выше Магоса, который за последнее время умудрился стать самым низким в своей компании и рос теперь, в отличие от молодого Тео, больше вширь, чем вверх. Волосы эльфийки, абсолютно белые, были заплетены в длинную, до пояса, толстую косу. Но лучника поразили ее глаза: большие, голубые, широкораскрытые, они рассматривали эльфа, и в них читалось такое искреннее любопытство, что в тот миг девушка напоминала ему выражением своего лица скорее Тео, чем любого эльфа в мире. Наконецона, немного смущенная таким количеством внимания, поприветствовала темного собрата и протянула ему руку. Тэль-Белар аккуратно пожал ее хрупкую ладонь, и она, вежливо улыбнувшись, тут же предложила всем троим прогуляться до небольшой буковой рощицы по дороге в магическую школу, где они смогут спокойно побеседовать.

Спустя десять минут они уже сидели в тени широкораскинувшейся кроны старого дерева, и девушка, которую звали Аделаида, насколько могла, удовлетворяла любопытство троицы.

— Так ты говоришь, твоя мать была человеком? — до сих пор не веря в это, переспросил в очередной раз Тэль-Белар.

Девушка кивнула.

— И ты никогда не знала своего отца, — сочувственно произнес Тео.

— Нет. И знать не хочу, — гордо заявила эльфийка-полукровка. — Он бросил мою мать еще до моего появления на свет, и мама всегда мне рассказывала, что он был очень жестоким и бесчестным, и просила меня никогда не искать встреч с ним.

— И ты осталась жить здесь, на острове… — протянул Тэль-Белар. — Но как ты оказалась в храме?

— Я просто пошла по стопам моей матери… Она была клириком.

— И это платье? — Магос никак не мог оторвать глаз от расшитого золотыми нитями наряда обычной монахини.

— Это мамин наряд… Мне он немного маловат в груди и, пожалуй, коротковат… — начала Аделаида, разглаживая складки на подоле.

Магос заверил, что с виду оно сидит идеально.

— Когда оно на мне, — продолжала темная эльфийка, — я словно бы чувствую некую связь с мамойи знаю, что я все делаю правильно.

— Это платье очень тонкой работы гномьих мастеров, — вслух задумался Магос, — где твоя мать раздобыла его?

— Мама не любила рассказывать о своей молодости, но я знаю, что она некоторое время служила на севере, в Орене.

— И как же вышло так… Как получилось… — пытался задать свой вопрос Тэль-Белар, стараясь подобрать слова поделикатнее, но девушка, нахмурившись, сама это сделала.

— Вы хотите спросить, как получилась я?

Эльф смущенно кивнул.

— Во время самого первого нашествия армии короля Юстава, еще до образования единого королевства на юге, Орен был единственной силой, что стояла между войском северян и южными землями. Тогда-то мама и познакомилась с отцом и, по глупости влюбившись, бросила все и перешла на сторону врага… а он отплатил ей предательством. Мою мать прокляли, казнили бы, если бы она не бежала на самый край мира, на свой родной остров. Но и здесь от нее все отвернулись, и она до самой смерти была обречена на одинокую жизнь отшельника, да еще и с ребенком на руках. Меня бы, наверное, постигла та же участь, если бы за меня не заступился Великий Магистр Галлинт…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})