Желание и наслаждение. Эротические мемуары заключенного - Луис Мендес

Девушки из моей группы подхватили идею с воодушевлением. Выдвинули мою кандидатуру. Нашелся и другой кандидат – парень, сидевший на задних рядах. Его поддержали товарищи, сидевшие рядом. Дело приобрело политическую окраску. Лично мне группа на задних рядах казалась чуждой и чуть ли не опасной. Там один парень был полицейским осведомителем, а одна девушка – дочерью участкового. Но поддержка, оказанная мне, была чистосердечной и сильной. Выбрали меня. Так что по субботам меня стали выпускать на волю, и это было замечательно! Правда, собрания были скучноваты – одни парни! И болтали не пойми о чем. Их рассуждения отдавали идеализмом и были далековаты от реальной жизни. Мои же убеждения были непоколебимы. Изложи я свои взгляды при них – не поверили бы, что они мои. Всё же я пытался заставить их спуститься с неба на землю.

Войдя в новое здание, я поднялся по лестнице, которую попирали стопы университетского руководства. На площадке между четвертым и пятым этажами стояли пять девчонок и курили травку. Хорошенькие… Как только они увидели меня, волосы у них встали дыбом. Я не скрывал, что чувствую подозрительный запах и что догадался, где они спрятали окурки. Сам-то я давно завязал с наркотой – под влиянием счастливой любви и любимой женщины. Наркоманов я гневно осуждал, черт их побери! Не в моем это вкусе. Меня привлекала ясность ума. Учиться, овладевая лучшими и светлейшими идеями, почерпнутыми из доступных мне книг – это для меня высшее наслаждение.

Я направился в воспитательный отдел университета. Спросил, нельзя ли, чтобы студенты давали уроки в местах лишения свободы. Об этом, мол, меня просили товарищи по несчастью. Приняли меня очень хорошо. Заведующая приняла во мне участие. Отвела к проректору. Тот был настолько вежлив и предупредителен, что производил впечатление святого. Планы мои расширялись по мере того как встречали одобрение. Мало-помалу мы разработали план для нескольких студентов педагогического и некоторых других факультетов, чтобы они могли давать уроки в тюрьме. Благодаря этим урокам они получили бы хорошие профессиональные навыки и опыт работы. Мы решили объявить об этом в аудиториях, чтобы желающие могли записаться. Добившись своего, я заговорил о нуждах заключенных, приводя в пример самого себя. Прежде я был вольнослушателем на первом курсе. Лекции посещал нерегулярно. Недостаток информации и знаний порождали насилие. Агрессивность была защитной реакцией невежд. Людей нужно обучать.

Вскоре мы устроили собрание кандидатов, в основном девушек. Их было человек тридцать. Мы намеревались создать особую программу, с учетом нужд каждого из заключенных и используя индивидуальный подход.

Я завязал знакомство с многими девушками. Одной из них, по имени Жизела, хотелось познакомиться со мой поближе. Родом она была из города Сáнтус, где ее отец был преуспевающим врачом. Ее квартира располагалась рядом с университетом, и ей хотелось, чтобы я зашел к ней в гости.

«Вот это здóрово! – подумал я. – С осточертевшим воздержанием будет покончено разом. Хотелось наверстать упущенное, а ведь она такая хорошенькая! Черт меня побери, если теперь я не перестану кончать в кулак!»

Квартира у нее была довольно уютной, но ей захотелось познакомить меня с родителями, которые, впрочем, состояли в разводе. Отец разъезжал по каким-то делам, о которых она предпочла умолчать. Нужно будет прогулять лекцию. Но как бы то ни было, а с воздержанием пора завязывать. Надо решаться. И я решился. Секс у нас был отличный и незабываемый. Жизела оказалась так же ненасытна, как и я. Я ее восхищал, она меня возбуждала. Мы бросились срывать друг с друга одежду, даже не думая расстегнуть пуговицы. Хоть я и изголодался по сексу, а тело у нее было поистине упоительным, она взяла инициативу на себя и не давала мне роздыху. Она села на мой член и громко стонала. Я в таких случаях тоже не стесняюсь кричать, но она меня перекрикивала. Она завела музыку и предложила мне воплотить все эротические фантазии. Я бы это и сам сделал. Но раз уж она попросила… Вернувшись вечером в тюрьму, я заснул как убитый.

Посещая собрания, связанные с подготовкой занятий в тюрьме, я подумал, что не выдержу такого блаженства. Девицы из университета, однокурсницы, женщины из воспитательного отдела, которые были от меня без ума, девушки из университетской многотиражки, где я сотрудничал… Слишком много! Некоторые всерьез влюбились в меня. Надоело! Пора смываться. Бывало, что мне назначали по нескольку свиданий одновременно. Нередко я путал имена девушек – вот до чего доходило!

Денег у меня никогда не водилось. Но девушек это не смущало. Они сами за всё платили – за такси, за обед, за комнату в мотеле… И всё потому, что я заключенный, а еще потому, что им нравилось, как я им рассказываю о своей сексуальной озабоченности. Никогда у меня не бывало, чтобы, познав женщину, я тут же ее бросил. Любовь, изведанная мною в двадцать два года, приносила плоды. Полноценный секс предполагал беседу, шутки, прогулки под ручку. Мне хотелось доказать это девушкам.

Пока я был в университете, мне всегда казалось, что женщины проявляют ко мне прежде всего любопытство. Мужчины, впрочем, тоже. Делали мне намеки. А подчас называли вещи своими именами. А женщины обсуждали мое долголетнее воздержание, неуемное сладострастие, которое всегда их поражало, и мою готовность беседовать, о чем они только пожелают. Некоторым мужчинам хотелось стать моими половыми партнерами. Но я ни разу не дал слабину. Мужчин мне хватало и в тюрьме. Я хотел женщину!

Спустя несколько месяцев девушки утратили ко мне интерес. Стали обзывать меня «телком». Ясно, что я никому ничего не обещал. Они тоже были близки со мной по своей охоте. Мне нужно было избыть долгие годы вынужденного воздержания. А девушкам хотелось моего возбуждения, твердого члена, новых ощущений и необычных фантазий. Так что наш интерес, на самом деле, был взаимным.

Я подружился почти со всеми девушками. Невозможно было их по-человечески не любить. Молодость прекрасна своим благородством, телесной красотой, чувствами и идеями. Потому-то я и хотел этих девушек. Но одно дело – дружба, а другое – секс. Мало-помалу я успокоился, ожидая новой любви. Я поднимался на новый уровень.

Глава 11

Метро

Однажды, вскоре после того, как меня стали выпускать из тюрьмы в университет, я воспользовался случаем, чтобы прогуляться. Вот уже десять лет я был оторван от людей и от любимого города. Мне хотелось вновь познать его, побродить по улицам. Я всегда страстно любил Сан-Паулу. Для меня это святыня.

Я слыхал, что многое изменилось на Соборной площади, а также на площади Клóвиса Бевилáква. Снесли, дескать, целый квартал и на его месте построили метро. Еще рассказывали про фонтан и про сады. Уверяли, что город похорошел. Мне нужно было это всё увидеть, дабы убедиться, что это действительно так.