Новатерра - Георгий Булавин

      - Значит, индивидуальный частный предприниматель Андреец Виктор... э... Дмитриевич? - припомнив инициалы с вывески, для проформы уточнил комбат.

      - Всё верно, ёлки-палки, только не Дмитриевич, а Дормидонтович.

      - Да ладно, брось! - бестактно расхохотался Док.

      - Серьёзно, мужики, - потупив взор, пояснил ИЧП. - Батю, ёлки-палки, Дормидонтом звали. Маманя говорила, из кержаков он был, старовер. У них, ёлки-палки, не забалуешь - новомодных имён по сей день не дают.

      - А ты что, ёлки-палки, тоже из этих... ну, раскольников? - машинально передразнив его, спросил комбат.

      Ему было абсолютно, ёлки-палки, всё равно, назовись Витёк хоть зороастрийцем, хоть апологетом ламаизма, хоть ортодоксальным исламистом, хоть последователем культа вуду. 'Мужику' следовало дать расслабиться, помочь снять боевой стресс, обеспечить минимальную релаксацию психики и опорно-двигательного аппарата. Почему бы не старым проверенным способом - за пустопорожней ироничной болтовнёй?! Дело в том, что комбат мысленно уже включил его в состав своего воинства, и теперь Андреец Виктор - хоть Дормидонтович, хоть ещё какого дьявола - должен стать боевой единицей, а не обузой. В десантном рейде не бывает раненых, больных, огорчённых, усталых, сомневающихся, несогласных, пассивно сочувствующих, только живые и мертвые!

      - Я-то раскольник?! Не-е! - с усмешкой покачал головой ИЧП. - Батя умотал золото мыть, ёлки-палки, когда я только в проекте был, да так и не вернулся, сгинул где-то на Алдане. А родичи его меня с маманей вообще не признавали, говорили, типа, завёл семью без их кержацкого благословения. Не люблю я этих сектантов, ёлки-палки!

      - Ну, брат, - хлопнул в ладоши Твердохлеб, - всем нам исключительно повезло! Потому что мы - не сектанты, веруем в искони правильного бога. Амона-Ра... Если пойдёшь с нами, тоже амоновцем станешь!.. - и тут он, сделав короткую паузу, закончил совершенно другим, далеко уже не игривым тоном. - Итак, Виктор Дормидонтович, пойдёшь с нами?

      - С вами, - Андреец замешкался. - С вами... А куда?

      - Тебе, мужик, не один ли хрен?! - встрял в их разговор Шаталин.

      - И то сказать, какая, ёлки-палки, теперь разница?! Только знаете, мужики, я тут рядом совсем жил... У меня жена была... И дочка - тоже... А теперь нету, ёлки-палки, никого и ничего... Как же мне теперь..?

      - По совести сказать, дружище, у нас такая самая история.

      - Да, горюшко-то горе... - смахнул слезу автослесарь и вдруг будто расправил крылья. - Ай, действительно, что мне уже терять?! Всё равно, чувствую, город к вечеру сгорит дотла. Короче, ёлки-палки, мы идём с вами!

      - Мы?! - недоуменно переспросил комбат.

      И только сейчас припомнил фразу Андрейца - 'ох, спасибо, мужики, выручили, а то нам бы точно...', - в которой слово 'нам' принял за обычную обмолвку.

      - Нам-нам! - как-то странно улыбнувшись, подтвердил автослесарь и прокричал. - Эй, ты, слышь, как тебя там..?! Выходи, ёлки-палки, хватит ветошью прикидываться!

      В дальнем углу бокса что-то зашуршало, заворочалось, и из-за брезентового полога на освещенное пространство, как на подиум, вышла совсем юная, тоненькая, словно былиночка, высокая блондинка в дорогущих стильных джинсах, легкомысленной - но лишь на первый взгляд - маечке-топ и модельных босоножках от Сальваторе Феррагамо. Ухоженными пальцами дева нервно тискала эксклюзивную сумочку, кажется, того же прославленного мастера, короля итальянской кожи.

      - Вот так ни хрена себе! - воскликнул ошарашенный её 'пришествием' комбат.

      Док изумлённо присвистнул.

      - Ты чем это здесь на досуге занимался, Дормидонтыч?! - спросил он и даже потёр для наглядности мошонку.

      - Да ну вас, ёлки-палки, мужики, вы что?! - смутился автослесарь. - Я 'налево' не увлекаюсь... Тем более - с такой...

      Девушка и впрямь смотрелась в гараже как совершенно чужеродное явление. 'Плечевых' проституток, утехи дальнобойщиков, с такими кукольными личиками не бывает по определению, а в подобном прикиде от кутюр впору кататься даже не в 'Мерседесе' - в 'Бентли', 'Бугатти' или 'Ламборгини'.

      - Ничем он со мной не занимался! - капризным голоском поставила мужчин на место гламурная красотка. - Я сама прибежала, когда всё это началось. А зовут меня Татьяной.

      - Очень приятно, Татьяна! - комбат изобразил джентльменский кивок, назвался сам, представил спутников. - Значит, прибежала, говоришь?..

      Он хмурился, критически оглядывая обувь девушки. Её, конечно, следовало включить в состав отряда - ей-богу, не бросать же здесь! - но это означало взвалить и на себя, и на соратников нешуточную обузу. Кстати, обузу, у которой, кажется, характер тот ещё... Норов, а не характер! Ему даже расхотелось обращаться к ней на 'ты'.

      - Говорите, прибежали...

      - Да уж не приползла! - оскалилась она, и образ милой куклы обратился в маску злобной стервы.

      Комбат пристально поглядел в её серо-зелёные глаза и продолжал ледяным тоном:

      - Принято к сведению... Времени на препирательства нет, я буду краток и предельно конкретен. Ситуация такова, что в течение нескольких ближайших часов в нашем полумиллионном Нилгороде живых людей, скорее всего, не останется вообще. Мы, здесь присутствующие мужчины, все четверо, прямо сейчас бежим в леса, это уже решено. Лично вас неволить не станем. Перед вами на выбор три варианта. Первый: спрятаться здесь и дождаться финала этого сумасшествия. Второй: попробовать выбраться из города самой. Третий: отправиться с нами. Если выберете нашу компанию, гарантирую, что посягательств на ваши права и честь не будет...

      - Ай, знаю я вас! - взвизгнула красотка. - Все вы, мужики, одним миром мазаны!

      - Вот так, да? Перед вами, леди, гвардейский офицер, фронтовик и, между прочим, потомственный донской казак, в роду которого лапотных мужиков не было лет четыреста, если не больше.

      - Извините, - шепнула она, чуть порозовев лицом.

      - Принимается... И ещё одно в этой связи: если вам на жизненном пути волею судеб попадались мерзавцы, это совершенно не означает, что таковы все мужчины. Кстати, женщин это тоже касается в полной мере... Итак, вы - с нами?

      - Да... - после короткой паузы чуть слышно проговорила девица. И вдруг в истерике заголосила. - Да! Да! Да! Да-а!!!

      Док покачал головой, Василий досадливо сплюнул - дескать, вот уж не было печали, - Витёк глядел на фурию со смесью сочувствия и обожания в глазах. Наблюдательному Александру он при этом показался записным подкаблучником.

      Сам комбат хладнокровно переждал аффектацию Татьяны.

      - Успокоились? А теперь дайте однозначный ответ на вопрос: идёте с нами?

      - Иду, - прошептала она, причём сделала это без уже без грубости, беспочвенных упреков и сколько-нибудь заметных колебаний.

      - Решено! Только с данного момента, пожалуйста, забудьте о демократических принципах. При этом равноправие с мужчинами я вам гарантирую. Вы имеете право голоса наравне с другими, вне зависимости от их пола и возраста, но голос этот - совещательный, не более того. Решения, обязательные для испонения всеми, принимаю я. И только я! И вовсе не потому, что - мужчина. Появится в отряде женщина, лучше меня способная спасти и сохранить наши жизни, и я тотчас уступлю ей лидерское место. Не исключаю даже, что со временем этой женщиной станете лично вы.

      Сказал, думая про себя в этой связи́: 'Лично ты - через мой труп!'

      - Устраивает вас такая перспектива отношений?

      - Устраивает...

      - Прекрасно! Тогда готовимся к выступлению. Вот только... - он в очередной раз критически обозрел босоножки Татьяны. - Вот только придётся подобрать вам обувь, более подходящую для маршброска, потому как в этой вы ни то что бежать, но даже быстро идти вряд ли сможете.

      - А зачем, ёлки-палки, идти или бежать?! - вмешался Андреец. - У меня есть тачка в ремонте, готова уже, масло и горючку заливай, ставь аккумулятор да езжай, даже ключи имеются!

      - И молчал, да, мужик, ёлки твои моталки?! - воскликнул Шаталин.

      - Так вы не спрашивали...

      В соседнем боксе под замком и впрямь раскорячилась на гидравлическом подъёмнике вполне приличная, по меркам Нилгорода, 'тачка' - Opel Frontera лет семи-восьми, едва ли больше. Пока Андреец варварски рубил масляные шланги подъёмника и готовил джип к заводке, беженцы без стеснения пошарили в его хозяйстве и загрузили багажное отделение всем, что, по общему мнению, мало-мальски пригодилось бы при обустройстве новой жизни: от фонаря 'летучая мышь' до коробки с шурупами, от нескольких банок разномастных консервов до эпоксидного клея, от топора до примуса. Комбат хотел снять и пристроить где-нибудь в салоне свой рюкзак десантника, в нутро которого разумно уложил, не разделив с Марго, самые ценные для себя предметы, но, подумав, воздержался - всё своё ношу с собой!