Тени былого могущества - Евгений Маркович Туев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну как ты? – спросил я – Как тебя угораздило-то?
Саня вздохнул:
– Я даже не знаю, вроде ничего такого не делал. Ну, может, где и пробежался с расстёгнутой курткой, так что с того?
– Понятно – протянул я со вздохом.
– Ну так что, тебя хоть тут лечат?
– Дааа, лечат – махнул рукой Саня – какие-то таблетки глотаю, даже капельницу прописали один раз.
Костя, тем временем, обслюнявил указательный палец и поднял его вверх:
– Мне одному кажется, или здесь, действительно сквозняки гуляют?
– Да, конечно, тебе не кажется, чего ты как маленький? – мрачно глянул на него Саня – Тут, наверное, окна последний раз меняли, когда моя бабка здесь лежала.
– Н-да, – протянул я – ну это, по-моему, последние отделение, в котором должны гулять сквозняки. Ладно бы ещё – инфекционное – так сошло бы за проветривание – глупо пошутил я.
– Ну и сколько тебе ещё тут валяться? – небрежно бросил Костя.
– Почём я знаю? Пока не выздоровею. Сказали, что воспаление на оба лёгких, что всё серьёзно. Так что могу и месяц проваляться, а то и больше. Тут ещё видишь, медсестричка иногда забывает мне лекарства приносить, а их же, вроде, по часам надо пить.
– Как это, забывает? – удивился я. Саня посмотрел на меня, как на пятилетнего ребёнка:
– Ну как забывает? Что, ты не знаешь, какая у них зарплата? Они тут все тройки или четвёрки, а то и двойки. Жить им не на что, вот они и воруют лекарства, а нам потом забывают принести. Главное же на бумажке написать, что принесли.
– Ну слушай, это уж совсем – возмутился я. Мне казалось это настолько мелочным, настолько грубым, что я аж задохнулся. Хотя, я, конечно, быстренько прикинул, сколько можно так наварить, особенно, если учесть, что некоторые лекарства были не самыми дешёвыми. Но всё равно внутри всё клокотало от негодования: ладно бы украсть пачку какой-то еды или банку с краской, но вот так, по сути, лишать людей здоровья, ради какой-то «прибавки к пенсии» – это уж было ниже плинтуса в моём понимании. Да, немало было «упырей» на нашей земле: кто-то делал это от безысходности, кто-то – потому что прогнил и поддался новым поветриям, кто-то прикрывался фразами вроде «не я, так кто-то другой сделает, а я останусь у разбитого корыта», ну и так далее. Но всё это были отговорки: на самом деле, если у вас есть хоть капля совести, вы не будете ничем таким заниматься даже под страхом голодной смерти.
Меня вновь охватило чувство беспомощности и безысходности. В который раз. Но, вроде как, снова ничего нельзя было сделать. Даже если вызвать сюда полицейских и, пусть даже, они заморочатся и зафиксируют факт нарушения, пусть даже сумеют поймать за руку и доказать, что медсёстры выносят отсюда лекарства, они просто вступят с ними в долю, а не будут решать проблему. Да, это было, пожалуй, самым поганым. По сути, создавалось впечатление, что ты можешь надеяться только на себя. Никто тебе не поможет, кроме, может быть, твоих друзей. А так – власти, госслужбы – никто палец о палец не ударит, чтоб помочь. Нужно бегать за ними и умолять, чтобы они выполняли свои прямые обязанности, и то, это не всегда получается.
Наверное, именно эта ситуация вынудила меня принять несколько поспешное решение и поделиться с Костей своим секретом. Да, конечно,
кто-то может сказать, что это весьма опрометчивый поступок, но мы с Костей учились вместе с первого класса и с первого класса дружили. К тому же, как вы помните, наше приключение, когда мы пытались отомстить за Лесю, нас сплотило ещё больше, и, вроде как, о предательстве не могло быть и речи. Поэтому я решился на то, чтобы рассказать Косте о своём обучении вне школы.
Мы решили пройтись пешком, чтобы поговорить. К тому же, это помогло сэкономить деньги, раз уж мы всё равно гуляли. Примерно с полчаса Костя совершенно не воспринимал мои слова всерьёз и говорил фразы, вроде, «ну ладно, хватит, хватит», «я понял шутку», «что ещё интересного расскажешь» и т.д.. Потом он вдруг устало посмотрел на меня и спросил:
– Ну ты серьёзно? Ты серьёзно думаешь, что я в это поверю? Что за детские игры?
В моей голове мелькнула мысль о том, что надо бы продемонстрировать хоть что-то, хотя я толком ничего не умел, но всё равно какой-то мизер я мог бы исполнить. Но Радомир строго-настрого запретил делать нечто подобное. К тому же, как вы помните, это было чем-то вроде гипноза, поэтому я даже не уверен, смог бы я что-нибудь сделать, даже если б захотел. Поэтому мне пришлось долго убеждать Костю, что я не шучу и обещаю пригласить Костю к себе в деревню в ближайшее время и познакомить с Радомиром. Потом, я, конечно, себя ругал за то что не подумал о последствиях и о том, могу ли я вообще кого-то приглашать без согласия Радомира. Оставалось только гадать, как он отреагирует. Костя, по-прежнему с сомнением смотрел на меня и не верил мне даже наполовину. Впрочем, чего его винить? Естественно, кто поверит в такую историю? И я бы, наверное, не поверил. Но, тем не менее, в его глазах, как мне показалось, всё же загорелась искорка надежды. Как я и говорил, живя в таких условиях, в полном отчаянии и безысходности, человеку хочется верить в чудо. К сожалению, чаще всего этим и пользуются шарлатаны, да и власти иногда – тоже. Человек, уповая на чудо, вполне себе, может совершать глупые и необдуманные поступки.
Мне, конечно, не терпелось доказать Косте на деле, что я не вру, поэтому в первые же выходные я договорился с мамой и бабушкой о том, что я приеду с Костей. Я также написал сообщение Асе, что буду в деревне, хотя и особо не надеялся, что её отпустят.
– Дааа, – протянул Костя, когда мы сели в автобус – а я ещё был недоволен качеством некоторых автобусов нашего города.
– Ты ещё оценишь, когда мы в горку ехать будем – усмехнулся я.
– А что не так с горкой? – обеспокоенно спросил Костя.
– С горкой всё так, а вот сможет ли автобус в неё подняться – у меня каждый раз большие сомнения.
– Ну ты, хоть, направление-то знаешь, если что? – пошутил Костя.
– А тут всё просто: рано или поздно дорога просто закончится
