Тотем (СИ) - Винд Шерил

— Не люблю, когда женщина — пленница.

— Я не пленница.

— Да-да, — пренебрежительно отмахнулся Визэр. — Жена князя, — хмыкнул медведь. — Князь с войском пожаловал в Лисбор, свататься. Получил пустой улей и не принял его с гордостью отвергнутого мужа, — медведь положил рядом ещё одну ровно выструганную ветку. Взялся за другую. — Князь получил войско силой, а тебя в жёны взял, мол приняла его. Сама. После всего, что он сделал… — Визэр бросил неудачную ветку в костёр, когда срезал лишнего с наконечника. — Да только оскорбление кровью старого Лиса смылось — тебя пленить зачем? Чтобы не мстила?

Кайра молчала. Она помнила, как жажда мести застилала ей глаза. Старая Этна рассказывала ей о поступке князя, что он мог убить её вместе с младшим братом — сама помнила, как отец просил сохранить им жизнь. Многие поступки Сэта казались лисе дикими и жестокими, но то были обычаи чужого племени, у которого свои Законы Зверя. Он воспитывал её брата, который не чувствовал себя пленником в чужом княжестве, но Тельконтар был ребёнком, который ещё ничего не понимал. Осознавал ли он, что князь, к которому он проникся теплом и любовью, — убийца его матери и отца? Князь причинил ей много боли, но вопреки этому, имея множество шансов отомстить ему и погибнуть после этого, пролив кровь врага, она ничего не сделала.

Народ Лисбора отвернулся от неё, обвинял лису в кровопролитии, которое они могли избежать, если бы не её выходка.

«Мне некуда идти».

Кайра не заметила, как медведь поднялся, подошёл к ней. Она напряглась всем телом перед неизвестностью, но не вжалась в дерево. Это облегчило задачу Визэра. Скинув с плеча меховой плащ из шкуры бурого медведя, он укрыл им плечи лисы и отошёл от неё.

— С ней не замёрзнешь.

Кайра растерялась, но не поблагодарила похитителя.

— За круг не ходи. Заблудишься.

Лиса заметила, что вокруг них земля будто бы в одном месте посветлела, но подумала, что - то пляска костра играет с воображением. Визэр больше с ней не заговаривал — знай себе, стругал ветки и складывал по правую сторону от пня. Кайра молчала и думала, как ей быть. Когда сбежать? Куда податься? Хватит ли ей сил и везения, чтобы сбежать от медведя?

Плащ был ей велик, она почувствовала, как тонет в тёплом меху. От шкуры девушка быстро согрелась, придвинулась ближе к огню и заснула.

***

Кайра проснулась ещё засветло. Костёр догорал, отдавая тепло. Медведь спал, лёжа на боку и спиной к ней, подложив под голову подушку из мха. Лиса прислушалась, услышала тихое сонное сопение, и медленно поднялась, прокрадываясь к привязанной лошади. Кобыла фыркнула, отступила от чужой руки. Ветка под правым копытом хрустнула. Кайра настороженно обернулась, присмотрелась. Визэр спал и не слышал, но упрямая кобыла не желала к ней идти. Оставив затею украсть чужую лошадь, опасаясь испытывать судьбу, Кайра пошла в лес, постоянно озираясь и надеясь, что медведь крепко проспит до утра, а к тому времени она успеет далеко уйти. Может, Боги будут благосклонны к ней и пошлют всадников князя или сам Сэт приедет за ней. И что тогда?..

Кайра старалась не думать. В чужом лесу было темно и холодно. Лес густел, чаще встречал её ухабами, ложными дорожками, кочками и ямами.

— Ноги переломаю до утра.

Посетовав на беспомощность и босые ноги, которые уже изрядно поранились и саднили, Кайра обернулась лисой, жалея, что тащить в зубах сорочку не выйдет, и поспешила. В облике лисицы она передвигалась быстро и ловко. Лес всегда благоприятен к зверям, которые не чинят вред и пользуясь его дарами без злого умысла.

Кайра так торопилась убежать от похитителя, что не заметила, как воздух стал гуще, в нём появилось что-то зловещее и отталкивающее, а когда поняла — лапы уже увязли в топи. Лиса попыталась ухватиться зубами за ветку, но сухое древко хрустнуло в пасти, оставило лису отплёвываться от коры и древесной крошки. На белый мех налипла зелёная жижа, повисла ряской на рыжих боках. Лисица отчаянно гребла лапами и пыталась добраться до берега, но по грудь ушла в жижу, ощутила, как зловоние подступает к горлу, как ужасная смерть дышит ей в затылок и что-то со дна тянет её за лапу и не позволяет спастись. Она обернулась человеком, попыталась ухватиться за траву и камыш, за что-нибудь, лишь бы вытянуть себя на берег, но только сильнее увязла.

Она услышала всплеск. Что-то подхватило её под руки, рывком потянуло вниз. Кайра испуганно закричала, позвала на помощь, зная, что никто не придёт, замолила зверя спасти её, не бросить в беде, отвадить от неё смерть и болотного духа, который уже готовил для неё постель из ила и подушку из камыша.

— Руку давай!

Кайра схватилась за протянутую ладонь, вцепилась в неё пальцами. Визэр потянул её из воды, вытащил голое тело, облепленное жижей и грязью из болота. Не досталась невеста болотному князю. Не погибла мучительной смертью, примерив невестин наряд.

— Говорил же, что заблудишься.

Медведь тяжело дышал. Не иначе как гнался за ней по всему лесу. Медведи были ловкими и быстрыми, когда требовала ситуация, несмотря на то, что медведей всегда прозывали неуклюжими и косолапыми; неповоротливыми за их размер и повадки. Он прижимал девушку к себе и не спешил вставать с земли. Кайра лежала у него на груди вся промокшая и напуганная до дрожи, щекотала нос непослушными прядями. Розовые кувшинки распустились на берегу, где остался мокрый след от борьбы княжны за жизнь.

На болоте вздулся и лопнул жирный пузырь. На кочку что-то прыгнуло, похожее на здоровенную жабу, но у этой жабы от жабы были разве что задние лапки и хвост головастика, всё остальное принадлежало человеку с густой зелёной бородкой, украшенной тиной, ряской и красовлаской; на голове — шапка из водокраса и перо из камыша. Болотный дух смотрел на них, улыбался пастью, полной острых жёлтых зубов, и заманивал рукой.

Визэр подобрался, спрятал девушку за спину.

— Эй, прохиндей проклятый! — ругался дух на медведя. — Ты зачем чужую невесту украл?

— Моя она, дух болот.

— А чаво не следил, коль твоя? Чаво она ко мне в болото впрыгнула, в платье подвенечное нарядилась? Уже на постель ложилась, када ты появился!

— По незнанию она, бать. Не серчай.

— По незнанию, — передразнил дух, глядя на медведя. — Забирай, покеда я не передумал.

Медведь поклонился, как должно кланяться родному отцу, поблагодарил водяного духа. Дух побурчал, замахнулся посохом на мужчину, плюнул в воду, но сменил гнев на милость, любуясь девушкой.

— Хороша рыжица. Жаль, не утопла!

Визэр подхватил девушку на руки. Кайра тряслась от холода и страха, не думая, что вновь оказалась в руках своего похитителя. Сейчас она чувствовала в княжиче спасителя, который оградил её от смерти, и хотела как можно дальше оказаться от злополучного болота и духа.

— Вертайся, как передумаешь, красавица!

Кричал им вслед водяной дух.

— Эк, такую бабу упустил!

Квакнул болотник, с досады хлопнул по мутной воде и прыгнул под кочку.

***

Молва о гостеприимстве росомах опережает отъезд гостей, да и как не опережать, когда истинное гостеприимство северного народа познаётся в цепях?

— Говори, куда княжну увезли.

Пленник взвился в цепях, завыл зверем от боли.

— Говори!

Мужчина молчал. Ночь прошла для него в пытках, а когда сам князь пожаловал в темницу, молчаливый пленник вдруг поднял глаза, залитые кровью, хрипло засмеялся.

— Не нашли.

Предатель говорил за них. Он слышал, как собратья собирались на поиски девушки; слышал, что сам князь, несмотря на полученную рану, взобрался в седло и возглавил погоню за лисьей княжной, да только в этот раз не вышло отыскать её след. Княжна как в воду канула, ни следа, ни духа. Пустили за всадником псов и лучших следопытов, но ни запаха не нашли, ни одного рыжего волоса с её головы, ни следов от копыт. Ничего. Совершенно ничего. Пленник был уверен. Нашли бы девушку — он бы здесь живым не висел, а отправился бы на ближайший сук со вспоротым горлом и кишками наружу, как поступали с предателями рода. Но нет, висит здесь, болтается на цепях, ждёт своей участи, потому что нужен.