Этнокультурная история казаков. Часть III. Славянская надстройка. Книга 3 - Коллектив авторов

В Запорожской Сечи, по свидетельству Эриха Лассоты, германского посла к запорожским казакам в 1594 году, общее народное собрание носило название Коло. У западных славян слово «Коло» имело то же значение что и «Круг» у славян восточных. Очевидно, этот термин появился у запорожцев под влияниями литвинскими, так как в Великом княжестве Литовском представительское собрание называлось тем же именем «Коло». И как на Литве Коло рыцарей-шляхты выделяло высшую Палату, панов-раду, у запорожцев, так же точно, Коло или Общее собрание черкасов выделяло Раду из выборных начальников и «знатных товарищей», заслуженных казаков. Все Круги, Кола и Рады собирались, как правило, в столицах казачьих республик. Исключение составляли Круги Полковые, собиравшиеся на походе.

* * *

Располагаясь всё шире на литовских степных окраинах, запорожские казаки не уступили туркам и прежний свой юрт на днепровско-бугском клину. Они выдвинули за пороги укреплённый форпост, ставший вскоре для казачьей молодёжи школой войны. К концу XVI века он разросся в самостоятельную Низовую Запорожскую Республику. Пребывавшие там казаки не имели причин относиться с враждой к крымским татарам, своим соседям и недавним соратникам. От ханов они ушли из-за их покорности туркам. Живя врозь, низовцы с татарами первое время не ссорились. Они даже участвовали в борьбе придворных партий Крыма, выступая на стороне, враждебной туркам. Однако ханы всё больше отуречивались, забывая прежнюю близость к казакам, забывали господствовавшие раньше в Крыму традиции веротерпимости, приобретали взгляды и обычаи своих могущественных завоевателей. Добрые отношения с ними сохранять казакам становилось всё труднее, но окончательный разрыв между теми и другими стал намечаться много позднее. По степной традиции, а может быть и по договорам с ханами, Запорожский Низ считался юртом крымских ордынских казаков. Формально всё пространство от днепровско-бугских лиманов до Синих Вод и Тясмина входило во владения Крымского ханства и, по праву завоевания, на него мог претендовать султан. Однако, его войска не углублялись далеко в степи. Турки ограничились постройкой крепостей при Чёрном море.

Польский летописец-хронист М. Бельский писал о казаках-запорожцах второй половины XVI века: «Эти люди обыкновенно занимаются на берегу Днепра ловлей рыбы, которую там же без соли сушат на солнце и тем питаются в течение лета, на зиму расходятся в ближайшие города, спрятавши в укромном месте на днепровском острове свои лодки, оставивши там несколько сот человек на курене, или как они говорят, на стрельбе. Они имеют и свои пушки; они причиняют большую беду татарам и туркам и уже несколько раз разрушали Очаков, Тягинку, Белгород и другие замки, а в полях немало брали добычи; так что турки и татары опасаются далеко выгонять овец и рогатый скот на пастбище, как прежде.

В числе островов есть остров Хортица, где перед этим жил Вишневецкий и очень вредил татарам, так что они не смели так часто вторгаться к нам. Есть и третий остров, Томаковка, где больше всего проживают низовые казаки, так как он служит для них самым крепким замком.

Казаки так свыклись с этой местностью, что проходят пороги в своих кожаных лодках, которые они называют чайками, на которых опускаются вниз и втаскивают на верёвках вверх. В таких лодках русь прежде причиняла вред греческому императору, подплывая к самому Константинополю».

После объединения Польши и Великого княжества Литовского в Речь Посполитую казачьи полки, созданные в украинских городах, поступили под начало особого «казачьего старшого», непосредственно подчинённого коронному гетману. Запорожские казаки не подчинились королю Сигизмунду и, несмотря на его письма и универсалы, продолжали драться с татарами и турками. Но днепровская стража не была многочисленна. Несколько тысяч казаков не смогли остановить объединённые татарско-турецкие войска и в 1574 году произошло нашествие на южные земли Речи Посполитой. Татары набрали громадный полон, сожгли окраинные города и местечки и вернулись в Крым.

Уже тогда казаки не очень считались с верховной властью Польской Короны. Они становились грозной силой. Казачество било татар, наказывая за набеги, казаки начали выходить в море и атаковывать турецкие суда. В 1575 году казаки во главе с Богданом Ружинским ходили в Крым и освободили много христианских пленных. В том же году днепровский гетман Ружинский при осаде крепости Аслан погиб при взрыве. И в том же году умер польский король Сигизмунд. На польский престол был избран один из мелких венгерских князей Стефан Баторий. Вступив на престол, Стефан Баторий приступил к реорганизации армии. Также король решил привлечь и днепровских казаков к себе на службу, обещая им независимость и привилегии во внутренней организации.

* * *

Несмотря на странные отношения между казаками и татарами, последние несколько раз пытались уничтожить казацкое укрепление на днепровском острове. Казачий лагерь – кош – состоял из больших куреней – сараев, землянок, которые казаки легко бросали в случае нужды. Татары занимали остров и вскоре уходили, а «сiч» появлялась на другом острове – и так всё шло «по кругу». Остров с «сiчью» укреплялся рядами окопов и пушечных батарей. На пристани обычно находился паром и множество лодок, байдарок, «душегубок», походных чаек, стояли кузницы, мастерские, торговые палатки. В больших котлах кипела смола, лодки готовили к походам. На самом острове стояли курени, небольшая деревянная церковь. Между пристанью и куренями стояла небольшая караульная застава, наблюдавшая за проезжавшими и проходившими. Сами запорожцы, обычно очень причудливо одетые, всегда носили лихо заломленную казацкую шапку с красным верхом – знак казачьего достоинства. Под страхом смерти на Сечь не допускались женщины, запорожцем мог стать только холостой казак.

Историк А. Кузьмин в начале ХХ века писал о запорожцах:

«День на Сечи начинался с восходом солнца. Перекрестясь и сполоснув своё лицо горстью свежей днепровской воды, каждый принимался «справлять громадское дело»: кто шёл чинить лодки, кто объезжал коней или учился стрельбе в цель, кто ловил рыбу или отправлялся на охоту.

В это время «кухари» с помощниками разводили огонь в «горнах» и варили в саженных котлах борщ, уху, кашу, галушки, а на железных прутьях жарили целиком баранов, кабанов, сайгаков, быков и даже громаднейших туров; пекари пекли груды хлеба.

Все эти яства готовились на каждый курень отдельно. На конских шкурах, а то и прямо на земле раскладывались караваи хлеба и ставились солонки. Собравшиеся на обед запорожцы, скинув высокие шапки и перекрестившись на восход солнца, доставали из глубины своих бездонных карманов ложки, вынимали ножи, резали хлеб на части и рассаживались кружком на земле, скрестив и поджав под себя ноги по-турецки. Кухари громадными черпаками наливали в деревянные мисы, до сажени в окружности, варево, которое разносилось по кучкам запорожцев. Запорожцы ели степенно, не торопясь, и по обычаю съедали всё без остатка. Первым опускал ложку в мису «батько». После варева подавали печёное и жареное, деля его на части топорами и ножами, причём сердце животного постоянно отдавалось атаману, чтобы «добрый был до своих диток», а лёгкое животного делилось поровну между всеми, чтоб «казак был лёгкий на воде».

После обеда вся Сечь заваливалась отдыхать. Запорожцы не любили спать в душных куренях, а предпочитали растянуться на свитке или на сене прямо под открытым небом; непогоды они не боялись.

Вечер казаки проводили в бездействии: лёжа на земле с люльками в зубах, слушали они рассказы бывалых товарищей о морских походах, о схватках с татарами и ляхами.

Такое препровождение времени не даёт нам, однако, права считать казаков совершенно бездеятельными и неспособными к труду. Часть запорожцев постоянно находилась в отлучке в степи или плавнях, на охоте или рыбной ловле. Куренными атаманами велась очередь между казаками, посылаемыми на эти работы, служившие средством для прокормления всей Сечи.

Целыми неделями жили эти партии в непролазных и топких плавнях или в необъятной степи, где часто сталкивались они с отрядами татар, и тут-то на деле обучались молодые и неопытные казаки тем военным приёмам и сноровкам, которые делали их такими ловкими и опасными противниками на войне.

При стычках с татарами запорожцы употребляли много мелких военных хитростей, которые помогали им одерживать победы даже в тех случаях, когда перевес был на стороне врага. Так, если запорожцы видели, что в открытой битве им не справиться с татарами, то старались уйти от них на своих быстрых конях и, чтобы сбить неприятеля с толку, делились на несколько партий и разъезжались по разным направлениям. Большие партии ехали «гусём», малые же по три и четыре в ряду, стараясь потоптать при этом как можно больше травы, чтобы дать татарам неверное представление о величине каждой партии. Татарам приходилось также делиться на несколько частей, сообразно силе и числу казацких партий. Казакам этого только и надо было: съехавшись в назначенном месте, они разбивали отряды татар один за другим.