Полуночный танец кентавров - Дарья Калинина

Эту часть рассказывать пришлось уже самой Алене. Когда после обязательных поцелуев и хлопот по устройству дорогой гостьи, которые Алена не пожелала доверить горничным, а все сделала сама, подруги смогли поговорить наедине, вот что услышала Инга:

– Как только мы вернулись из «Никитского», я сразу же Васе сказала, что иду в наш клуб, дескать, Зыкова покойная там много времени проводила. Может, найду кого-нибудь, кто расскажет мне о ее последних часах.

– И что Василий Петрович?

– Побледнел, а потом все-таки признался, что, когда в тот вечер тетка Вера его разозлила, он из дома в этот самый клуб и направился. И знаешь, кто ему там компанию составил за столиком?

– Неужели Зыкова?

– В самую точку! Весь вечер она возле Васи моего паслась. Он ее по доброте душевной угощал, а она ему про жизнь свою несчастную рассказывала, как муж ее бросил. Вася говорит, что и рад был бы один посидеть, да эта баба так прочно к нему прицепилась, что и не оторвать ее было. Словно бы нарочно к нему подсела и не уходила.

– А может, и впрямь нарочно?

– Вот и я о том же думаю. Может, велел ей кто именно к Васе подсесть? Только Вася-то мой около полуночи домой двинул. Да не один пошел, шофер его на машине повез.

– А Зыкова?

– Она в клубе осталась. Сказала, что в пансионат возвращаться не будет.

– И было это около полуночи.

– Да.

– Однако уже около четырех утра Зыкова была мертвая и у вас в усадьбе?

– Да. Но этого никто не знает, кроме меня, Вани и Василия Петровича. Ну и ты теперь тоже знаешь.

– Я никому не скажу.

– Надеюсь! Однако если придерживаться фактов, то полицейские эксперты установили, что женщину убили уже около часа ночи.

– То есть почти сразу после ухода Василия Петровича?

– Но он ушел один. Она с кем-то другим вышла.

– А с кем?

– В том-то и дело! Полиция в клубе устроила допрос завсегдатаям и работникам, но никто не заметил, с кем Зыкова удалилась в тот вечер. Говорят, что помимо Василия Петровича ее еще видели в обществе какого-то высокого мужчины с усами. Но кто он такой, никто не знает.

– Хорошо, что у Василия Петровича есть алиби. Шофер, если понадобится, подтвердит, что Вася один домой уехал.

– Шофер-то подтвердил, да только сдается мне, полицейские не очень-то ему поверили.

По словам Алены, полиция сегодня много времени провела в «Дубочках». Искали свидетелей, кто мог бы подсказать им, с кем же в роковую ночь была Зыкова. Но все свидетели, словно сговорившись, талдычили лишь о том, что видели Зыкову в обществе Василия Петровича. Про усатого мужчину в обществе покойницы Зыковой вспомнил лишь один свидетель, чей голос совершенно потонул в голосах остальных очевидцев.

На этом общем фоне утверждения личного шофера, что домой они с хозяином возвращались вдвоем, без всякого женского пола, как-то меркли.

– А уж теперь, – горько закончила Алена, – когда стало известно и о второй жертве, которая появилась у нас, полицейские, наверное, и вовсе тут поселятся.

Инга сочувственно покачала головой.

– У тебя есть какие-нибудь соображения? Кто мог убить этих двух женщин?

– Мне все время не давала покоя мысль, что слишком у многих одиноких женщин у нас в «Дубочках» в последнее время появились кавалеры. Причем как-то у всех троих одновременно. У Зыковой – кавалер. У Наташи – кавалер. И даже у Натальи Кирилловны – тоже кавалер. А уж она-то – кремень… Вдова, ходила словно статуя неприступная. А тут траур сняла, в нарядное переоделась, даже волосы распустила.

– И что? Пришло и к ней счастье.

– Да, только все как-то не приходило, а тут взяло и пришло. И к Зыковой пришло. И к Наташе пришло. А им, я точно знаю, долгое время не везло. У Наташи вовсе никого и никогда толком не было, кто появлялся, всех ее мать прогоняла. А у Зыковой после развода тоже дела на личном фронте не ладились. И вдруг у обеих практически одновременно появляются мужчины.

– Ну, бывает такое.

– Может, и так, но мне эти совпадения показались подозрительными. А уж когда я узнала, что Наташа не просто исчезла, а убита, причем убита именно так, как была убита Зыкова, только спустя сутки, то у меня вообще в груди все загорелось, так захотелось узнать, что это за кавалер такой внезапно у Наташи нарисовался.

– Ты думаешь, что этот таинственный кавалер убивает своих возлюбленных?

– Ага. Ножом в спину.

– Но зачем ему это?

– Откуда я знаю? Что ты у меня спрашиваешь? Может быть, этот тип маньяк?

– А на телах было обнаружено что-то такое?

– Что?

– Ну, опознавательное. Что могло бы объединить эти два случая в серию с одним маньяком? Ну, что там любят оставлять маньяки рядом с местом преступления. Допустим, какой-то цветок на теле жертвы или даже в теле жертвы, надпись какая-нибудь, может быть.

– Понимаю, о чем ты, – вздрогнула Алена. – Но, к счастью, тут обошлось без этого. Нож в спину – вот и все опознавательные признаки.

– А нож… один и тот же?

– Полиция говорит, что да. Конечно, пока еще трудно сказать: отчет экспертов будет готов не ранее, чем через пару дней. Но их предварительная оценка такова: размеры клинка в обоих случаях идентичны. И сила удара, способ, каким он был нанесен… Одним словом, все указывает на одного и того же человека, орудующего одним и тем же ножом. И он убил уже двух женщин!

– Жуть какая!

– И не говори. Как представлю, что где-то поблизости бродит бандюга, убивающий женщин ножом, прямо худо становится. И это прямо у нас в «Дубочках»!

– Ужасно!

– Но самое худшее ты еще не знаешь, оно еще впереди!

И Алена продолжила свой рассказ.

– Когда я пришла к Екатерине Павловне, то она была сама не своя. Она в этой толстой Наташке души не чаяла. Девчонка у нее была неудачная, больная или, я бы сказала, скорее ленивая. И лишний вес у нее был изрядный, хотя мать уверяла, что это из-за болезни. Но не знаю, мне кажется, девица просто слишком много ела. Я как-то наблюдала, как она на празднике умяла целый брикет мороженого, целых двести пятьдесят граммов, а потом еще и заела его огромным куском торта и десятком конфет и пирожных поменьше.

– Ты говоришь о покойнице, – напомнила ей Инга.

– Так что же делать, если она была обжорой, – с раздражением отозвалась Алена. – Глупо говорить, будто бы это было не так.

– Ладно, рассказывай, что тебе удалось узнать у матери девушки. Что это у нее за поклонник такой нарисовался?

– Так вот, ты и слушай самое скверное. Кавалер этот в своем роде весьма приметный. Уже в возрасте, но зато при больших бабках. Владеет поместьем, в котором он полновластный хозяин. Женат, поэтому роман афишировать не может. Однако согласен одарить свою даму сердца всеми мыслимыми благами, но за пределами «Дубочков». Тут он законопослушный гражданин и верный супруг.

– Что-то я не пойму, о ком ты говоришь? О кавалере Наташи или о нашем Василии Петровиче?

– О них обоих. Он един в двух лицах, понимаешь?

– Нет, – помотала головой Инга.

– Ну, вроде как двуликий Янус.

– Перестань, – поморщилась Инга. – Сейчас не время щеголять своими знаниями мифологии.

– Я лишь говорю тебе, что кавалер Наташи и наш Василий Петрович – это одно лицо.

– Нет! – воскликнула Инга в ужасе. – Не может такого быть!

– Вот и я тоже не поверила. Да еще с Наташей! Ну, с кем другим, поинтереснее, я бы еще задумалась. Но тут… Я сразу же сказала Екатерине Павловне, что мой муж тут ни при чем.

– А она что?

– Не стала спорить, но у меня сложилось такое ощущение, что она осталась при своем мнении. Она сказала, что дочь говорила ей именно про Василия Петровича. А подарки, которые дочь получала от своего кавалера, говорили о его очень тугом кошельке.

– И что же он ей дарил? – невольно заинтересовалась Инга.

– Много всякого. От одежды дорогих марок до новеньких гаджетов. И еще золото – цепь и браслет.

– Ну, это точно не про Василия Петровича. В моде он не разбирается. Золото привык считать в слитках, так что в ювелирке предпочитает платину. А в гаджетах он разбирается так же, как младенец.

– Хуже! – воскликнула Алена. – Сейчас иные младенцы уже рождаются с умением тыкать в нужную кнопку. А Вася до сих пор цепенеет всякий раз, когда ему нужно отправить письмо по электронке.

– Значит, девчонка встречалась с кем-то другим, а матери врала, что у нее роман с хозяином.

– Вот и я так же подумала. Но зачем Наташе было это делать?

– А затем, что роман с хозяином льстит самолюбию мамаши. А кого другого она могла бы и не потерпеть возле своей дочери.

– Или потому, что этот человек велел так говорить бедной девушке.

– То есть… что? Этот тип хотел скомпрометировать Василия Петровича?

– Ну да! Представляешь, какая будет шумиха, когда пресса узнает, что обе погибшие женщины были каким-то образом связаны с моим мужем? Про Зыкову тетка Вера открыто сказала, что та встречалась в вечер убийства с Васей. А теперь вот и мать Наташи утверждает, что Вася был любовником ее дочери.