Реверс - Михаил Юрьевич Макаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда Савелий занялся строительно-монтажными работами, Сергей Альбертович пробил тему безотлагательно.
— На пятки наступаешь, Юрьич?
— Я в порядке хобби, Серёж, — отшутился Савельев.
Почти год после этого разговора казалось, что дылда не обманул. Шарага его пробавлялась отделкой офисов.
Но неделю назад Савелий нацелил клюв на местный ДСК, выставленный собственником на продажу. Катаев к комбинату долго клинья подбивал. Контролируя подготовку документов, вычитывал каждый скрупулёзно — акт инвентаризации, аудиторское заключение, реестр обязательств, бухгалтерский баланс имущественного комплекса. Когда подоспел срок выходить на сделку, встрял Савельев. Внагляк начал перебивать цену.
Сергей Альбертович схватился за телефон, вывалил претензии и услышал в ответ клоунаду:
— Ничего личного, герр депутат, только бизнес. Свободная конкуренция, понимаешь!
Гордость не позволила Катаеву продолжать разговор. Последующие выходы на Савелия через общих знакомых результата не дали. Каланча уверовал в собственную вседозволенность, зиждившуюся, в том числе, на дружбе с ментами.
Особенно близко он якшался с начальником криминальной милиции Птицыным. Поговаривали, будто полковник по символической цене приобрёл у Савельева лесопилку. Оформил её, разумеется, на подставное лицо. Управлял также дистанционно. Данный факт прагматик Катаев не осуждал. Надёжная крыша обязана достойно оплачиваться, а погоны не должны мешать мужику зарабатывать.
Сергей Альбертович и сам был не прочь заполучить в союзники главного сыщика города. Но тот не относился к породе всеядных, предпочитал иметь одного проверенного спонсора.
Итак, резкие движения в сторону распоясавшегося Савельева недопустимы. Вадим Львович Птицын — человек опасный. В свою бытность начальником «шестого» отдела сумел приземлить почти всю Острожскую братву. Катку он тоже кровушки попил. Упрятать на зону силёнок не хватило, но условный срок за хранение огнестрельного оружия повесил. Подпортил стервец биографию.
Сергей Альбертович тоже кадрил силовиков. У него удачно складывались отношения с руководством органа, созданного на месте ликвидированной налоговой полиции. Госкомдурь[83], как метко окрестил новорожденного народ, представлялась весьма перспективным вложением. Параллельно крепилось взаимовыгодное сотрудничество с начальником МОБ Коробовым.
Но в карман Савелию не подбросишь наркотики и участкового с проверкой на его офис не натравишь. У гендиректора «Дубравы» крупный калибр.
Чтобы понудить его отступиться от ДСК, нужен или креатив, который, увы, в продажу пока не поступил, или хорошо забытое старое, но в новом флаконе и не такое концентрированное.
Поиск оптимального решения держал Сергея Альбертовича в тонусе. Он знал — умный человек выход найдёт всегда.
15
22 мая 2004 года. Суббота.
09.00–11.30
По субботам с утра Катаев посещал салон красоты. Огромная яркая вывеска на фронтоне всякий раз вызывала у него вопрос. Чем руководствовалась хозяйка заведения, называя его «Дездемоной»? Крылся ли в этом прозрачный намёк тем клиенткам, что не хранят верность своим мужьям? Или же доморощенная бизнесвумен подхватила первое пришедшее на ум звучное имя без задней мысли об ассоциации, которую оно вызовет?
«Скорее, второе, как я со своей «Наядой», — отступив на шаг от джипа, Сергей Альбертович нажал на кнопку брелока автосигнализации.
Отрывистое кряканье и вспышка габаритов подтвердили включение режима охраны.
Сотворивший грандиозную вывеску живописец изобразил знаменитую венецианскую красавицу платиновой блондинкой с капризно надутыми силиконовыми губами.
«Глубинка», — Катаев усмехнулся снисходительно, но без раздражения.
Искушенному клиенту, посещавшему сетевые салоны европейского уровня, провинциальность бросалась в глаза с порога.
«Дездемона» забралась на верхний этаж здания бывшего ОКСа[84] экскаваторного завода. Предприятие обанкротилось, имущество пошло с молотка. Новый собственник строения запустил в него стаю ушлых арендаторов.
Лифт, разумеется, проектом предусмотрен не был. Узкие лестничные марши позволяли расходиться при встрече исключительно боком.
На своём этаже хозяйка салона провела перепланировку, но коридорная система осталась. Пол в середине прохода имел уступ на более высокий уровень. Загадку ненужной ступеньки Сергей Альбертович разгадал давно.
Ранее этаж разделяла перегородка. В одной половине пол был поднят на высоту кирпича. Стенку снесли, коридор стал сквозным, однако выровнять поверхность реконструкторы не потрудились.
«Чисто русский подход, — каждый раз отмечал Катаев. — А на претензию, что посетитель может споткнуться, умелец заявит с вызовом: «Под ноги смотреть нужно, а не ворон ловить».
Устремлённый вниз взгляд выявлял недоделки ремонта. Жёлтый линолеум остался старым — зашарканным, кое-где вытертым до дыр.
Начинка салона была гораздо лучше облатки. Мастера, обслуживавшие Сергея Альбертовича, знали его вкусы и умели им потрафить.
Короткая строгая стрижка подчеркнула респектабельность вип-клиента. Элегантно серебрящиеся баки добавляли его облику академизма.
Из парикмахерского зала Катаев перешёл в соседнюю комнату. Там разулся и удобно устроился в педикюрном кресле, наклон спинки которого регулировался гидравликой. Час спустя наступил черёд маникюра.
В подчинении Сергея Альбертовича находилось немало ослов, тайно осуждающих увлечение шефа косметическими процедурами. Фраера ушастые не понимали, что для бизнесмена ухоженные руки — вторая визитная карточка, а педикюр — это, прежде всего, лечебно-гигиеническая процедура.
Расплачиваясь, Катаев приветливо поблагодарил мастеров и, как всегда, оставил хорошие чаевые. Деловой человек не жалеет денег на себя.
Выехав со стоянки, не удержался, чтобы не полюбоваться работой искусницы маникюрши. Контролируя руль ладонями, растопырил пальцы. Покрытые прозрачным матовым лаком ногти выглядели идеально.
На перекрёстке встал под красный свет светофора. Здесь с приходом тепла наладили промысел убогие. Вдоль замершей вереницы автомобилей с костылём под мышкой ползла каракатица, искорёженная ДЦП[85]. Навяливала водителям флажки с триколором.
«Удачное прикрытие для киллера», — кольнула Сергея Альбертовича неприятная мыслишка.
От постоянной охраны он отказался после посадки Клыча. Других угроз извне не видел. По городу, особенно в выходные дни, крутил баранку сам, давал возможность водителю побыть с семьёй.
Фаталистом Катаев не стал, жизнь ценил даже выше, чем прежде. Каждый прожитый год увеличивал её стоимость, как выгодный банковский процент. Но, вместе с тем, Сергей Альбертович не видел смысла перестраховываться.
Колченогая бесцеремонно стукнула грязным согнутым пальцем в водительское стекло, махнула растопыренным букетом флажков. Катаев сделал прогоняющий жест, сопровождаемый гадливой гримасой.
«Надо сказать Коробову. ГИБДД в его подчинении, пусть разгонят этих попрошаек! Лезут прямо под колёса!»
Наконец впереди тронулись. Сергей Альбертович проехал прямо. С улицы Социалистической заезд в офис был удобней.
Тягостное впечатление, оставленное назойливой немощью, Катаев заглаживал, любуясь молодыми тёлками. Они разгуливали по тротуарам в изобилии. Вспархивающие мини юбки, обтягивающие тонкие брючки, шустрые ножницы стройных ног, плавные вензеля, выписываемые аппетитными задницами, тешили глаз.
Красотки вкупе с бодрой, не успевшей припылиться зеленью, декорировали городские изъяны. Кроме дорожного покрытия, разумеется. В центре асфальт был ещё ничего, на троечку, а чуть в сторону свернёшь — воронки, как после бомбёжки. На многие улицы
