Сердце красавицы склонно к измене - Дарья Калинина

В отличие от Горшкова, любившего шумные застолья и гостей, его приятель-адвокат особо на люди не высовывался, вперед никогда не лез. Наоборот, держался всегда незаметненько, в тени. Громко, от души, никогда не смеялся, хихикал в кулачок, хитро поглядывая на окружающих своими маленькими проницательными глазками. И старался быть поближе к Горшкову.

Трудно было понять, что за отношения связывали этих двоих – громогласного Горшкова и тихого Курилкина.

– Если Горшков собирался разводиться со своей женой, то он мог нанять Курилкина в качестве адвоката.

Горшков обладал энергичностью и какой-то жадностью к жизни и ее благам. Ему нравились все новинки, которые рекламировались по телевидению. Он все хотел и покупал себе очень многое. Не слишком богатый духовно, он видел смысл жизни в приобретении различных жизненных благ. Не слишком оборотистый в бизнесе, о чем свидетельствовало печальное состояние его мебельного цеха, Горшков женился, как теперь были почти уверены подруги, не по любви. Женился, исходя из своего неизменного желания приобретать. И свадьба стала для него шагом вперед, когда он приобрел себе статусную богатую супругу.

– Интересная цепочка вырисовывается. Мадам Горшкова, Курилкин, сам Горшков.

– Сеня сказал, что Горшков содержал свою жену, платил ей алименты. Но если у него в цеху всегда так безлюдно, откуда у него деньги?

– Сейчас главное – это личность убитого. Надо разобраться, что собой представлял Курилкин, тогда и к Горшкову могут появиться новые вопросы.

В адвокатской конторе уже знали о случившейся с их адвокатом трагедии, однако сотрудники особенного сочувствия не выказывали, из чего подруги сделали вывод, что Курилкина на работе не особенно жаловали. Да оно и понятно, почти все служащие в адвокатской конторе были женщинами, а Курилкин был адвокатом по бракоразводным процессам. Причем при его нелюбви к женскому полу, скорей всего, выступающим на стороне мужей.

Так оно и оказалось. Елена Владимировна, к которой подруг направили, с самого начала четко обозначила свое отношение к вопросу.

– Убили его? Ну, так я вам скажу, было за что!

– Так уж и было?

– Если бы вы знали этого человека получше, вы бы так не удивлялись.

И, внезапно сверкнув глазами, Елена Владимировна с жадностью спросила:

– А он мучился?

– Что?

– Я имею в виду, перед смертью Курилкин мучился?

Этот вопрос был задан как-то уж слишком кровожадно. И подруги возмутились:

– Неужели вам совсем не жалко вашего коллегу?

– Сволочь он был, а не коллега. Иногда мне казалось, что он работает не из-за любви к деньгам, а просто потому, что ненавидит женщин. Всех женщин подряд! Поэтому я и спросила, мучился ли он перед смертью. Потому что если его убили не сразу, пытали, то это точно кто-то из пострадавших клиенток.

– Курилкин был такой женоненавистник?

Конечно, подруги и сами замечали на себе неприязненные взгляды соседа, но полагали, что это у него характер такой скверный и нелюдимый, а как человек, может быть, он очень даже порядочный.

Но Елена Владимировна полностью развеяла эти заблуждения:

– Ему бы в психушке полежать, глядишь, и подлечился бы. Но куда там! К нему с таким предложением подступиться не смей и думать! Засудит! Год потом по судам таскаться будешь и на его иски, из пальца высосанные, отвечать.

По словам Елены Владимировны, которая проработала с Курилкиным ни много ни мало, а целых пять лет, покойный был человеком злопамятным и мстительным. Но мстил тоже выборочно, по половому признаку.

– К примеру, мужчина мог его и остолопом обозвать, и хлыщом, и прощелыгой, Курилкин в ответ бы только ухмыльнулся. Или даже в ресторан за свой счет пригласил. Мол, люблю откровенных людей. А вот если женщина ему осторожно намекнет, что действия его не вполне морально обоснованы – все! Тушите свет, гасите свечи! Нипочем не оставит бедняжку в покое, пока не разденет до нитки. Ужасно въедливый и злопамятный тип был этот Курилкин. Честно вам скажу, когда мне ваши товарищи позвонили и сказали, что он убит, я в первую минуту прямо ошалела от радости.

Елена Владимировна приняла подруг за представительниц официального следствия, которые захотели побывать на месте работы убитого. Других представителей следствия тут пока что не было. Подруги оказались первопроходцами и надеялись собрать с этого жирные сливки.

– Никто из наших девочек Курилкина не любил. Да что там скрывать, мы все его ненавидели! Дружно! То есть когда он только к нам пришел, мы даже обрадовались. Тихий, вроде интеллигентный, говорит, голоса не повышая. Прелесть, а не мужчина. А потом, как у него испытательный срок закончился, так настоящий Курилкин из него и попер! Такое тут началось!

Клиентов Курилкин себе набирал принципиально мужчин. Если женщин и брал, то смело можно было предсказать проигрыш клиентки в бракоразводном процессе.

– Говорят, он раньше где-то на Урале сыщиком-детективом работал, неверных жен изобличал. Я иногда думала, может быть, он потому так женщин ненавидит, что слишком много развратниц выследил? Но ведь мужики не меньше гуляют, а то и больше. Но их-то Курилкин почему-то нормально воспринимал, не вредничал, подлостей им не делал. Или боялся он их? Мужик ведь за подлость и рожу набить может. Да нет, думаю, дело в другом. Просто не любил наш Курилкин женщин, а почему, это вы к психиатрам обращайтесь. Я с ним на эту тему никогда не говорила.

– И никто не говорил?

– Не знаю. Из наших девочек точно никто. Они его все ненавидели за то, как он свои бракоразводные процессы ведет.

– Почему?

– Он ведь работал за процент, который ему шел от общей суммы, которая его клиенту при разводе доставалась. Вот и старался выцарапать для того побольше.

– Все это понятно, и многие так работают, – вмешалась в разговор дородная женщина постарше Елены Владимировны.

Она уже давно прислушивалась к разговору своей коллеги с подругами и теперь решилась вступить в их беседу:

– Все так работают, но не все обдирают бедных женщин как липку.

– Вот вы сами посудите, – кивнув, продолжила Елена Владимировна, – женщина одна осталась, мать троих детей. Все трое у нее несовершеннолетние. Одному десять, второму двенадцать, третьей четырнадцать. Самый такой возраст, когда детям всякие дорогие прибамбасы и обновки постоянно требуются. А отец этих детей к молодухе сбежать решил. То ли двадцати, то ли двадцати двух лет от роду. Самому за пятьдесят, жене к сорока, а он к двадцатилетней соплячке под юбку заглядывает. И этот гад Курилкин так процесс повел, что жене и трем детям от всего отцовского капитала лишь алименты остались. Да и алименты им насчитали от официальной заработной платы, а она у этого генерального директора и хозяина фирмы оказалась ровно двадцать тысяч рублей. Вот на троих детей примерно десятка и выходила. Нормально?

– Нет, конечно!

– Конечно, я ничего не говорю, другие женщины и того не получают. Но ведь это же подлость! Мужик этот, когда к нам в контору пришел, весь в Дольче и Габбане был. Ботинки из крокодиловой кожи. Золотые часы на запястье болтаются. И ведь он вполне четко свою позицию изложил. От жены ему ничего не нужно. Курилкину платит оговоренную сумму, а детям он готов по десятке платить и еще десятку жене в месяц на коммунальные услуги и хлеб.

– Вполне приличная сумма получается на четверых. Сорок тысяч. Жить можно. Не шикарно, но можно.

– Вот! И я о чем! А Курилкин этого мужика в оборот взял, да и доказал, что десять тысяч его жена на шмотки и обувь истратит, у детей деньги тоже отнимет и себе косметики и прочего барахла накупит. Ну, и что вы думали? На процессе этот папаша подсуетился и на развод уже справочку притащил. А в справочке черным по белому – двадцать тысяч у него заработная плата. Разве Курилкин тут какую-то выгоду поимел? Нет! Исключительно из принципа бедной женщине подгадил! И таких случаев я вам назову десятки, если не сотни!

Подруги слушали и запоминали. Ага, сотни обиженных Курилкиным женщин. Небось многие из них хотели бы отомстить ушлому адвокату. И как знать, не встретилась ли среди них та, доведенная до отчаяния, которая на крайний шаг все же решилась. Да и в конторе сотрудницы в первую очередь подумали на клиенток Курилкина.

– И какие дела он вел в последнее время?

– А вот в последнее время у него всего одно дело в работе и было. Некий Горшков задумал разводиться с супругой. Детей у них не имелось, зато совместно нажитого добра… Если список читать, до конца рабочего дня времени не хватит.

– Горшков?

Подруги переглянулись. Значит, правильно им сказал недалекий выпивоха Сеня. Его брат собирался разводиться с женой. И не просто он хотел с ней развестись, он хотел еще и оттяпать у нее львиную долю имущества.

– А почему бумаг и всяких справок с выписками требовалось собрать кучу, потому что очень многое из имущества было записано на самого Горшкова, но еще больше на его жену. И Горшкова сей факт совершенно не устраивал. Он тут у нас несколько раз появлялся. Какие-то документы все подвозил. И Курилкин его неизменно заверял, что работа идет, скоро его женушка голой и босой по миру пойдет.