Толкователь болезней - Лахири Джумпа

Миранда вернулась в комнату.

— Чего тебе тоже?

— Кофе. Там еще много, я видел.

Миранда подошла к столу и села напротив него. Временами он чуть ли не вставал на стуле, чтобы дотянуться до карандаша, и при этом сиденье под ним почти не прогибалось.

— А тебе не рановато пить кофе?

Рохин навис над альбомом, так что его тщедушная грудь и плечи почти коснулись бумаги, а голова наклонилась набок.

— А стюардесса давала мне кофе, — заявил он. — Очень сладкий, с молоком. — Он выпрямился. На рисунке около самолета появилось лицо женщины с длинными волнистыми волосами и глазами-звездочками. — У нее были блестящие волосы, — заключил он и добавил: — Мой папа встретил красивую женщину тоже в самолете. — Мальчик взглянул на Миранду и нахмурился, увидев, как она отхлебывает кофе. — Ну можно мне чуть-чуть? Пожалуйста!

Она подумала: а вдруг, несмотря на свой спокойный, задумчивый вид, Рохин ударится в истерику? Ей представилось, как мальчишка пинает ее кожаными ботинками, визжит и ревет, пока не придут мать с Лакшми и не заберут его. Миранда направилась на кухню и налила ему в кружку, которой меньше всего дорожила, такой кофе, какой он просил.

— Спасибо, — сказал Рохин, когда Миранда поставила перед ним напиток. Мальчик крепко обхватил чашку двумя руками, сделал глоток и продолжил рисовать.

Миранда посидела рядом, но, когда она решила освежить лак на ногтях, ребенок запротестовал. Он извлек из ранца географический справочник в мягкой обложке и попросил поспрашивать его. Страны распределялись по континентам, по шесть на странице, столицы были выделены жирным шрифтом, а ниже приводились короткие справки о численности населения, форме правления и статистические данные. Миранда открыла раздел «Африка» и пробежалась по списку.

— Мали, — назвала она первую страну.

— Бамако, — тут же ответил Рохин.

— Малави.

— Лилонгве.

Миранда вспомнила, как разглядывала Африку в Маппариуме. Выступающая влево часть континента была зеленого цвета.

— Дальше, — потребовал Рохин.

— Мавритания.

— Нуакшот.

— Маврикий.

Мальчик задумался, зажмурил глаза, затем открыл их и признал поражение:

— Не помню.

— Порт-Луи, — подсказала Миранда.

— Порт-Луи. — Он стал повторять это вполголоса снова и снова, словно скандировал лозунг.

Они перебрали все африканские страны, и Рохин изъявил желание посмотреть вместе с Мирандой мультфильмы. Когда мультики закончились, он проследовал за хозяйкой на кухню, встал рядом с ней и наблюдал, как она варит кофе. Через несколько минут она направилась в туалет, мальчик, слава богу, за ней не увязался, но, выходя, она вздрогнула, увидев его у двери.

— Ты тоже хочешь?

Он покачал головой, но в туалет все равно вошел. Опустил крышку унитаза, встал на нее и оглядел узкую стеклянную полочку над раковиной, где Миранда хранила зубную щетку и косметику.

— А это что? — поинтересовался он, взяв в руки пробник геля, который Миранде дали в магазине в день знакомства с Девом.

— Средство против отечности.

— Что такое отечность?

— Вот здесь, — показала она на кожу вокруг глаз.

— Когда ты плачешь?

— Да, наверно.

Рохин открыл тюбик и понюхал его, выдавил каплю крема на палец и втер в руку.

— Жжется. — Он внимательно изучил тыльную сторону кисти, словно ожидал, что кожа изменит цвет. — У моей мамы тоже бывает эта отечность. Говорит, что простудилась, но на самом деле она долго плачет. Даже когда мы ужинаем. Иногда так сильно, что у нее глаза становятся как у жабы.

Миранда подумала, не надо ли накормить ребенка. В кухне обнаружились только рисовые хлебцы и зеленый салат. Она предложила выйти в магазин купить еды, но Рохин ответил, что не голоден, и взял рисовый хлебец.

— И ты тоже съешь, — разрешил он. Они понесли упаковку хлебцев в гостиную и сели за стол. Мальчик перевернул страницу в альбоме. — Нарисуй что-нибудь.

Миранда выбрала синий карандаш.

— Что, например?

Он немного подумал.

— Знаю. — И попросил нарисовать вещи из гостиной: диван, складные стулья, телевизор, телефон. — Так я смогу это запомнить.

— Что запомнить?

— День, который мы провели вместе. — Он протянул руку к следующему хлебцу.

— Почему ты хочешь его запомнить?

— Потому что больше мы не увидимся никогда в жизни.

Точность этого умозаключения заставила Миранду вздрогнуть. Она взглянула на ребенка с легкой печалью. Рохин же не грустил. Он постучал по бумаге:

— Давай.

И она изобразила как смогла предметы из комнаты. Мальчик наклонялся к ней так близко, что иногда она не видела, что рисует. Потом он положил свою маленькую смуглую руку поверх ее руки.

— Теперь я.

Миранда протянула ему карандаш. Он покачал головой.

— Нет, нарисуй меня.

— Не могу, — помотала головой она. — Выйдет непохоже.

Рохин снова насупился, как тогда, когда она отказалась налить ему кофе.

— Пожалуйста!

Она нарисовала его голову, лицо и густую челку. Ребенок сидел совершенно спокойно, с пресным, грустным лицом, скосив глаза на ее рисунок. Миранде хотелось бы изобразить сходство. Но рука ее почему-то не желала передавать то, что видят глаза, как в тот день в книжном магазине, когда она писала свое имя бенгальскими буквами. Ее портрет не имел ничего общего с оригиналом. Когда она выводила нос, Рохин выскользнул из-за стола.

— Мне скучно, — объявил он, направляясь в спальню. Миранда услышала, как мальчик открывает дверь, потом открывает и закрывает ящики комода.

Когда она вошла в комнату, ребенок был в гардеробе. Через мгновение он появился с взъерошенными волосами, держа в руках серебряное коктейльное платье.

— Это было на полу.

— Оно все время падает.

Рохин взглянул на платье, затем окинул взглядом фигуру Миранды.

— Надень.

— Что?

— Надень.

Миранде так и не представилось случая нарядиться в это платье. Она надела его единственный раз — в примерочной «Файлинс», — и было очевидно, что, пока она встречается с Девом, повода не появится. Она знала, что больше они не пойдут в ресторан и он не потянется через стол, чтобы поцеловать ей руку. Они станут встречаться в ее квартире по воскресеньям: он в тренировочных штанах, она в джинсах. Миранда взяла платье у Рохина, встряхнула его, хотя гладкая ткань не мялась, и потянулась в шкаф за вешалкой.

— Надень, пожалуйста, — попросил Рохин, внезапно оказавшись позади нее. Он прижался к девушке лицом, обнимая ее за талию тонкими руками. — Пожалуйста!

— Хорошо, — согласилась Миранда, удивляясь, как крепко он ее обхватил.

Довольный мальчик улыбнулся и сел на край кровати.

— Тебе придется подождать там, — сказала Миранда, указывая на дверь. — Я оденусь и выйду.

— Но мама всегда раздевается при мне.

— Правда?

Рохин кивнул.

— Она даже не собирает вещи с пола. Они так и валяются кучей возле кровати. А однажды она спала в моей комнате, — продолжал он. — Сказала, что после того, как ушел отец, ей там лучше, чем в своей постели.

— Но я ведь не твоя мама, — возразила Миранда, приподнимая его с кровати за подмышки.

Мальчишка отказывался вставать, и Миранда подняла его на руки. Он оказался тяжелее, чем она ожидала, и вцепился в нее, крепко обхватив ногами ее бедра и положив голову ей на грудь. Миранда выставила его в коридор, закрыла дверь и на всякий случай задвинула щеколду. Она надела платье и взглянула в зеркало, занимавшее всю внутреннюю сторону двери. Короткие носочки выглядели нелепо, она открыла ящик комода и достала чулки. Потом покопалась в гардеробе и нашла туфли на высоком каблуке с крошечными пряжками. Бретельки в виде цепочек на фоне ее ключиц походили на два ряда канцелярских скрепок. Платье сидело на ней свободно. Она не могла сама застегнуть его.

Рохин постучал.

— Теперь можно войти?

Миранда открыла дверь. Мальчик держал в руках географический справочник и что-то бормотал себе под нос. Увидев Миранду, он широко распахнул глаза.