Ключи от Рая. Часть 1 - Антон Медведев

Скрипнула дверь, показался Чуй с мешком в руках и с уже знакомой мне мятой шляпой на го­лове. Увидев его, Кот демонстративно зевнул и от­вернулся в сторону.

— Эге, вот это кто! — ухмыльнулся фарках. — А Чуй думает, чего это так завоняло...

Чуй явно напрашивался на неприятности: на мой взгляд, Кот вообще ничем не пах. А и пах бы, не дело Чуй об этом говорить.

— Чуй! — Альварос слегка повысил голос.

— Перестань, Альво, — заявил Кот. — Стоит ли унижать себя препирательством с этим грубым примитивным существом?

— Это ты кого назвал примитивным, мешок рыжий? — возмутился фарках. — Да Чуй из тебя половичок для ног сделает!

— Половичок? — Кот отошел чуть в сторону и сел, задумчиво глядя на Чуй. — Как знать, Чуй, как знать. Ты вот говоришь, что будешь вытирать об меня ноги. А я почему-то уверен, что очень ско­ро буду лежать на твоих чудесных зеленых ветвях и точить когти о твою кору.- — Кот выгнул спину и вонзил когти в бревно, послышался треск разди­раемой древесины.

Чуй замер, мне даже показалось, что он стал слегка ниже ростом.

— То есть как это?.. — произнес он. — Ты о чем это говоришь? Альво, о чем это он?

— А ты не догадываешься? — осведомился Аль­варос с мрачной улыбкой. — Мне кажется, что и я смогу иногда отдыхать в твоей тени. Из тебя полу­чится отличное дерево.

— За что, Альво? При чем тут Чуй? — Лицо фаркаха вытянулось, на него было жалко смот­реть.— Чуй же ничего не сделал...

Первым засмеялся Кот — я никогда не слы­шал, чтобы коты смеялись, поэтому смотрел во все глаза. Смех кота был тихим, слегка шипящим, его желтые глаза весело щурились. Следом засмея­лась Алина, что касается Альвароса, то он лишь усмехнулся.

Чуй несколько секунд смотрел на Кота, потом перевел взгляд на Алину, взглянул на Альвароса. Потом вдруг указал рукой на Кота и закричал:

— Чуй все понял! Эта рыжая скотина солгала!

Теперь уже засмеялся и я, это и в самом деле

было смешно. Смеялся даже Альварос — тихонько, поглаживая бороду, — его глаза весело блестели.

— Запомни, Чуй: будешь себя так вести, я и в самом деле превращу тебя в дерево. Ты удивитель­но мерзкий тип.

— А разве Чуй виноват?! — запальчиво вос­кликнул фарках. — Что бы у вас ни случилось, всегда Чуй виноват!

— Перестань, Чуй, — сказал Альварос. — Нам пора идти, надо до вечера успеть добраться до го­рода. Прутик не забыл?

— Чуй никогда ничего не забывает, — важно ответил Чуй, показав всем грязный обшарпанный мешок — тот самый, с которым он наведывался в мой подвал. — Чуй все помнит.

— Так уж и не забывает? — Алина с усмешкой взглянула на Чуй.

— То не считается! — быстро произнес Чуй.— И вообще, ее Мика забыл, Чуй здесь вообще ни при чем.

— Нам пора, — напомнил Альварос. — Алина, вы с Киром подождете нас здесь, мы с Чуй вернем­ся завтра вечером.

— Как это?! — возмутилась Алина. — Я пой­ду с тобой.

— Вы останетесь здесь, — строго сказал Аль­варос.

Я почувствовал себя неуютно. Выходит, Альва­рос не хочет брать меня в город. Не могу сказать, что мне так уж хотелось туда идти, скорее наобо­рот. Но существовали какие-то принципы, суще­ствовало, наконец, элементарное чувство благодар­ности. Альварос спас мне жизнь — и вот теперь он и этот мерзкий фарках шли в город вытаскивать из тюрьмы Ива, а я буду сидеть здесь? Никогда этого не будет.

— Могу я сказать? — Я взглянул на Альва­роса. — Когда я видел Ива, он был уже довольно слаб. Может быть, его нужно будет нести, не гово­ря уже о том, что его еще надо вытащить из тюрь­мы. Только я знаю, где именно он сидит. Без меня вы его не найдете.

— Это опасно для тебя, — возразил Альварос.— Может быть, ты не понял — у Чуй есть Кольцо, с его помощью можно открыть любую Дверь. Че­рез пару дней мы с Чуй сходим за ним, и ты смо­жешь вернуться домой. Такая удача выпадает раз в жизни.

Он говорил правду — я понял это, взглянув Альваросу в глаза. Я не знал, что это за чудесное Кольцо, мне было на это глубоко наплевать. Доста­точно того, что я смогу вернуться.

Это было невероятно, за последние сутки я уже свыкся с мыслью о том, что никогда не смогу попасть домой. Даже не то чтобы свыкся — скорее, просто отказывался об этом думать. И вот теперь мне гово­рят, что через пару дней я буду дома. На мгновение я ощутил эйфорию, я подумал о том, что скоро весь этот кошмар закончится. Будет снова нормальная жизнь, будет та милая моему сердцу обыденность, о ценности которой я раньше даже не задумывался.

А потом эйфория прошла. Я взглянул на Альва­роса, посмотрел на все еще сердитую Алину и са­модовольного Чуй. Посмотрел на Кота — тот лениво подметал хвостом землю и жмурил глаза, всем сво­им видом показывая, что наши дрязги его не каса­ются. Я подумал о том, как буду себя чувствовать, сидя в этой берлоге — пусть даже вместе с красивой девушкой — и зная, что старик и этот маленький негодяй в данный момент где-то рискуют жизнью. Да после этого сам жить не захочешь.

— Давайте сделаем так, — тихо сказал я. — Сходим в город, найдем Ива. А потом уже погово­рим о Кольце.

— Это будет пр-р-равильно, — промурчал Кот, потом взглянул на девушку. — А ты свое колечко не забыла? Оно тебе очень пригодится.

— Нет, — несколько растерянно отозвалась Алина, взглянув на руку, — на пальце у девушки и в самом деле блестело небольшое золотое колеч­ко. — Вот оно...

— Это хорошо, — сказал Кот. — Надеюсь, тебе его не жалко. И запомни: желтый цвет — не твой цвет. Не сегодня.

— Почему? — спросила Алина.

— Не знаю. — Кот лениво вильнул хвостом. — Ты же знаешь, мне в голову приходят разные мыс­ли, порой очень странные.

Стало тихо. Молчал Кот, молчали Альварос с Алиной. Чуй хотел было что-то сказать, но тоже промолчал, опасливо покосившись на Альвароса.

— Хорошо, — сказал Альварос. — Мы пойдем все вместе. Но я не думаю, что это очень хорошая идея. А теперь надо идти, солнце уже совсем вы­соко.

— Пожалуй, и мне пора, — отозвался Кот. — Но мы еще увидимся...

— Спасибо и на этом, — ответил Альварос.

Облик Кота стал тускнеть и растворяться. Про­шло еще несколько секунд, и Кот исчез.

— Как он это делает? — спросил я.

— Не знаю. Спроси у него сам, — ответил Аль­варос.

— А он скажет?

— Нет.

Альварос поудобнее перехватил посох и шаг­нул вперед.

глава

в любви графиня оказалась на удивлє-

ние искусна. Да, она явно старалась произвести на него впечатление — и тем не менее, за всем этим проглядывало что-то еще. Корриган не сразу понял, что графине просто нравятся любовные утехи. Ну а то, что партнером ее был не кто иной, а сам Кор­риган, лишь сильнее возбуждало ее похоть. И когда утомленный ее ласками Корриган наконец-то под­нялся с постели и начал одеваться, во взгляде гра­фини промелькнуло сожаление. Она на четверень­ках подползла к краю кровати, встала на колени и со стоном протянула к Корригану руки. Тот даже усмехнулся: графиня и в самом деле выглядела чер­товски соблазнительно.

— Куда же ты... — прошептала графиня. — Не уходи... — Она коснулась ладонями груди, бесстыд­но демонстрируя Корригану набухшие соски, затем ее руки опустились к животу, скользнули ниже...

— Посмотри на меня, — шептала графиня. Ее зрачки расширились, распущенные волосы волной легли на плечи. — Посмотри...

Она действительно могла очаровать любого. Но Корриган умел властвовать не только над другими,

но и над собой, к тому же он уже вполне пресытил­ся ласками графини.

— Продолжим в другой раз.

Корриган с усмешкой смотрел на графиню. Ему вдруг пришло в голову, что бедный граф был мало что рогат, — пожалуй, столько рогов не сыскать и во всем королевстве. Да, графиня знает толк в лю­бовном деле, в этом ей не откажешь. Но как-то не­приятно сознавать, что ты у нее далеко не первый. Впрочем, это даже мягко сказано.

Одевшись, Корриган в последний раз взглянул на графиню: она сидела на кровати, в глазах ее го­рело разочарование. Да, он действительно смотрел на нее в последний раз, теперь у Корригана не было в этом никаких сомнений. Опыт — это, конечно, хо­рошо, но юная непосредственность гораздо лучше. Ну, а что касается графини... Пожалуй, ее даже к королю допускать опасно — не вынесет дурачок, помрет, у него и так с сердечком плохо. А он ему пока еще нужен. Придется что-нибудь придумать. Разве что отправить ее к мужу...

— Приятного отдыха, графиня... — натянуто улыбнувшись, Корриган повернулся и вышел из отведенных графине покоев.

Утро следующего дня он встретил в скверном расположении духа. Настроение было отвратитель­ное — Корриган даже стал подумывать о том, не спуститься ли к Мастеру. А может, просто прой­тись по дворцу и кого-нибудь убить. Например, Власа... Корриган взглянул на вошедшего в спаль­ню помощника.

— Доброе утро, Повелитель. — Влас слащаво улыбнулся. — Прикажете подавать завтрак?