МЕДВЕЖАТНИК ФАРТА НЕ УПУСТИТ - Евгений СУХОВ

— Ну, что скажешь? — спросил мастера Савелий.

— Скажу, что это электрический замок с набором цифр, при нажатии которых в определенном порядке замыкается электрическая цепь, после чего он открывается и включается механизм, то есть электрический двигатель, он-то и перемещает стену.

— Мы сможем включить этот мотор? — с надеждой посмотрел на Гришу Родионов.

— Ну почему не сможем, сможем, — ответил электрический мастер и, достав из пачки папиросу, принялся ее разминать. — Но это ничего не даст, пока замок не будет открыт. Он не позволит перемещаться стене, и двигатель просто сгорит.

— Значит, замок надобно открыть в любом случае, — скорее самому себе сказал Савелий. — А что ты скажешь насчет этого? — спросил он и снова нажал на кнопку с цифрой 7. И опять в глубине отверстия, куда плавно ушел стержень, послышался едва уловимый щелчок, и вспыхнула искорка.

— Скажу так, что одна из цифр кода нам известна, — ответил электрический мастер, закуривая. — Там, — он постучал костяшками худых тонких пальцев по стене, — просто ослабло крепление, и когда шток входит в соприкосновение с проводником и замыкает электрическую цепь, то возникает искра и раздается характерный щелчок.

— Я тоже так думаю, — согласился с Григорием Ивановичем Родионов. — Значит, нам просто надо найти еще пять цифр, которые при нажатии тоже замыкают электрическую цепь. Но для этого мне понадобится…

— Тестер, — продолжил за Савелия электрический специалист Гриша, доставая из внутреннего кармана пиджака прибор, чем-то похожий на большие наручные часы с одной-единственной стрелкой и двумя отходящими от его корпуса проволочками, оголенными на концах. — Я зову этот прибор тестер.

— Ты просто маг и волшебник, — усмехнулся Родионов.

— Нет, просто я — профессионал, — абсолютно серьезно ответил электрический мастер, выпустив при этом колечко дыма. — Значит, так: я буду присоединять контакты тестера к штокам кнопок, а вы попеременно нажимать на цифры и следить за показаниями прибора. Отклонение на нем стрелки от нулевого значения будет значить, что нужная цифра нами найдена. С какой цифры начнем?

— С единицы, — не раздумывая ответил Савелий.

Гриша недолго повозился с проволочками своего прибора, кивнул.

Родионов нажал на единицу. Стрелка прибора качнулась в сторону и замерла недалеко от нулевого значения.

— Есть! — сказал он и нацарапал на стене рядом с семеркой цифру один.

— Что теперь? — спросил электрический специалист Гриша.

— Давай будем проверять по порядку: два, три, четыре… — предложил Савелий.

При нажатии на кнопки с цифрами 2 и 3 стрелка прибора осталась на месте.

— Давай четверку, — нетерпеливо произнес Савелий Николаевич.

Григорий Иванович повозился с проводками.

— Жмите.

Савелий нажал на кнопку с цифрой 4.

Стрелка прибора скакнула вправо, и Родионов рядом с цифрой 1 нацарапал цифру 4.

— Есть четыре!

Пятерка прошла мимо.

— Есть шесть! — громко сказал Савелий, когда при нажатии на эту цифру скакнула с места стрелка прибора.

Следующими цифрами кода оказались девятка и ноль.

— Все, — выдохнул Савелий, глядя на стенку, где было нацарапано 714690. — Спасибо, Гриша.

Электрический мастер хмыкнул и, покуривая, отошел в сторонку.

Савелий Николаевич Родионов, вор-медвежатник всея Руси, ныне Российской Советской Федеративной Социалистической Республики, непревзойденный мастер по вскрытиям сейфов и несгораемых касс поиграл пальцами и стал аккуратно нажимать на кнопки электрического замка: 7, 1, 4, 6, 9, 0.

Затем отступил на шаг в сторону.

Стена стояла мертво и не сдвинулась ни на дюйм.

Он посмотрел на наручные часы. Стрелки хронометра показывали без десяти три.

Сложно устроена эта штука, что зовется жизнью. Кажется, ты уже поймал удачу за хвост, ухватился крепко, а проходит мгновение, и в руках у тебя ни перышка, и приходится начинать все сначала.

Вот вроде бы ты снова ухватился ей за хвост, еще чуток, и она вся в твоих руках. Ан нет. Не дается! Руки твои хватают воздух, а птица-удача продолжает парить в небесах, дразнит синим крылом, и тебе ее не достать.

Опускаются руки, и приходит сомнение в возможности поймать удачу или даже приблизиться к ней, а вслед за этим сомнением обычно является поражение. Ибо если сомневаешься, что победишь, тогда обязательно проиграешь.

А кое-кого из племени человеческого неудачи только подхлестывают к дальнейшим действиям. Мобилизуют на дальнейшую борьбу. Заставляют сконцентрировать силы. Удвоить их и утроить. Савелий Николаевич Родионов был из таковых.

— Сергей, Леонид Петрович, — обратился Савелий к одному из боевиков и химику-адъюнкту. — Поскольку мы здесь немного вынуждены задержаться, проверьте, пожалуйста, как чувствуют себя революционные солдаты. И ежели кто-либо из них находится на пути к пробуждению, сделайте так, чтобы они поспали еще часика три-четыре.

— Понято, — ответил за себя и боевика химик-адъюнкт, вешая через плечо сумку с шашками, начиненными усыпляющим порошком.

Когда они ушли, Родионов произнес:

— Ладно, поглядим.

И стиснул зубы.

Затем обернулся к нацарапанным на стене цифрам и стал нажимать кнопки цифрового замка: 7, 4, 1, 6, 9, 0.

Стена не двигалась.

Следующим набором цифр был 761490. Затем 791460. Потом 701469. Дальше 174690.

Ничего не происходило.

147690. Опять не то. 167490. Нет. 197460. Мимо…

Вернулись Леонид Петрович с Сергеем, тихо присели у стены, наблюдая за действиями своего шефа.

Большая стрелка наручных часов Савелия Николаевича уже крепко перевалила за три часа пополуночи.

107469, 471690, 417690, 461790…

Стена не двигалась.

Савелий перестал нажимать на цифры, задумался.

Какой набор цифр мог придумать этот старый хрыч-хранитель Густав Густавович?

Да какой угодно.

А может, у него есть все же какая-то система при смене цифрового кода?

Савелий стал рассуждать, ставя себя на место старика.

Стало быть, код был 7, 1, 4, 6, 9, 0. Может, старик поменял его, просто переставив цифры в обратном порядке?

Савелий набрал 0, 9, 6, 4, 1, 7.

Стена и не подумала сдвинуться.

Хорошо. Может, он заменил цифры вторую на первую?

Родионов снова стал нажимать кнопки: 1, 7, 6, 4, 0, 9. Ему показалось, что где-то внизу, наверное, в подвале, словно бы завелся мощный двигатель. Электрический мастер тоже это услышал и подошел ближе.

«Так, так, — быстро подумал Савелий. — Кажется, я на верном пути».

Почти машинально, даже не объяснив себе, почему он именно в таком порядке нажимает кнопки, Родионов заменил цифры в коде в следующем порядке: вторую на первую, третью на первую и снова вторую на первую — 179406.

В подвале зашумело громче, стена дрогнула и поползла вбок, словно складывающаяся ширма.

— Ура! — не удержавшись, воскликнул адъюнкт.

Все столпились возле отъезжающей стены. А когда она скрылась в нише, их взору предстало то, что вполне могло свести с ума легко впечатлительного человека. Правда, таковых среди них не было…

Глава 13. ДЕЛО РОДИОНОВА

ОФИЦИАЛЬНОЕ СООБЩЕНИЕ

ШТАБА ВОСТОЧНОГО ФРОНТА 24 июля (6 августа) 1918 г.

Вчера жители Казани могли слышать орудийную канонаду со стороны Нижняго Услона. По городу поползли слухи, что Казань будет в скоре взята контрреволюционными чехословаками и так называемой Народной Армией полковника Каппеля .

Все это белогвардейская пропаганда. Красная Армия на сегодняшний день сильна, как никогда, и никаким чехословакам и каппелевцам ее никогда не взять.

Части Красной Армии теснят врага по всем фронтам. Час полной победы близок.

Главком Восточного фронта Вацетис.

Член реввоенсовета фронта Данишевский.

Нач. штаба фронта Майгур.

Старший следователь Казанской Губернской Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем товарищ Херувимов отложил газету и перевел взгляд в окно. Рассвет уже полностью вошел в свои права, и день обещался быть солнечным и теплым. Таким же, как тогда, ровно девять лет назад, когда, схватив неведомым образом жесточайшую простуду, он, пристав Тверской части Первопрестольной, исправляющий должность второго полицмейстера Москвы, докладывал обер-полицмейстеру о встрече Савелия Родионова с подданным Северо-Американских Соединенных Штатов господином Берком Гендлером, заказавшим медвежатнику (как это стало известно позже) выкрасть из банка в Казани корону императрицы Екатерины Великой.

В тот день перед надворным советником Херувимовым во всем своем волнительном очаровании открывались радужные перспективы. «Исправляющий обязанности московского полицмейстера» приятно ласкало слух и звучало очень весомо. А что: сегодня «исправляющий обязанности», а завтра — полицмейстер со всеми вытекающими отсюда последствиями: казенная квартира, жалованье на целую треть выше прежнего и чин коллежского советника, что соответствует чину армейского полковника. Полковник! Эдак и до генерала рукой подать! Надлежало только проявить себя в громком деле. Показать, что лучшего полицмейстера в Москве еще не было и, скорее всего, более не будет. А для этого необходимо раскрутить это новое дельце, которое, вне всякого сомнения, затевал Родионов с этим американцем, и поймать знаменитого медвежатника за руку с поличным. Тогда чин полковника становился, несомненно, вполне достижимым, да что там полковника — генерала! К тому же и «Анна» на шею вполне светила.