Воин - Дмитрий Колосов

Варвары наполовину расчистили проход и принялись постреливать из луков. Прячущиеся за спинами гоплитов пельтасты отвечали тем же. Эллинских лучников поддержали засевшие на обрывистых склонах Каллидрома локры, принявшиеся швырять вниз камни и копья. Мидяне оставили свое занятие и начали разбегаться. Повернувшись назад, Леонид приказал лучникам прекратить стрельбу. Подобное распоряжение получили и локры. Царю Спарты вовсе не хотелось стоять целый день в фаланге, ожидая пока варвары соберутся с духом и очистят ущелье от трупов сраженных собратьев.

Едва эллины перестали пускать стрелы, как мидяне вернулись и возобновили свою работу. Они оттаскивали трупы простых воинов в море, создав в конце концов весьма устойчивую гать. Тела вельмож, которых выдавали богатые одежды и дорогое оружие, уносили в парсийский лагерь, чтобы предать их потом достойному погребению. Ведь недаром при войске состояли тридцать свор священных собак Ахурамазды!

Мгновения тянулись томительно. Но вот бородатые мужи унесли последнее мертвое тело. Сквозь Деметрины ворота в ущелье начали медленно втягиваться парсы.

Парс. Одно это слово еще совсем недавно вселяло в эллинов ужас. Сыны Эллады даже не могли вообразить как можно победить этих отважных и умелых воинов, покоривших бессчетное множество стран. Но сегодня в их сердцах уже не было робости. Они видели перед собой не неведомых богатырей, а трусливых варваров, идущих вперед лишь под грозными окриками командиров. И эллины смеялись, злословя над нерешительностью врагов.

Теснина постепенно заполнилась вражескими воинами. Сбившись тесной толпой, варвары приближались к фаланге. Вновь, как и вчера, полетели тучи стрел.

Парсы вооружены лучше прочих мидян. Помимо копья, плетеного из прутьев и обитого кожей щита, акинака, каждый воин имел большой слоеный лук, который и являлся, собственно говоря, главным оружием парса. Парс начинал битву, пробивая стрелами бреши в вражеском строе, а заканчивал ее, поражая бегущих выстрелами в спину. Парс — великолепный лучник, куда лучший, нежели киссий или мидиец. Парс рождается с луком, парс молится луку, парс умирает с ним. Сотни легких камышовых стрел обрушились на фалангу. Бронзовая стена щитов оборвала их полет. Но первая неудача не обескуражила лучников. Они пускали стрелу за стрелой, настойчиво ища крохотные щелочки, которые обязательно есть даже в самой прочной преграде. Звенели туго скрученные сухожилия тетив и новое облако стрел обрушивалось на эллинов. И пусть тысяча заканчивала свою короткую жизнь на земле со смятыми наконечниками, но тысяча первая проскальзывала между щитами и находила свою цель. Некоторые гоплиты были ранены, но, стиснув зубы, продолжали стоять в строю, несколько упали замертво и их заменили товарищи, поспешно восстановившие пробитую оборону.

Никто не мог сказать точно, сколько шел этот смертоносный дождь, но вот он прекратился. Лучники расступились, пропуская вперед всадников. Те разогнали коней и стремительно атаковали. Парсийские витязи со всего маху врезались в строй гоплитов, пытаясь рассечь его на части. Большая часть их мгновенно погибла, сраженная копьями. Самые удачливые получали несколько мгновений, чтобы обрушить изогнутые клинки на головы гоплитов. Вой, крики, звон оружия, ржанье умирающих лошадей слились в единый гул. Вот к нему прибавился зловещий шелест стрел — это лучники возобновили стрельбу, целясь поверх голов машущих мечами всадников.

Стремительный натиск конницы заставил эллинов попятиться и сломать строй. Увидев это, мидийские воеводы двинули в атаку отряды пеших воинов; отряды эти заняли место всадников, к этому времени почти полностью истребленных. Образовав клин, варвары пронзили фалангу почти насквозь. Это могло принести им победу, но вместо этого привело к гибели. Леонид отдал несколько лаконичных распоряжений и строй эллинов выгнулся еще сильнее, обхватив дугою немалое число парсов. К крыльям этой дуги царь быстро подвел из резерва две сотни спартиатов. Когда все было готово, он перешел на левое крыло, примыкавшее к морю, и лично повел воинов в контратаку. С другой стороны, от скалы, атаковал отряд Гилиппа. Два узких стремительных меча в мгновение ока разорвали толпу варваров надвое, отсекая немалое число отборных воинов. Оказавшись в окружении, парсы утратили свой воинственный пыл. Теперь они думали лишь о том, как бы вырваться из западни. Варвары с криком бросались на спартиатов, пытаясь разорвать стену, внезапной паутиной выросшую пред ними. Лакедемонянам пришлось нелегко — ломались копья, тупились мечи, удары проминали бронзовые пластины доспехов, — но они выстояли, так и не позволив разобщенным парсам вновь соединиться. Попавшие в окружение варвары были полностью истреблены. После этого Леонид приказал отступать к стене. Как и накануне эллины отошли и укрылись за ее каменной броней, словно приглашая парсов повторить смертельный путь киссиев, многие тысячи которых лежали тут же, у оказавшейся последней в их жизни преградой.

Парсы приняли приглашение. Они подступили к стене и осыпали ее защитников смертоносным дождем. Пельтасты-пелопоннесцы и локры ответили тем же, нанеся врагу немалый урон. Перестрелка продолжалась до тех пор, пока варвары не израсходовали запас стрел и не бросились на штурм. Они лезли вверх по трупам своих товарищей, увязая в гниющей плоти. Они бились с невиданным упорством, но взойти на стену так и не смогли. Копья гоплитов безжалостно поражали врагов и сбрасывали их вниз. В конце концов те не выдержали и начали отходить. Леонид немедленно воспользовался этим, поведя фалангу в очередную контратаку. Утомленные и надломленные неудачей варвары не устояли. Подобно киссиям они бросились бежать, а эллины истребляли их, устилая землю мертвыми телами.

Увлеченный кровавой потехой царь спартиатов даже позабыл о мучившей его головной боли. Находясь в первом ряду преследователей, он уничтожил не менее сотни врагов. Путь, пройденный Леонидом, можно было точно определить по трупам варваров с одинаково разрубленной надвое головой. Славно потрудились и Еврит, и Креофил, и Диенек, и прочие лакедемоняне. Гилипп был ранен копьем в шею, но шел вместе со всеми. Его меч влажно блестел от вражеской крови.

Могучим натиском эллины прогнали врага почти до самых Деметриных ворот. Здесь мидийским воеводам удалось остановить бегущих и завязать новое сражение, которое длилось до полудня. Лишь когда клинки затупились, а противников разделил вал из трупов, бой был прекращен. Эллины вновь отошли за стену, уделив время отдыху и трапезе, варвары принялись расчищать ущелье для новой атаки.