Герои «СМЕРШ» - Александр Юльевич Бондаренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Генерал Я. Едунов писал и о выявленных, далеко не единичных, к сожалению, случаях самоуправства, рукоприкладства, грубого издевательского отношения со стороны отдельных командиров к подчинённым»[187].
Стоит заметить, что «смершевцы», которых в «сериалах» и разного рода «обличительных публикациях» чаще всего показывают в виде каких-то бесчувственных монстров, реально заботятся о том, чтобы уберечь солдата от тех явлений, что в армии поныне стыдливо именуют «искривлением дисциплинарной практики». Вполне возможно, что Яков не забывал свою солдатскую службу в запасном батальоне во время мировой войны. Явно, это был не сахар…
20 ноября 1943 года Северо-Западный фронт был расформирован, а его полевое управление выведено в резерв Ставки. Впоследствии на базе этого управления был сформирован 2-й Белорусский фронт. С его созданием история не совсем простая — мы опускаем её за ненадобностью. Зато следует уточнить, что когда 19 августа 1944 года генерал-майор Едунов официально получил назначение начальником УКР «Смерш» 2-го Белорусского фронта, войсками его командовал генерал армии Захаров[188]; потом, в ноябре, его сменил Маршал Советского Союза Рокоссовский[189], под знамёнами которого генерал-лейтенант Едунов и прошёл до самого конца войны. Полесская, Белорусская, Восточно-Прусская, Восточно-Померанская и Берлинская операции, в которых принимали участие войска этого фронта, золотыми буквами вписаны в историю военного искусства…
Но тут мы останавливаемся и решительно возвращаемся назад. Повторим то, что нам уже известно: где-то с января 1942 года войска Северо-Западного фронта стояли в районе Старой Руссы, «Демянского котла»[190], позднее превратившегося в одноимённый «выступ». Но город Старая Русса был освобождён 18 февраля 1944 года войсками 2-го Прибалтийского фронта, а бывший Северо-Западный — теперь 2-й Белорусский — фронт отправился в сторону Белоруссии и Польши.
Солдату, в общем-то, всё равно, где воевать, — главное, чтобы почва под сапогами была сухой, гладкой и легко поддавалась лопате. Ему без разницы, какой город впереди — Старая Русса или Могилёв, ему бы только найти, где там переночевать. Зато для контрразведчиков эти «переориентировки» создавали дополнительные проблемы. Зачастую — немалые:
«Отрицательно на зафронтовой работе сказывалось переформирование и изменение зоны ответственности фронтов и армий, обусловленное соответствующими директивами Ставки ВГК. Отсюда также возникала необходимость усиления централизации. Наглядным примером является ситуация в УКР „Смерш“ 2-го Белорусского фронта, которое частично приняло на себя работу, проводившуюся ранее (до 17 февраля 1944 г.) УКР „Смерш“ Западного фронта, однако менее чем через месяц решением Ставки ВГК 2-й Белорусский фронт был упразднён и вновь восстановлен 24 апреля. <Это те проблемы, которые мы упомянули, но вдаваться в подробности не стали. — А. Б.> Вот что докладывал в Москву только что утверждённый начальник УКР „Смерш“ генерал-майор Я. А. Едунов: „После выхода управления фронта из резерва Ставки, за период с 1 марта по 5 апреля с.г. на ковельском и с 1 мая по настоящее время на могилёвском направлениях, Управлению ‘Смерш’ пришлось контрразведывательную работу по тылу противника начинать дважды совершенно заново“.
О какой эффективности в данной ситуации могла идти речь? В цитируемой докладной записке отмечалось, что в период подготовки войск фронта к активным операциям в Белоруссии УКР „Смерш“ сумело лишь собрать и систематизировать сведения о разведорганах врага, действующих против фронта, забросить всего четырёх агентов и подготовить одну оперативно-чекистскую группу к заброске в район Минска на базу партизанской бригады.
Очевидно, что 4-й (зафронтовой) отдел ГУКР НКО „Смерш“ не вполне учёл обстановку и не предпринял своевременно организационных и практических мер по развитию начатой ещё в январе — феврале 1944 г. зафронтовой работы на ковельском и могилёвском направлениях УКР „Смерш“ 2-го Белорусского фронта первого формирования. Однако упущения были достаточно быстро оценены в Москве, процесс централизации действий в неприятельском тылу ускорился на основе конкретных указаний начальника ГУКР НКО „Смерш“ В. С. Абакумова»[191].
Известно, что вверенное генералу Едунову управление активно проводило зафронтовую работу против очень серьёзного и многочисленного противника. Вот как характеризуется этот противник в докладной записке, которую УКР «Смерш» 2-го Белорусского фронта направил на Лубянку 24 июня 1944 года:
«Анализом уже собранных нами материалов устанавливается, что участку фронта противостоят и активно действуют разведывательный орган „Виддер“ в г. Бобруйске (абвергруппа-107 при 9-й немецкой армии), разведывательный орган в г. Могилёве (абвергруппа-108 при 4-й немецкой армии), Нейндорфская разведшкола, из которой обученная агентура поступает в абверкоманду-103 „Сатурн“ в г. Минске и затем, непосредственно командой или через абвергруппы, направляется на задание.
Кроме этого, установлено наличие немецких контрразведывательных центров в г. Минске и Могилёве, ведущих борьбу с советской агентурой и партизанами»[192].
Работу по этим серьёзным разведорганам (разведка работает не «против кого-то», но «по кому-то») нужно было также вести самым серьёзным образом, очень подготовленными кадрами. Это в начале Великой Отечественной войны Абвер, как сформулировали наши контрразведчики, производил «муку грубого помола» — вербовали какого-нибудь попавшего или сдавшегося в плен бедолагу-красноармейца и чуть ли не в тот же день перебрасывали его через линию фронта с конкретным заданием. Одноразовые агенты, так сказать. Но подобного человека в германскую разведшколу не пошлёшь! Работа там отнюдь не «одноразовая».
Тем более что, набравшись опыта после ряда серьёзных провалов, абверовцы «начали более тщательно проверять лиц, перешедших через линию фронта, устанавливая за ними оперативное наблюдение, зачисляя на службу в полицейские формирования, подразделения РОА или направляя в лагеря для военнопленных… При наборе кандидатов в разведывательно-диверсионные школы немецкая разведка стала ориентироваться, главным образом, на предателей и пособников оккупантов из местного населения или советских военнопленных, которые прошли предварительную проверку»[193].
Кого же всё-таки посылал Смерш за линию фронта? Вот некоторая информация по УКР «Смерш» 2-го Белорусского фронта.
18 мая 1944 года в Могилёвский разведцентр был «возвращён» агент «Феник», добровольно явившийся в Смерш сразу после его переброски «с той стороны». По возвращении он доставил в «свою» абвергруппу-108 очень качественную дезинформацию по интересующим немецкую разведку вопросам и завербовал отправляющихся в советский тыл агентов Бородина и Карпова, которые после переброски сразу пришли в контрразведку с повинной. А немцы наградили «Феника» бронзовой медалью и денежной премией.
21 мая «случайно» попал в плен к гитлеровцам агент «Радомский» — его задачей было, находясь в лагере военнопленных, искать и вербовать надёжных людей, чтобы те потом «добровольно» шли в абверовские разведшколы.
11 июня в немецкий тыл был заброшен агент «Монаков», который ранее побывал в плену, и немцы это знали, имевший задание создать резидентуру для выявления агентуры, оставляемой германской разведкой при отступлении. При этом он сам должен был уйти с оккупантами, чтобы выполнять
