На грани анархии (ЛП) - Стоун Кайла

Ноа хмыкнул.

— Что-нибудь еще?

— В некоторых прибрежных городах дела идут хорошо. Саут-Хейвен, Саугатак и Холланд. Они пытаются понять, как заниматься подледной рыбалкой.

— У нас есть люди, которые ловят рыбу в озерах Чапин и Фолл-Крик.

— Хорошая затея. Очень хочется жареной рыбы. Немного уклейки, уолли и мелкого окуня. Я несколько раз видел Джулиана у реки напротив гостиницы. Интересно, поймал ли он что-нибудь хорошее?

При упоминании Джулиана Ноа напрягся. Они почти не разговаривали десять дней, с тех пор как Розамонд назначила Ноа начальником полиции вместо собственного сына.

Ноа не знал, как преодолеть эту пустоту. Джулиан всегда тяготел к мстительности и злобе. Но никогда он не вымещал свою злобу на Ноа — до сих пор.

Ноа хотел думать, что Джулиан смирится с этим. Что он увидит, что Ноа отлично справляется со своей работой, полезен для Фолл-Крика. Что он одумается, и все вернется на круги своя.

Какая-то часть его души шептала, что нормально уже никогда не будет — ни для страны, ни для Фолл-Крика, ни для него и Джулиана.

Иногда казалось, что единственное, что удерживает небо от обрушения, — это две руки самого Ноа, подобно атланту, согнувшегося под тяжестью всего мира, напрягаясь и изо всех сил он пытается удержать мир на плаву.

— Что-нибудь более существенное? Есть сведения о том, кто запустил ЭМИ?

— Пока только разговоры и слухи. Наша система противоракетной обороны подверглась атаке изощренных хакеров. Должно быть, им помогли изнутри. Наша национальная безопасность была поставлена под угрозу. Они вывели систему из строя как раз настолько, чтобы ядерные бомбы могли нанести удар.

— Кто это «они»?

— Пока не знаю. У меня есть друг из Вашингтона, который говорит, что военные готовятся к чему-то большому. Правительство очень осторожно говорит обо всем. Все, что я знаю, это то, что сначала они думали, что это Китай. Теперь ходят слухи, что тот, кто за этим стоит, пытался подставить Китай.

— Китай нет смысла. Они ненавидят нас, но им нужно, чтобы мы покупали весь их хлам. Они покупают все наши долги для политического влияния и контроля. Они хотят нас подчинить, а не уничтожить.

— Верно. Северная Корея уничтожила бы нас, если бы могла. Иран ненавидит нас. Может быть, Россия? Может быть, мы не узнаем, пока президент не уничтожит их ядерным оружием.

Ноа вздохнул.

— Я очень надеюсь. Даже если это ничего не изменит на земле для нас, это важно. Знать, что Америка отомстила.

— Да, черт возьми, — согласился Дейв, размахивая кулаком. — Америка не собирается лежать и терпеть это. Никогда.

Майло вскочил на ноги. Он изобразил руками форму пистолета и притворился, что стреляет поверх голов Ноа и Дейва.

— Мы поймаем плохих парней. Им нас не одолеть!

— Я очень на это надеюсь, малыш, — устало вздохнув, сказал Дейв. — Нам всем остается только надеяться.

Глава 24

Квинн

День двадцать третий

В условиях апокалипсиса купание проходило просто ужасно. Квинн любила душ, как и любая другая девушка. Теперь же это была сплошная боль в заднице.

Бабушка и дедушка всегда говорили об установке крутой самотечной душевой системы на всякий случай, но у них никогда не находилось денег в их ограниченном бюджете. У них имелся открытый солнечный душ — по сути, большой черный мешок, который они наполняли водой и нагревали на солнце, но Квинн не желала пользоваться им при минус двенадцати градусах.

Пока бабушка и Квинн мылись с помощью старинной системы из полотенец, мыла и горячей воды. Они кипятили воду, которую Квинн качала из колодца, в большой кастрюле на дровяной плите.

Когда от воды пошел пар и появились маленькие пузырьки, Квинн сняла кастрюлю с плиты, отнесла ее в ванную и поставила на тумбу.

Она избавилась от грязной одежды, затем осторожно опустила в воду полотенце для рук и позволила ему впитать горячую воду, не намокая полностью.

Горячим влажным полотенцем с куском мыла для рук она протерла и продезинфицировала руки и туловище, спину и ноги, ступни и подмышки, а затем интимные части тела.

Полотенце никогда не оставалось горячим долго, сколько бы раз она его ни окунала. К концу она дрожала и приплясывала, пытаясь согреться в прохладном воздухе. Поэтому одевалась она так быстро, как только могла.

Квинн изучала себя в зеркале. Показались черные корни. Яркие голубые волосы, с которыми она ходила несколько лет, быстро исчезали. Забавно, как быстро меняются приоритеты. Она больше не заботилась о макияже или краске для волос.

Синий цвет ей очень нравился, но это не основная причина, по которой она красила волосы. Она смотрела на черные корни, пока ее глаза не затуманились.

С темными волосами, как все отмечали, она очень похожа на Октавию Райли. Ее мать—наркоманка была последней, на кого Квинн хотела бы походить.

Теперь Октавия мертва. И это уже не имело значения.

Она не скучала по матери. Квинн говорила себе, что нет. Ей не хватало матери, которой той полагалось быть.

Она все еще чувствовала дыру в своем сердце, которая никогда не заживет. Даже рубцовая ткань болела, когда она надавливала на нее.

Бабушка постучала в дверь.

— Ты там еще жива?

Квинн прочистила горло, чтобы избавиться от внезапного комка эмоций. Она яростно потерла глаза и открыла дверь.

— Это не заняло и десяти минут.

— Мне показалось гораздо дольше. — Бабушка была одета в джинсовый комбинезон, зимние сапоги и объемный вязаный свитер поверх нескольких рубашек с длинными рукавами. Морщины пересекали ее обветренное лицо. Ей было около семидесяти, но ее голубые глаза по-прежнему оставались такими же острыми и умными, как всегда.

Локи пробрался между ног бабушки и запрыгнул на крышку сиденья унитаза. Один и Тор проскочили прямо за ним. Коты следовали за бабушкой, как ее личная свита.

— Ну что, снова чувствуешь себя чистой? — Бабушка посмотрела на кастрюлю на туалетной тумбочке. — Ты, несомненно, использовала всю воду.

Квинн почесала Локи за ушами.

— Да, только я не мыла волосы уже пять дней. Вся кожа головы жирная, и я чувствую себя отвратительно.

Теперь они мыли волосы только раз в неделю. Видимо, так делали раньше, до того, как у всех появилась водопроводная вода и шикарные ванные комнаты.

Бабушка считала, что это нормально, но Квинн это раздражало до чертиков.

— Мы всегда можем сбрить твои волосы, — со злобным смехом сказала бабушка. — Это решит проблему вшей.

— Полегче, бабуля, — отозвалась Квинн. — И у меня нет вшей.

— У меня есть кое-что от зуда. — Бабушка прислонила трость к стене и прошла мимо Квинн. Она порылась в шкафчике под раковиной в ванной и достала бутылочку с детской присыпкой.

Квинн уставилась на нее так, словно та могла ее укусить.

— Для чего это?

— Натри этим кожу головы. Это как сухой шампунь. Поможет снять зуд между мытьем волос.

— У меня закончились шампунь и кондиционер, — сказала Квинн. — Я обыскала кладовку в подвале, но не нашла, где ты их спрятала.

Бабушка усмехнулась.

— Это потому, что их там нет.

Квинн уставилась на нее.

— Это не смешно.

— Я не шучу. Шампунь лишает волосы естественных масел. На самом деле он тебе не нужен.

Квинн скорчила гримасу.

— Только не говори мне, что ты действительно не мыла волосы все это время. Так вот откуда этот странный запах?

— Поосторожнее с нахальством, соплячка. — Бабушка снова нагнулась под раковину и достала коробку с пищевой содой. — Используй это.

— Разве это не должно быть на кухне?

— Она отшелушивает кожу головы и помогает избавиться от кожного сала. Смешай пищевую соду, воду и несколько капель эфирного масла лаванды в пустой бутылке из-под шампуня, взболтай, чтобы получилась паста, и вот, пожалуйста. Домашний шампунь.

— Я предпочитаю мой «Pantene Pro-V», большое спасибо.

— Мы много чего предпочитаем. Это мир, который мы имеем.