Человек-эхо и еще кто-то (Сборник) - Борис Пшеничный

Машина подошла через минуту после вызова. За рулем сидел вислогубый. Везет же мне, неужели в гараже не нашлось никого другого, подумал Марио. Наверное, не только подумал.

— Возить вас буду я. Всегда, — внес ясность, не глядя на него, водитель. — Меня зовут Джеймсом.

— Хорошо, Джеймс, — миролюбиво сказал Марио и покосился на автомат, лежавший на сидении рядом с водителем. В его обязанности входило, видимо, не только крутить баранку. Надеюсь, со мной тебе потеть не придется.

Пока ехали по шоссе, Джеймс не столько следил за дорогой, сколько высматривал что-то в зеркале заднего обзора. Несколько раз оборачивался, хотя шоссе было на удивление пустынным, и никто обгонять не собирался. Только уже на въезде в пригород увязалась какая-то замызганная колымага неопределенного цвета. Джеймс пропустил ее вперед, цепким взглядом проводив пассажиров — двух юнцов, у которых и времени не было, чтобы взглянуть на спидометр, — так они болтали.

За неделю Марио успел отвыкнуть от скопища домов, автомашин, людей и теперь поглядывал на уличную суету с каким-то потусторонним любопытством. Так вглядывается в хорошо знакомые места человек после долгого отсутствия: ничего, вроде бы, не изменилось и в то же время все чужое, не принадлежащее ему. Он уже не частица этого бегущего, смердящего, тяжело дышащего чудища, а пришелец из другого мира. Глаз подмечал то, на что раньше не обращал внимания. Район, где он снимал квартиру и куда недавно еще, как к пристанищу, возвращался после безуспешных поисков работы, казался теперь и неуютней, и неопрятней. Бумага на тротуарах, переполненные мусорные баки, потеки на стенах, прокопченные стекла окон.

Остановились, не доезжая до дома. Почему-то Марио не захотел, чтобы соседи видели его в компании с вислогубым. Тот и не собирался прятать автомат. Хотя бы прикрыл чем.

— Мне с вами? — спросил Джеймс.

— Оставайся, я скоро.

Ему повезло: в подъезде он столкнулся с хозяйкой.

Однако поведение этой степенной, всегда уравновешенной и, как предполагал Марио, хитроватой женщины показалось странным. Увидев его, она отступила в некотором замешательстве. На стареющем, но еще без заметных морщин лице изобразилось не то удивление, не то испуг.

— Это вы, сэр?! — не поверила она своим глазам.

— Кажется, это еще я, — подыгрывая ее состоянию, удостоверил он свое присутствие.

— О, наконец-то! Вы пропали так неожиданно, не предупредив. Я не знала, что и подумать, собиралась в полицию звонить. Мало ли что. Вокруг каждый день столько случается…

Она уже справилась с секундной растерянностью и изливала словесный поток, что, кстати, тоже было не в ее характере: разговорчивостью она не отличалась.

— Я сменил работу и часто буду в разъездах. А когда вам звонить в полицию — непременно извещу телеграммой, — пообещал Марио.

Она, похоже, обиделась на него, но теперь это не имело значения. Договорившись, что зайдет к ней минут через десять, чтобы расплатиться, он поднялся на третий этаж. От встречи с хозяйкой осталась оскомина: что-то в его отсутствие произошло, и это что-то имеет отношение к нему.

Едва войдя в комнату, он увидел на полу оранжевый конверт. Подсунуть его под дверь не могли, мешал порожек. Кто-то входил и намеренно положил письмо на самое видное место. Оранжевый цвет тоже не случаен. Кому-то очень хотелось, чтобы на послание сразу же обратили внимание. Что ж, цель достигнута.

Марио вскрыл письмо. В записке, отпечатанной на машинке, некий Роджер Гликоу назначал ему встречу в центральном павильоне выставки бытовых приборов, ежедневно с десяти до одиннадцати утра. Ни подписи, ни даты. Марио порылся в памяти: знакомых с такой фамилией не оказалось. Адрес выставки что-то напомнил. Да это же недалеко от офиса, где он встретился с Полковником. Возможно, кто-то из его парней запоздал с приглашением, и оно лежит здесь с того дня, как он перебрался в Нью-Беверли. Однако это предположение тут же отпало. Теперь, зная Полковника, он готов руку дать на отсечение: таких накладок у того просто быть не может.

— Ко мне кто приходил или спрашивал? — буднично поинтересовался он, расплачиваясь с хозяйкой за квартиру. Та изобразила удивление. Лучше бы не притворялась — не так заметна была бы фальшь. Сама же отпирала для кого-то комнату и наверняка не бескорыстно. За негласные услуги всегда платили и еще больше — за умение молчать. Однако слишком уж перепугана, дело, пожалуй, не в одном только письме. Марио почему-то был уверен, что сейчас, когда он уйдет, она бросится к телефону, чтобы известить кого надо о его появлении, если еще не позвонила, пока он был у себя.

Джеймс, похоже, не выбирался из машины. Он изучающе посмотрел на подошедшего Марио — все ли в порядке? — и взгляд его снова стал отсутствующим. На широком лице в обнимку спали лень и равнодушие. Вот только губа… Еще секунду назад имевшая вполне приличный вид, она поползла вперед, налилась, вспухла и, наконец, отбивной котлетой улеглась на подбородок. Замечательная губа! Не губа, а барометр. Марио дал себе слово научиться читать его показания. Сейчас Джеймс, должно быть, расслабился. А до этого? Что держало его в напряжении?

— Случайно не знаешь такого — Роджер Гликоу? — спросил Марио, когда они миновали дом, в который он сам не знал когда еще заглянет.

— Без понятия, — шлепнул губой Джеймс.

Оранжевый конверт лежал в кармане. Марио попросил проехать той улицей, где находился офис, а когда они поровнялись с павильонами выставки, — сбавить скорость. Было без четверти одиннадцать. Еще не поздно познакомиться с тем, кто именовался Роджером Гликоу. Он терпеливо ждет. На входе в центральный павильон — женщина с двумя детьми. Дети доедают мороженое. Когда они войдут в павильон, их тоже ощупает не теряющий надежды взгляд.

Он собирался еще походить по магазинам. Его гардероб нуждался в обновлении. Но когда они въехали в торговый квартал, передумал.

— Правильно, — неожиданно одобрил Джеймс. — Что нужно, я привезу. Это тоже входит в мои обязанности.- Он подобрал губу. В боковом зеркале уже давно ползала темная мушка. За ними неотступно следовал черный «мустанг».

— Быстро же ты затосковал, — насмешливо встретила его Сьюзен, когда он вышел из машины. Она стояла на высоком крыльце, руки в карманах халата, волосы подобраны. Подтянутая, собранная, строгая. — Что так? Отвык от городского шума?

Марио, хотел он того или не хотел, застрял на первой ступеньке и снизу смотрел на голубое изваяние. О, черт, она же красивая!

— Меня никак ждут? — сказал он и пожалел. Не следовало подчеркивать то, что и так было ясно. Сьюзен стала Кормилицей, то есть лицом должностным, как все здесь, и нечего пялить на нее глаза. Да, она ждала, но не потому, что ей этого хотелось, а так надо было — дело есть, пусть он ничего себе не воображает.