Аашмеди. Скрижали. Скрижаль 2. Столпотворение - Семар Сел-Азар

Тут из толпы вышел долговязый человек, руководивший защитой после смерти великанши, и живо размахивая руками, начал уверять, что не сожалеет об оставленной жизни, полной горести и страданий. Что работяги внутреннего города, всегда смотрели на них свысока, так как считались полноправными гражданами, и их никогда не волновала судьба жителей бедных пределов, претерпевавших нужду и поборы. И потому и им, особенно после их подлого предательства, нет дела до их судеб.

Благосклонно выслушав одного из негласных предводителей общинников, и поблагодарив за понимание, десятник продолжил свою речь, стараясь обрисовать им, их незавидное будущее, если они вздумают податься в Киш. Изможденные и угрюмые после кровавой бойни, люди слушали не перебивая. Помалкивали даже те из старейшин, что когда-то яростно противились тому, чтобы не уполномоченные энси военные, распоряжались у них в пределах, заставляя людей — вооружаться и готовится к обороне, внося ненужную смуту. И смиренно слушали, напуганные внезапной правотой испитой бабы.

— Есть два пути: идти в Киш за помощью к царю — обещавшему защиту, к собратьям — обещавшим приют; либо бродяжничать, добывая хлеб разбоем и наймом в войнах! Что ждет вас в Кише?! Слово государя как ветер — сказано, улетело; как лед — крепко, пока не припекло! Ну, а люди, переменчивы как и погода. Может у кого-то там, есть родные или близкие, что радостно встретят и поделятся кровом. Тому радость. А если — нет? Вас ждет незавидная судьба закупов, продающих себя и свою семью, как скотину. Многие из вас уже познали нелегкую судьбу, когда худые годы недорода, сняли свою черную жатву. Многие семьи недосчитались своих кормильцев, когда зажиревшие соседи, вопреки обычаям предков, не делились припрятанным, но сами еще больше жирели, давая в рост. Многим тогда, за пригоршню зерен, пришлось отдать в безвозмездный найм своих детей. Я знаю, что перейдя под власть Киша, вы надеялись, что хоть там еще чтят старые обычаи. Но вы обманулись, там — то же что и здесь. И самое лучшее, что вас ожидает, это гнуть спину на какого-нибудь богатого хозяина. Это я говорю вам как кишец. Ведь я и сам, как и мои воины, был когда-то таким же как вы — простым работягой, но голод и нужда, заставили меня взяться за копье воина. Кто хочет этого, идите. Оставаться опасно, да и негде. Но и идти в Киш бессмысленно. Тамошние богачи и чиновники, столь же вороваты и скупы, а простые люди от этого неприветливы и злобны! Потому и не найти вам там желаемого приюта!

— Верно! В Кише нам делать нечего, идем в Лагаш! Говорят там справедливый лугаль! — Крикнул кто-то.

"Праавильно!", "Он, верно, говорит!", "В Лагаааш!!!" — Послышались со всех сторон крики поддержки.

Но десятник, не проявляя общего воодушевления, выжидал, давая понять, что хочет говорить. Дождавшись пока толпа стихнет, десятник начал:

— Лагаш это конечно хорошо. Но как вы туда попадете?! Как пройдете сквозь земли тех, кто хотел вас только что поработить и уничтожить?!

— Можно на плотах по Идигне. — Предположил кто-то осторожно.

— По Идигне?! Хорошо, можно и по Идигне! Но и до Идигны путь не близок!

— Зато по землям Киша!

— А вы думаете, что у кишцев не возникнут вопросы, отчего по их земле ходят толпы бродяг?! Вооруженных бродяг!

По рядам прошелся недовольный гул.

— Ладно. Допустим, вы дошли до Идигны. Допустим, вы связали плоты. Но до переправы, вас не допустят державные заставы! И тогда ни я, никто либо из моих людей, не беремся ручаться за ваши жизни! А вы уверены, что все эти россказни о справедливом лугале, не байки балаболов?! А может, вы придете туда, а там, то же, что здесь! …

По взволнованным лицам, поняв, что смысл его слов достиг сознания людей, он продолжил:

— Может хватит?! Может хватит, надеяться на справедливого лугаля?! Может, пора самим решать свою судьбу?! …

Оглядев толпу, десятник понял: они только и ждут, чего-то от него, надеясь, что уж он-то знает, что делать. Но, он лишь тяжело вздохнул, от мысли, что невольно толкает людей на путь полный опасностей.

4. Возвращение.

Сойдя на берег, скитальцы разъехавшись с лагашцами, отправившимся к Кишу, снова покатили на своем возке, по дороге к Нибиру, спеша поскорее вернуться к своим землякам, которые должно быть потеряли своих любимцев, чтобы скорей порадовать их новыми шутками, почерпнутыми на чужбине, и поделиться впечатлениями об увиденном. Аш тоже спешил, обеспокоенный тем, что учитель не нагнал их как обещал, и никакие уговоры и увещевания — дождаться вестей, не смогли остановить его порыва. И бессильно вздохнув, Пузур был вынужден согласиться с решением юноши, вняв заверениям, что под тряпьем, в запыленном бродяге не признают беглого послушника.

— Стоой! — Окрик, заставившийся встрепенуться даже ослов, показал, что их опасения были не напрасны. Исполняя волю кишского стражника, Пузур из-за всех сил потянул вожжи на себя, останавливая перепуганных ослов, да, и здоровенный страж, ухватившись за узду, не дал им сдвинуться с места.

Главный из стражей, подойдя к повозке, отчеканил, то, что должно быть, повторял не раз:

— Именем единого бога и великого единожержца!

Узнав в стражнике, старого знакомого, Пузур попытался успокоить чересчур прилежное рвение вояки, дружеским приветствием:

— Приветствую, благородный сагду!

— И ты будь здоров. — Буркнул в ответ стражник, тоже узнавший возницу и его седоков.

— Что за переполох? Раньше мы спокойно проезжали. — Обеспокоенно сетовал Пузур, когда стражи начали заглядывать в повозку.

— Всем прибывающим во владения великого единодержца, следует внести пошлину за въезд.

— Что за новость? Мы о таком и слыхом не слыхали. — Доставая из мошны серебряник, ворчал скоморох.

— За каждого.

— За каждого???!! Да это грабеж! — Возмутился Пузур, но все-же отсыпал еще четыре ги, опасаясь худшего.

Меж тем, стражники заглядывали в возок, чтоб убедиться, что у приезжих нет на уме ничего враждебного, а заодно посчитать седоков. Старший стражник, немного знакомый с общинкой Пузура, поздоровался с ними, и уже хотел отойти, но задержал взгляд на молодом эштароте. Растерянному гальнару, оставалось только перепугано ожидать печального исхода. Но стражник, вглядевшись подслеповатыми глазами, повел себя странно.

— Ааа, это ты ум-ма… — потянул он, качая головой, — а я не признал сначала… Здравствуй.

Получив в ответ кивок, начальник стражи, начал вспоминать, про припарки и зелья, что подняли его на ноги, но вовремя нашедшийся Пузур, поспешно, пока стражник не догадался, попросил его, зря не беспокоить знахарку, сославшись на усталость с дороги.

— Понимаю.

— Скажи лучше, с чего такой переполох, что и прибывших обирают?

— Скажи