Некрещеная Русь. Не верь учебникам истории! - Андрей Буровский

Еще в 1929 г. и совершенно независимо от Пола Бана В.А. Городцов пришел к выводу, что кости лошадей из палеолите Украины – кости домашних животных [52] .

И позже разными учеными высказывались предположения в духе этого: «Видение [палеолитических] всадников, несущихся галопом по холодным лугам Европы, как бы оно ни шокировало археологов… вполне может оказаться справедливым». С этим предположением согласны и российские, и украинские ученые, в том числе такой крупный специалист, как Павел Пучков [53] .

Была или нет в палеолите скотоводческая цивилизация, гарантировать невозможно, но свидетельствует об этом многое – вовсе не только изображения домашних лошадей [54] . Думаю, традиционно сложившиеся представления об уровне культуры палеолита Европы 15 и даже 25 тысяч лет назад вскоре придется пересматривать.

Если это так, то предки ариев оказываются в числе тех, кто приручал лошадь и корову. Если это предположение и неверно, то уж к приручению лошади в Южнорусских степях арии имеют самое прямое отношение… но не древнеевропейцы! К ним и корова, и лошадь попали через расселение жителей Переднего Востока.

Почему же лошадь стала намного менее священным животным? Почему только у германцев, в том числе обитавших в Скандинавии, лошадь обожествлялась? Да потому что лошадь никогда не играла роли в хозяйстве, хотя бы относительно сравнимой с ролью коровы. Разведение коровы было делом жизни и смерти. Разведение лошади – нет.

Лошадь была исключительно важна только для представителей военной аристократии, для профессиональных воинов. У них известны и погребения воинов с конем, и обереги в виде конских головок, и имена Хорс – Жеребец, и Хенгист – кобыла. Хорсом и Хенгистой звали вождей саксов, воевавших с британским королем Артуром в V в. по Р.Х., уже после ухода римлян из Британии.

Культ коня очень хорошо прослеживается в мифах о князе Хельге-Олеге. Но это именно культ боевого коня, принесенный в Приладожье скандинавскими норманнами. Строго говоря, этоне славянский культ, и он никогда не вошел в этническую веру восточных славян. При том что многие культы славяне легко брали у соседей.

Это еще более удивительно, потому что лошадь, судя по всему, была священным ждивотным еще у предков ариев, у европейцев времен Великого оледенения. По мнению некоторых французских археологов, лошадь ассоциировалась с мужским началом и с царством мертвых. Аргументы этих ученых сложны, запутанны и порой противоречат друг другу.

Но вот у кельтов культ лошади прослеживается очень четко. Божества загробного мира носили там имена, в которые вставлена частичка ech , то есть «лошадь». Правитель потустороннего мира, лежащего где-то на островах, носит имя Риангабаир («морская лошадь»), а один из королей демонов-фоморов зовется Эохо Эхкенд, то есть «Эохо Конская голова».

Божественный персонаж обычно представлялся либо в виде лошади, либо как скачущий на ней всадник. Вождь Уэлльса Марх аб Мейрхион (ставший королем Марком средневековой легенды о Тристане) имел лошадиные уши.

Жену Пуйла, владыки потустороннего мира, звали Рианнон, то есть «кобыла».

После избрания короля совершался торжественный ритуал его мистического венчания с кобылой. «Венчание попа с кобылой» стало омерзительной насмешкой большевиков над верой, но очень похоже – большевики просто «вспомнили» и воспроизвели языческий дохристианский ритуал.

Кстати, у немецких мистиков 1920—1930-х гг. тоже воспроизводился похожий ритуал. Есть неясные упоминания о том, что некоторые эсэсовцы хотели мистически «обвенчать» Гиммлера с кобылой, как подобает обвенчать вождя. Но Гиммлер пришел в ужас от этой идеи, и она, к огорчению неоязычников, не осуществилась.

На этот раз попытка «вспомнить» древнейшие арийские обычаи и ритуалы производилась не в виде отвратительного кощунства, а совершенно серьезно.

А в общем получается, что культ лошади у арийских народов постепенно ослабевал, и у славян, отколовшихся от общего арийского единства довольно поздно, этот культ практически не сохранился.

Культ собаки

Вторым по важности обожествляемым животным после коровы у славян была собака. Умное, тесно связанное с хозяином животное, помощник пастуха, защитник хозяина и его стад. Наконец, собака – тоже боевой зверь, участник боевых столкновений.

Собаку считали священным животным персы. Германские племена поклонялись волкам, а некоторые из них были уверены, что происходят от волков.

Основателей Рима, легендарных братьев Ромула и Рема, тоже выкормила именно волчица. Волк был для римлян и всех италиков священным животным.

У славян почитание волка слабее, чем у германцев и италиков, но культ собаки был очень силен. Известно много погребений собаки. Давно известно, что при смене веры прежние боги становятся демонами, а молитвы – ругательствами.

И пес, и особенно сука – никак не похвала на современном русском языке.

Причем используется не позднее скифское слово «собака», а коренное славянское – пес. И у других славян «песий сын» и особенно «сукин сын» – ругательства. «Собачий сын» – звучит как-то не так «сильно». При том что «хундзон» или «хундзён» – «собачий сын» в немецком – вполне определенно ругательство, на уровне «сукина сына» в России.

Язычники-славяне и германцы поклонялись собаке и считали себя ее детьми. Быть сукиным сыном было вполне почетно, как и сыном коровы. Славяне и германцы-христиане стали считать связь с собакой чем-то нечистым и скверным; они стали ругать язычников и вообще всех плохих людей «сукиными детьми».

В польском языке большая часть ругани заимствована из немецкого и русского, сам этот язык ругательствами крайне беден. Но вот «пся крев» – одно из немногих «чисто польских» ругательств. Что означает – собачья кровь. То, чем причащались, поедая мясо священного животного и выпивая его кровь, сделалось бранью в христианские времена.

Для славян характерно, что диким зверям они поклонялись меньше, чем домашним: собаке – больше, чем волку, корове – больше, чем туру. Даже живя бок о бок с финно-угорскими племенами, славяне не сделали священным животным лося. Не обожествили оленя и зубра – при том что следы обожествления оленя очень хорошо видны и у германцев, и у галлов.

Хотя и у этих народов олень – не в такой степени священное животное, как лошадь или корова. А лось вообще не стал божеством ни у одной группы ариев… Почему? Очень трудно сказать. Громадный могучий лось даже больше «напрашивается» на обожествление, чем благородный олень.

Но именно оленя почитают, культ оленя очень четко виден во множестве охотничьих обычаев и запретов у военной аристократии Европы – а она в сновном германского происхождения. Умерщвление оленя, сам ход охоты, разделка туши, использование мяса было строго ритуализировано. Но нет никаких признаков такого же культа лося.

Зубр тоже не стал священным животным… К зубру сентиментально относились и германцы, и балты, и западные славяне. Зубр сделался символом Литвы и Белоруссии… Но речь идет именно о сентиментальном превращении громадного зверя в национальный и территориальный символ. А поклонения зубру не было и нет. Ни на Руси, ни в Европе ему не молятся, не приносят ему жертвы, не ставят его изваяний.

Культ медведя

Вот кому стали поклоняться из диких животных – это медведю. Само слово «медведь» – явно ритуальное, иносказательное. «Тот, кто ест мед». Лучше его настоящим именем не называть, а то ведь услышит и придет. Германское «бэр» – тоже не «настоящее» имя. Это звукоподражание, и довольно точное. С этим согласится каждый, кто хоть слышал ворчание медведя – гулкое, протяжное, словно бы исходящее из глубины необъятной туши, резонирующее. Германцы предпочитали изображать это ворчание, чем называть страшного зверя. От «бэра» происходят названия городов – и Берлина, бывшего Бранного Бора славянского племени лютичей, и швейцарского Берна.

Ученые до сих пор спорят, каково это первоначальное название. Одно из убедительных мнений, что древнеевропейское название этого зверя – «мишка». Славяне и германцы создали особые иносказательные названия этого зверя, потому что почитали его и боялись.

Капища с изображениями медведя неизвестны, но клыки медведя использовались как почетные украшения. Вероятно, носить ожерелье из медвежьих клыков мог только тот, кто реально убил такого зверя.

Мусульманские авторы писали, что славяне иногда выращивают у себя медвежат, а потом устраивают у себя «медвежий праздник». Во время этого праздника ручного медведя дразнили, доводили до состояния бешенства, и наконец, убивали разъяренного медведя-подростка. После чего причащались его кровью и мясом.

Такие «медвежьи праздники» хорошо известны у некоторых народов Сибири – причем у тех народов, в ком течет толика арийской крови, или кто сталкивался с расселявшимися в Южной Сибири ариями.