Дневник. Начало - shellina

— Альбус, а тебя что сейчас больше возмущает: то, что уничтожена тетрадь, или то, что ты всю жизнь верил в существование Даров Смерти, а тут такие подробности...

— М-да, — глубокомысленно произнесла сидевшая рядом с Гарри Поттером, Гермиона Грейнджер, — подозреваю, что когда мы лихорадочно искали Дары Смерти по всей стране, профессор очень веселился за наш счет.

Перси вздохнув, продолжил читать, подозревая, что до ночи еще далеко, а раньше ему все равно не закончить.

Глава 19. Визжащая Хижина

«1 декабря 1974 года.

Так. Руки у меня трястись перестали, и кроме матов в моей речи стали появляться приличные слова — значит можно записать то, что произошло в минувшее полнолуние.

После уничтожения тетради темного мага, я решил не откладывать испытание зелья.

Проходя однажды мимо гриффиндорцев, я краем уха услышал о проходе в Визжащую Хижину расположенную под Гремучей Ивой. Блек, а это был именно он, разговаривал с Петигрю таким громким шепотом и так выразительно кося глаза в мою сторону, что нужно быть совсем дебилом, чтобы не понять — он очень хочет, чтобы я наведался туда. И желательно — в полнолуние. Нет, я все понимаю, но Блек же не в курсе, что я темный. Он что, убийство планирует? За такое, вообще–то заточение в Азкабан полагается. Я даже уточнил потом в сборнике законов — 13 лет дают за такую шалость. Мародеры совсем распоясались. И ладно меня не жалко, а Люпина то за что он так подставляет, вроде бы они друзья? А то что оборотень может мне навредить и за это его просто казнят, не учитывается? М-да, мозги в Блековской голове не просто не ночуют, они хоть иногда в гости заглядывают? Что ж, пусть это будет на его совести, если конечно она у него есть. Меня же больше интересовало то, что Люпина в полнолуние прячут именно в Хижине.

А крестный мой тот еще шутник. Молодец, слов нет. Интересно, он задумывался хоть иногда над тем фактом, что Люпин вообще–то растет и скоро двери Хижины не смогут удержать взрослого оборотня. Или он думает, не в Хогвартсе обретается — и ладно, а жители Хогсмита очень уж скучно живут, пусть хоть присутствие темной твари их развеселит.

Апробация моего зелья, точнее не моего, но изобретенного в лаборатории моих предков, становится просто необходимой. Я бы даже сказал — жизненно необходимой. Вот только под Ивой я не полезу, даже не надейся, Блек. Зачем мне грязь в каком-то лазе собирать, если из Хогвартса есть вполне приличный проход в эту самую Хижину. Вообще замок изрыт разными ходами, просто до неприличия. Только я больше пятнадцати уже знаю, а сколько их на самом деле не знает даже Салазар. Да, я у него как-то интересовался. На что был послан… в личную библиотеку Учителя, находившуюся за его статуей. Там мне было поручено порыться в секретере и вытащить несколько карт замка. Забавные такие карты. Они показывали расположение комнат и находящихся в них людей, как говорится в режиме реального времени. Учитель объяснил, что подобные карты были разработаны еще при нем, в помощь преподавателям, чтобы они могли местонахождение учеников отслеживать. Потом же, после изобретения особых сигнальных чар, которые завязаны на деканов факультетов, надобность в них исчезла и Салазар просто припрятал оставшиеся образцы. Я взял себе одну из них, только вот куда-то она исчезла, буквально через неделю. Но так как еще осталось с десяток таких карт, то я сильно не переживал по этому поводу.

Хм. Ладно, вернемся к полнолунию, которое выпало на 29 ноября. Дождавшись ночи, я отправился в Хижину. Еще на подходе к ней я услышал громкий вой, переходящий в визг. Поняв, что немного не рассчитал со временем и трансформация, видимо, уже началась, я поднажал. Во время трансформации, оборотни наиболее уязвимы. Меняющийся скелет, мышцы — все это сопровождается невыносимой болью. Убить оборотня в это время может и ребенок, просто пнуть по изменяющемуся позвоночнику — и все. Хрупкие в этот момент кости не выдержат и кто–то возможно уронит скупую слезу над могилкой темной твари, считающейся одной из самых опасных в магическом мире. Я же не собираюсь убивать его. Мне нужно просто напоить его зельем. И трансформация для этого подойдет идеально. Я успел. Видимо изменения начались недавно. Я просто стоял и смотрел, как меняются очертания тела, прорывается шерсть, выворачивается хребет и постепенно место человека занимает зверь. Мне нужно было поймать момент. Еще немного, еще чуть–чуть. Все пора. Я зажал в руке флакон и стал медленно приближаться к катающемуся по полу существу. Уже зверю. В его глазах не осталось ничего человеческого, но он все еще был уязвим. Я подкрался почти вплотную и оставалось только вылить содержимое флакона в раскрытую пасть, как вдруг…

Вот с этого момента мне трудно переключиться с обсценной лексики на нормальную, но я попробую.

Меня откинуло от оборотня к стене. Ударился я довольно сильно, даже на несколько мгновений потерял ориентацию. Этих секунд хватило оборотню, чтобы полностью придти в себя. С утробным рыком он прыгнул на меня и даже умудрился вцепиться в рукав мантии, за что и получил кулаком в лоб. Так, как там было написано в тетради? Поймать взгляд и ворваться в разум волка с элегантностью тарана. Подобная методика довольно болезненная не только для него, но и для меня. А по другому нельзя. Волк должен понять кто тут главный. Я все–таки Фолт, а Фолты считались полноправными хозяевами данных зверушек. Или поводырями, как нас обозвал неизвестный мне темный ученый. Волк отпрянул в сторону и заскулил, пытаясь вырваться из–под контроля. И ему это удалось! Потому, что меня опять опрокинули на пол. Наконец–то я разглядел кто этот… олень! То что это какой–то анимаг, не вызывало сомнений. Я с трудом поднялся на ноги. Пока что досталось мне больше от моего нежданного спасителя, чем от оборотня. Эксперимент был загублен. Связь поводыря с оборотнем тоже сорвалась. Я в такой ярости не был уже давно, точнее — я никогда не был в такой ярости. Набрав в легкие побольше воздуха, я уже хотел обложить проклятиями, чередующимися с длинными матерными ругательствами и злополучного оборотня и этого…оленя, но… Меня опять уронили, теперь я ударился, причем, довольно сильно об массивный стол, стоящий почему-то посередине комнаты. Полежав недолго под столом, отдохнув как–бы, я понял, что живым мне отсюда не выйти, причем оборотень к моей кончине не будет иметь никакого отношения. Уже не поднимаясь на ноги, я быстро пополз к открытой двери. Анимаг, тем временем, зажимал в углу волка. Спустившись по лестнице вниз, я потопал в первый попавшийся открытый проход. Туннель был длинным, узким, грязным, а на выходе меня ждал сюрприз в виде пенделя, отвешенного мне одной из веток Дракучей Ивы. Летел я долго, приземлился неудачно и снова (в который раз за сегодняшнюю ночь!) отрубился. Пришел я в себя от того, что кто-то довольно бесцеремонно ощупывал мое тело, при этом крича почти в истерике:

— Снейп, твою мать, да очнись же ты. Он тебя не укусил? Нет? Ну почему ты не приходишь в себя?

Голос я узнал раньше, чем открыл глаза и увидел его обладателя. Поттер! Я сейчас встану, а вот ты ляжешь. Урод ты парнокопытный. Кто тебя просил лезть, скотина?

— Поттер, если ты сейчас же не уберешь свои клешни от меня, ты об этом очень сильно пожалеешь.

— Очнулся? Ну Нюньчик, ты попал. Ты вообще в курсе, что ты мне жизнь должен?

— О, да. Я тебе должен, помечтай придурок! Ты меня чуть не убил! Ты. Меня. Чуть. Не. Угробил. Не Люпин, а ты! За каким хреном ты за мной полез, а? Тебя кто просил? Ты хоть понимаешь, козел ты безрогий, что ты натворил?!

— Что здесь происходит? — крестный стоял над нами, недовольно хмурясь.

— А, явился, — меня уже несло, не разбирая поворотов, — ты знаешь, что этот козел оленеподобный только что натворил?

— Если ты перестанешь брызгать слюной и расскажешь, то я узнаю, — голос директора был на редкость спокоен. Ну сейчас ты растеряешь свое спокойствие, дорогой мой крестный.

— Как ты думаешь, оборвавший поводок поводыря оборотень, это не очень большая проблема? Нет? Ну тогда я спокоен, — мой голос в этот момент просто сочился ядом.

— Что? Повтори, что ты сказал? — а вот так выпучивать глаза не надо, для здоровья вредно. Ничего я тебе не буду рассказывать. У любимчика своего спроси. Странно, я никогда не ревновал Альбуса, а теперь… Я неловко поднялся и побрел, прихрамывая, в сторону замка.

— Обливиэйт, — голос крестного снова обрел спокойствие, я же резко развернулся, — Поттер, вы вытащили Северуса из Хижины. Люпин не успел причинить ему вред, все, что вы слышали здесь и сейчас, забудьте.

Поттер смотрел прямо перед собой расфокусированным взглядом и кивал головой в такт словам директора. Затем Альбус быстро подошел ко мне, подхватил одной рукой под колени, другой обняв за спину, легко поднял. Я устало откинул голову ему на плечо. Крестный так и нес меня на руках до своих апартаментов. Там он осторожно усадил меня в кресло и попросил рассказать ему все в подробностях. Я подумал, что дуться глупо, и начал колоться обо всем, что произошло в Хижине, начав с зелья, правда я не выдал источник информации, просто сказал, что наткнулся на рецепт в библиотеке поместья. И закончил сценой, свидетелем которой он стал.