Пророки желтого карлика - Валентин Куликов

Уже через два года все наши дети, за исключением самых маленьких свободно болтали на диале. За то же время у всех развился почти абсолютный музыкальный слух и уже частенько мы, взрослые не могли уловить тончайших нюансов их разговоров. Их совместные выступления "давали сто очков вперед" любой из наших взрослых дискуссий. Они стали настоящими диалектиками и музыкально одаренными личностями! А ведь самому старшему из них едва минуло пять лет! Недавно пришлось по их настоятельным требованиям прочесть целый цикл лекций по самым разнообразным проблемам современной физики, биологии, лингвистики, музыки... Теперь "наши малыши" в курсе всех последних достижений в этих областях человеческого знания. Я не берусь утверждать, скажем, что они способны, провести конкретные расчеты процессов в "ранней Вселен ной", но в главных, фундаментальных вопросах они мыслят вполне профессионально.

Сегодня все чаще и чаще предметом наших дискуссий становится та или иная мысль, высказанная ненароком одним из наших "вундеркиндов". Но есть и проблемы другого рода. Так однажды произошел курьезный случай, который, однако, навел нас на грустные размышления. К Пашке на квартиру явилась целая делегация молодых мам из того же дома. Узнав о существовании некого "спецдетсада на общественных началах" они пришли выяснить, нельзя ли и их детей туда "пристроить". Им, конечно, пришлось отказать, а нам довелось со всей ясностью осознать тот печальный факт, что возможности любительства практически исчерпаны. Ну, хорошо, наш опыт удался, а что же дальше?

Открыть школу гениев? Но как только мы выйдем за пределы небольшого коллектива, мы сразу же столкнемся с сопротивлением педагогов профессионалов. Да, пожалуй, и лингвистов тоже. Для них наш метод "непроверенный"... Но если не делать ничего, ничего и не будет. Пашка предложил начать со статьи.

Он корпел месяц и вымучил большую научную статью о принципах симметрии в языковых и музыкальных формах.

После подробного обсуждения и многочисленных переделок она была послана в один из ведущих наших языковедческих журналов. О практическом опыте использования диала в общении и воспитании в ней упомянуть мы не рискнули.

Глава 10.

ШАГ В ИСТОРИЮ

(Из дневника Ковалева)

Сегодня я был у отца. Он у меня человек любопытный. Не каждому удается вдруг взять, да и защитить диссертацию по философии, когда тебе "стукнуло" уже за сорок, особенно если всю жизнь проработал простым редактором в заштатном издательстве. Встретил меня Иван Васильевич Ковалев при всем параде, в костюме и галстуке. Даже бутылку коньяка на стол выставил, а это уже совсем ни к чему! Да и не люблю я коньяк этот...

Посидели с ним, потолковали о том о сем, о судьбах научных идей и людей, что эти идеи выдвигают... Папаша мой, при всем различии наших характеров - из тех, что идею диала одобрял, когда она была еще в зародыше, была, так сказать, еще даже не идеей, а так, "мечтой об идее". Правда, тогда он считал, да и сейчас продолжает так думать, что куда большими возможностями обладает не звуковой, разговорный язык, а язык графики, воспринимаемый визуально.

Спору нет, глаз человека способен воспринять гораздо больше информации за единицу времени, чем ухо. Но ведь чтобы общаться нужно уметь не только воспринимать, но и воспроизводить эту самую информацию! Вот если бы мы могли с той же скоростью, с какой впитываем увиденное, создавать живописные полотна... Иное дело - звук: с какой завидной легкостью наши голосовые связки вышивают сложнейший орнамент звуковой речи!

Впрочем, "визуальным" языкам путь тоже не заказан. До сих пор в Японии существует древний вид театра, где каждое действие, каждая поза имеет свой, строго определенный смысл.

Даже современные балет и пантомиму частенько называют "языком пластики и танца"! Впрочем, это язык неоформленный, как говорят, "недостаточно формальный". А вот диал - это уж точно "язык в картинках"! Только вот "картинки" эти особенные, не рисованные, а звуковые, музыкальные... Как ни удивительно, но диал, действительно, относится к языкам иероглифического типа, то есть, к таким, где не только каждое слово, но каждый звук оказывается в буквальном смысле изображением чего-то реально существующего. При слове "иероглиф" у человека, как правило, возникает представлении о чем-то давно прошедшем, вчерашнем дне языка и письменности, некоем неудобном анахронизме, который, правда, почему-то еще остается реальностью в некоторых странах Азии. И, надо сказать, что представление почти верно. Но, как часто бывает, в этом "почти" все дело.

Языковеды знают, что все письменные языки в далекой древности сплошь были иероглифическими в том смысле, что информация передавалась в виде некоторых, в той или иной мере символических картинок. Существует и "иероглифическая", точнее, "подражательная" теория происхождения звукового языка, которая утверждает, что первые звуки человеческого языка были подражаниями звукам природы, зверей и т. п., то есть, "изображениями в звуке". Но ведь то было время зарождения языка, а язык современности далек от какой бы то ни было иероглифичности...

Возникает вопрос: зачем людям, обществу понадобился язык, который буквально ничем не напоминает те вещи, о которых идет речь, язык совершенно условный? Насколько было бы проще уже по самому звучанию догадываться о сути разговора, понимать другого именно с полуслова! А может быть, в наших "условных" языках совсем не все так уж условно? Может какие-то "изображения" в них присутствуют? Оказывается, дело обстоит именно так.

Изображать можно не только внешность, видимость вещей, но и их внутреннее, их сущность, те законы, по которым "живут" и видоизменяются предметы окружающего мира. Ясно, однако, что средства, необходимые для такого воображения должны заметно отличаться от обычных "подражательных", "копирующих" с известной степенью условности внешние стороны явлений. Но ведь именно такими новыми средствами и занимается математика! В ней объективно существующие связи, отношения, взаимопереходы явлений природы изображаются в виде подобных же связей, отношений, взаимопереходов некоторых математических объектов, обозначаемых символами "словами".

Что это как не явное изображение сущностей картины действительности специфическими средствами! Потому и сильна математика, что на своих "полотнах" она пишет "пейзажи" отнюдь не внешних, ясно видимых всеми сторон действительности, нет, она отображает глубинные слои событий, скрытые "под зерцалом вод", не рябь на поверхности, а те причины, что привели к появлению этой ряби.

Средством, служащим задаче изображения сущности явлений в современных языках, подобным средствам математики служит грамматика этих языков. Именно связи, соотношения слов в языке, известные под именем грамматики, в прямом смысле изображают самые глубокие взаимосвязи реальных явлений те, что известны под именем философских. Значит путь развития языков - от отображения внешних сторон реальности к изображению сущности, законов той же реальности, этот путь совпадает с общим направлением человеческого познания вообще! Да и что такое язык как не орудие человеческого познания, "овеществленная мысль", если даже его функция как средства общения служит опять же лишь целям познания, познания, естественно, неразрывно вплетенного в практику!