Бумажная оса - Лорен Акампора
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ты дала мне свою кредитную карту и чековую книжку, чтобы я могла все оплачивать. Ты посылала меня в магазин натуральных органических продуктов, где вместо жевательной резинки и мятных леденцов на кассе лежали органические шоколадные батончики с орехами и фруктами и родниковая вода из артезианской скважины. Еще я покупала там вино, которое ты любишь, – несколько бутылок пино нуар и розового вина из винограда, выращенного на местных виноградниках. Другие крепкие напитки я покупала в придорожном магазине, где папарацци не могли меня выследить.
Получив новый номер телефона, ты отдала мне свой старый в качестве рабочего номера. Только у нас с Рафаэлем был твой новый номер.
Старый телефон звонил непрерывно, и, отвечая на телефонные звонки, я отказывалась от приглашений на обед от твоего имени и принимала сообщения от твоего агента.
– О, ты ее помощник! Хорошо, я так рада, что она решилась. Пожалуйста, пусть она позвонит мне, когда сможет.
По твоей просьбе я создала свою учетную запись в твоей электронной почте. Используя дружелюбный деловой тон, я отвечала на сообщения твоих знакомых, не получивших твой новый номер телефона. Каждый раз, когда я отклоняла просьбу о встрече, меня бросало в дрожь. Я объясняла всем, что ты работаешь над большой ролью в новом фильме и обязательно свяжешься с ними, как только у тебя появится свободное время.
Ты говорила, что тебе нравилось находиться в тишине и спокойствии. Уединяясь в своей спальне или в комнате для сновидений со стеклянными сферами на потолке, ты читала сценарий. Иногда ты выходила на улицу. Прогуливаясь между цитрусовых деревьев и разговаривая сама с собой, ты перевоплощалась в Джоан. В течение следующих нескольких недель я старалась избегать тебя, чтобы дать тебе пространство. Случайно сталкиваясь с тобой, я словно домработница уносилась прочь, если только ты сама не останавливала меня и просила послушать твою речь, как это случалось несколько раз. И тогда я неподвижно стояла перед тобой, глядя, как ты жестикулируешь, и слушая твою речь, напоминавшую настойчивое щебетание птиц.
Наконец, выйдя из транса, ты постучала в дверь моей комнаты, в то время как я, сгорбившись, корпела над своими рисунками. Чтобы не дать тебе их увидеть, перед тем как открыть тебе дверь, я сунула их под кровать. Стоя в дверях, ты вся сияла.
– Пойдем по магазинам, – скомандовала ты.
Привыкнув к тому, что меня фотографировали папарацци, я даже начала узнавать некоторых фотографов, хотя никогда не понимала, как и почему они иногда находили тебя, а иногда не могли. До сих пор меня приводило в шок, когда они вдруг выскакивали возле твоей машины как целая эскадра беспорядочно разбросанных кораблей, нацеливая прямо на нас свои камеры, точно обрезанные пушки. В их манере поведения чувствовалось скрытое возбуждение и азарт. У некоторых был затуманенный алкоголем взгляд, когда они выкрикивали твое имя, или дергалось лицо, что могло указывать на адреналиновую зависимость. И хотя, как и все звезды, ты утверждала, что тебе это не по душе, я задавалась вопросом, а не было ли доли подобной зависимости с твоей стороны. Как в роли охотника, так и в роли жертвы должно было быть что-то вдохновляющее, жизнеутверждающее, что подпитывало бы тебя и целый город, заставляя двигаться вперед.
Я была наблюдателем, твоим «хвостиком», домашним животным. Я спокойно относилась к тому, что меня оставляли в комнате ожидания во время примерок одежды или говорили ждать на парковке в машине во время репетиций. И даже к тому, что, встречая очередного знакомого в ресторане «Нобу», ты могла запросто не представить нас друг другу. Очевидно, что по меркам киноиндустрии я была бесполезна в качестве стратегического советника. Я просто находилась рядом, чтобы слушать, сочувствовать и светиться от гордости. Что у меня получалось лучше всего, так это слушать, и я была благодарна небесам за этот навык. Я обожала звучание твоего голоса. Что бы ни исходило из твоих уст – недовольство или пустая болтовня, – я была счастлива слушать это вечно.
Глава пятая
Для премьеры фильма «Вечерня» стилист работал с тобой несколько часов, и, когда ты предстала перед нами, стало очевидно, что богемную девушку заменили архетипом женщины. На тебе было довольно скромное белое, как у невесты, платье до пола, но металлические крючки по бокам, скрепляющие переднюю и заднюю его части подобно листам бумаги, добавляли интригующую нотку. Твои волосы, заколотые невидимками, были уложены волнами на одну сторону. В руке ты держала серебряный клатч, едва вмещающий ключи от машины и губную помаду. Твой стилист помог и мне, разложив передо мной платья для мероприятия. Остановив свой выбор на черном атласном платье с вырезом в форме сердца и расклешенной юбкой, она вручила мне золотые серьги-кластеры.
– Немного красной помады – и все готово, – заверила она. – Ты будешь похожа на Диабло Коди.
Позднее я поинтересовалась, кто это.
– О, такое сравнение от Бьянки – большой комплимент, – пояснила ты, слегка толкнув меня плечом. – Несколько лет назад Диабло Коди была эталоном моды в Голливуде.
Рафаэль, скорее всего, был у своего стилиста. Планировалось, что вы с ним подъедете на лимузине для совместной фотосъемки, а меня высадите по пути. Я должна была оставаться поблизости, но не рядом с тобой на красной дорожке. Больше мне никто ничего не сообщил. Стилист была слегка взволнована из-за этой суеты. Заглянув ко мне в комнату, она одобрительно кивнула головой, указывая на мое черное платье, красные туфли и помаду оттенка спелой вишни. Неуклюже балансируя на каблуках, я на секунду вспомнила нашу встречу выпускников, и мне вдруг захотелось, чтобы наши одноклассники узнали о происходящем и смогли увидеть меня сейчас в этом дерзком черном платье, как будто я находилась в какой-то параллельной Вселенной.
Премьера состоялась в Китайском театре Граумана. Мне сказали, это место было культовым, но мне оно напоминало безвкусный торговый центр. Дорожные конусы и защитные барьеры, похожие на заграждения для скота, выстроились вдоль тротуара, на котором должны были появиться звезды. Там была постелена настоящая красная ковровая дорожка. Машины и такси, даже не
