Война в Средние века - Филипп Контамин

При всей своей важности арбалетчики были не единственным родом пехотных войск. Были также лучники, известные в Италии и Англии, где их роль существенно возросла с середины XIII в., а с распространением большого лука (long bow) во времена уэльских войн это традиционное оружие получило настоящую вторую жизнь. К концу правления Эдуарда I английская пехота почти полностью состояла из лучников. Длительный временной промежуток между двумя выстрелами, затрачиваемый на перезарядку арбалета, привел к созданию нового отряда – павезьеров, которые при необходимости прикрывали арбалетчиков большими щитами, или павезами. Во время похода на Монтаперти в 1260 г. Флоренция наняла 300 павезьеров для защиты 1000 своих арбалетчиков. Кроме того, чтобы прокладывать дорогу армиям, насчитывавшим от 15 000 до 20 000 человек, возводить или разрушать укрепления, подрывать экономическую мощь противника, требовались довольно многочисленные подразделения техников, минеров, саперов, «опустошителей» (guastatores). Большинство пехотинцев были вооружены либо длинными копьями, чтобы остановить напор кавалерии, либо оружием ближнего боя: гви-зармами, боевыми косами и вилами, годендагами, мечами и т. д.

Среди пехотинцев многие были защищены по меньшей мере широко распространенными железным шишаком, или черепником, нашейником, щитом, а также малой кольчугой, вместо которой они часто надевали грубо выделанный и более дешевый поддоспешник. Неимущие пехотинцы сражались вообще без доспехов. «Плохо вооруженные и почти нагие» – так часто представляли городские ополчения[142]. Чтобы иметь возможность легко передвигаться, доспехами сознательно пренебрегали профессиональные пехотинцы, такие как английские и валлийские копейщики и лучники, и альмогавары в королевстве Арагон. Это слово произошло от арабского mugawir, обозначающего пешего гонца, который в латинских текстах называется «поджигателем» (incensor). Отряды альмогаваров родом с арагонских и каталонских гор, имели легкое снаряжение, сделанное из кожи, что напоминает об их пастушеских корнях: туника («gonella», «cassot», «camisa»), кожаные гетры, сандалии на кожаной подошве, кожаная шапка, иногда защищенная стальной сеткой, кожаный заплечный мешок для провизии. Каталонский хронист Бернат Деклот описывает их следующим образом: «Людей, которых называют альмогаварами, кормит только их оружие, и проживают они не в городах и деревнях, а в лесах и горах. Они ведут постоянную войну против сарацин: они проникают в сарацинскую землю на один или два дневных перехода, грабя, захватывая добычу, и приводят с собой много пленников и много другого добра. Они живут за счет этой добычи <...>. Это очень сильные, стремительные и подвижные люди, легкие на подъем и скорые на преследование»[143].

Однако рассказ о воинах этой эпохи будет неполным, если представить их только в двух классических типах – рыцаря и пехотинца коммуны. По крайней мере в некоторых регионах: на Иберийском полуострове, в Ирландии, Шотландии, Швейцарии – жили крестьяне или пастухи, которые в силу определенной обстановки и сложившейся исторической ситуации могли стать, несмотря на плохое вооружение, опасными противниками, которые успешно использовали знание территории, соседскую, клановую, племенную солидарность, общие образ жизни и язык против лучше экипированных «регулярных» армий.

2. РЫЦАРСКИЕ ОРДЕНЫ

Военно-религиозные ордены, состоявшие, в принципе, из добровольцев, вступавших в них на всю жизнь, и в большинстве своем возникшие в начале XII – начале XIII в., по способу вербовки, организации, использованию бойцов представляют собой совершенно особый тип воинских сил.

Первый орден был рожден крестовыми походами и проникнут их духом, это – орден тамплиеров, по образцу которого, правда, не без изменений, были впоследствии созданы другие ордены.

Тамплиеры, братья воинства Храма (fratres militiae Templi), появились в Святой земле около 1118 г. Это была кучка благочестивых и набожных рыцарей, собравшихся под руководством бургундца Гуго де Пейена и фламандца Жоффруа де Сент-Омера. Их основная цель заключалась в обеспечении безопасности дорог в новых латинских государствах, по которым паломники направлялись к Святому городу. Это небольшое братство вскоре упрочило свою организацию и свою миссию, дав тройной обет целомудрия, бедности и послушания и обещав по мере возможности присутствовать на канонической службе в церкви Иерусалимского Храма, возле которого их поселил король Балдуин II. Таким образом они стали монахами, стремившимися к совершенствованию[144]. Желая увеличить набор в орден, остававшийся еще довольно скромным, Гуго де Пейен отправился в Западную Европу для того, чтобы набрать добровольцев. На соборе 1128 г. орден получил свой устав, созданный под влиянием св. Бернара, который произнес по этому случаю «Хвалу новому рыцарству» (De laude novae militiae). Там были сформулированы «теологические принципы нового образа жизни, в котором должны быть слиты воедино обязанности монашеского и военного состояния» (Ж.-М. Канивэ).

Бернар Клервоский начинает с очень жесткой, почти всеобъемлющей критики светского рыцарства, или «мирского воинства», представители которого находились, если можно так выразиться, в безвыходной ситуации: либо они убьют и тем самым совершат смертный грех, либо сами будут убиты и, не имея времени приготовиться к смерти, не обретут вечное спасение. Таким образом, следствием войны «может быть только смерть или грех». Но даже если рыцарь умрет, никого не сразив, он тем не менее останется убийцей, ибо он сражался, чтобы убивать. Обычная война является смертным грехом для души прежде всего потому, что она мотивируется то просто боевым настроением, вкусом к приключениям, то яростью, то стремлением к суетной славе, то жаждой завоеваний.

После этого довольно общего и риторического анализа св. Бернар подчеркивает новизну начинания тамплиеров, «какой мир не знал доселе». Известно, что, с одной стороны, уже долгое время монахи напрягают свои душевные силы в духовной борьбе с пороком, злом и дьявольскими соблазнами; с другой стороны, нет ничего необычного в том, что люди используют все свои телесные силы, чтобы сражаться со зримым врагом. Что же касается тамплиеров, то эти новые люди, которыми св. Бернар «безмерно восхищается», намереваются вступить в битву одновременно плотью и разумом. И эта битва справедлива, ибо ведется во имя Христа и для Него. Ее цель – победить «врагов креста Христова». Убивая злодеев, тамплиеры уничтожают зло и, следовательно, не являются убийцами. Конечно, убийство – это всегда зло, но «в существующих условиях» нет другого средства помешать язычникам притеснять верующих и праведных людей, которые в случае порабощения были бы ввергнуты в беззаконие. Как же назвать членов этого нового воинства: монахами или рыцарями? «По правде, они заслуживают как того, так и другого».

Их битва узаконена не только вследствие чистоты их намерений – сама манера ее ведения, образ жизни делают из тамплиеров образцовых воинов: послушание и дисциплина в сражении, умеренность и аскетизм в жизни, отказ от жен и детей, жизнь в общине. Они живут под одной крышей, получают от своих предводителей одежду и пищу, не имеют никакой собственности. Тамплиеры не проводят время в праздности: если они не сражаются, то выполняют черную работу, чинят свое оружие и одежду. Их иерархия основана не на родовитости, а на заслугах. Тамплиеры отвергают удовольствия и престиж, присущие современному светскому рыцарству: не любят роскошно украшенное оружие, не ухаживают за телом и прической, их не привлекают игра, охота, буффонады жонглеров и труверов. «Бедные соратники Христа» (Pauperes commilitones Christi) – это название нового ордена свидетельствует о том, что он основан на принципах бедности, общинной жизни и преданности Христу.

Идеал тамплиеров – двойное подчинение воинской и монашеской дисциплине (disciplina militaris et disciplina regularis)[145] – сразу же стал пользоваться успехом: увеличились не только пожертвования со стороны знати, пожелавшей участвовать в духовных деяниях ордена, но и приток новобранцев. Это привело к тому, что первоначальная миссия защиты обернулась вооруженной борьбой против неверных. Отныне история тамплиеров была связана воедино с историей латинских государств. Нужно подчеркнуть, что тамплиеры дорого заплатили за участие в поражениях, интригах и авантюрах времен крестовых походов: не раз большинство их рыцарей погибало в крупных сражениях, другие попадали в плен. За одно столетие пять магистров ордена тамплиеров погибли с оружием в руках.

Орден госпитальеров св. Иоанна Иерусалимского возник около 1070 г. из приюта для паломников, созданного в этом городе. События первого крестового похода только способствовали усилению его роли и влияния. По-видимому, некоторые госпитальеры впервые участвовали в боях на Иберийском полуострове. Начиная с 1137 г. они стали исполнять воинские обязанности и в Святой земле. Госпитальеры, чей устав был близок к правилам каноников св. Августина, стали соперниками и, зачастую, противниками тамплиеров.