Миледи и притворщик (СИ) - Ванина Антонина

– Ну как? – поинтересовалась я.

В ответ он отрезал ещё одну дольку и протянул её мне. О боги, какой необычный молочный вкус у этого у тропического плода.

– Ну что ж, теперь мы точно знаем, – заключил Стиан, – что Белую Мать островитяне из ближайшей деревни точно любят и понапрасну травить не станут. Значит, остаёмся здесь. Может, завтра нам ещё что принесут. А если не принесут, то я сам пойду в лес искать такие же фрукты, что лежат в корзине. Хорошо, хоть теперь-то я знаю, что в этом лесу есть съедобного.

– Значит, с возвращением на судно можно не спешить? – в надежде спросила я.

– Думаю, Рагнар не обидится, если мы повременим с этим пару дней.

Прекрасно. Это именно то, что мне и нужно. Не хочу, чтобы это путешествие так быстро заканчивалось. Тем более, мы так и не нашли семилитровое яйцо, за которым приехали. Вернее, за фотографией загадочной птицы, которая его отложила.

Всю вторую половину дня мы просидели у потухшего костра, собирая из десятка разрозненных скорлупок целое яйцо. Вернее, их у нас получилось целых три. И все размером всего лишь с мой кулак.

– Да, на семь литров не потянет, – заключила я.

– Зато мы может предположить, что их высиживала та самая птица, которую ты успела снять.

– Думаешь, это была их мать?

– Или отец. У подобных птиц самцы и самки попеременно охраняют гнездо.

– А где же теперь птенцы?

– Думаю, пока один из родителей отвлекал внимание Гро на себя, другой увёл их подальше в лес.

– Разумно.

– Да, нелетающие птицы знают толк в обороне от наземных хищников. Но, думаю, никого крупнее водного мангуста они здесь раньше не видели. Гро их явно удивил.

– Как и они его.

Мы ещё немного пообсуждали островных птиц, договорились, что завтра пойдём на разведку в другую часть леса, что раскинулась за озером, и в итоге принялись готовить ужин.

– Да, – задумчиво протянул Стиан, перебирая фрукты в корзине, – если бы в прошлый раз нам с Рагнаром преподнесли такой же подарок, мы бы сразу выяснили, что на этом острове можно есть, а что нет. А то мы как два дурака понабрали в первый день всё, что попало в поле зрения и куда руки дотянулись, а потом сидели, резали нашу добычу на кусочки, пробовали, плевались, снова пробовали, пока не поняли, что на продажу отсюда везти нечего.

– Бедняги, – с улыбкой посочувствовала я, вынув со дна корзины нечто на подобии морковки, только с кожурой апельсина и десятью сросшимися у основания хвостами. – А это что такое?

– Кажется, я видел такие плоды на невысоком облезлом кустарнике. Может, это что-то вроде острого перца?

Он разрезал шкурку, добрался до куцей мякоти, попробовал её и сказал:

– Нет, это что-то кисло-сладкое. Сгодится для фруктового салата.

– Точно, – осенило меня, – нарежем разные плоды кусочками и зальём их соком той штуки с молочным вкусом.

– Идёт, – согласился Стиан и ту же глянул на Гро. – Но кашу варить всё равно придётся.

Пока он занимался готовкой ужина для пса, я потрошила игольчатые скорлупки, обдирала шероховатую кожицу, вскрывала сухие стручки – в общем, делала всё, чтобы добыть мякоть бархатистых фруктов и наколоть сытных орехов.

Трапеза вышла изумительной. Я была горда собой и своими скромными кулинарными навыками, вернее, чутьём, с которым подобрала сладкие, кислые и молочные плоды. Больше половины даров от островитян так и остались нетронутыми – блестящие чёрные ягоды, маленькие красные "кабачки" и огромные шишки "хмеля" мы даже не распробовали.

Пока Стиан кормил Гро, я прихватила с собой горсть ягод, камеру, и отправилась к водопаду, чтобы заснять его в сумерках, когда над лесом взойдёт луна.

Как только я приблизилась к брегу, снизу на меня уставилось четыре пары испуганных глаз-бусинок на обескураженных пухлых мордах. Я застала на водопое каких-то воистину гигантских хомяков размером с болонку, а они испугано шугнули в кусты, и даже предложенные мною ягоды не заставили их вернуться обратно и попозировать мне. Ну и ладно, мне же больше достанется.

Доев сочные ягоды с тягучей красной мякотью, я приступила к работе. Пока раскладывала штатив и водружала на него камеру, луна уже посеребрила струйки водопада. Я приступила к съёмке, пару раз сменила дислокацию, чтобы найти более выигрышный ракурс. А потом со мной что-то произошло…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Голова закружилась, сердце забилось как сумасшедшее, дыхание участилось, а под кожей словно затаилась россыпь искр – притронься, и они вмиг взорвутся тысячью фейерверков. Кажется, добрые островитяне всё-таки отравили нас…

Собрав волю в кулак, я смела в охапку оборудование и побежала к лагерю. Гро уже поел и мирно лежал возле бережка, а Стиан мыл в заводи посуду.

– Ты… – пытаясь унять дыхание, выпалила я. – Как ты?

Стиан озадачено повернул голову, посмотрел на меня и сказал:

– Со мной всё хорошо. А с тобой?

– Не уверена.

Тут он отложил миски, приподнялся и встал напротив меня, чтобы внимательно посмотреть мне в глаза. А меня уже начало заметно потряхивать.

– Тебе плохо? – сообразил он.

– Они нас чем-то отравили. Ты разве не чувствуешь?

– Нет, со мной всё в порядке.

Он стоял передо мной такой спокойный и уверенный в себе, а у меня по венам бежал настоящий огонь. И он точно скоро испепелит меня изнутри.

– Помоги, – только и смогла прошептать я, теряя способность трезво соображать и осознавать происходящее со мной.

И Стиан внял моему крику души. Он схватил меня под локоть и подвёл к костру. Потом задрал пальцами мой подбородок и долго смотрел в глаза, потом отвёл прочь от костра, снова посмотрел в глаза, снова подвёл к огню.

– Что ты ела? – задал он самый банальный вопрос

– То же, что и ты.

– Нет, было что-то ещё. Подумай.

И я вспомнила:

– Чёрные ягоды. Они были такие вкусные.

– Ну-ка, покажи.

Он поднёс мне корзину с остатками фруктов, и я тут же приметила среди шишек коварные дары.

– Я теперь умру, да? У нас ведь нет противоядия? А если попробовать добраться до берега и…

Я начала лихорадочно придумать план спасения. Я даже метнулась к палатке, чтобы собрать вещи и скорее бежать через лес к судну Рагнара, но Стиан меня остановил:

– Успокойся, – мягко улыбнулся он, – тебе ничего не грозит. Во всяком случае, ничего серьёзного.

– Так что тогда со мной происходит? Почему так тяжело дышать? Почему так жарко? Почему сердце выпрыгивает из груди?

А ещё это непонятное томление внутри. Как будто душа рвётся наружу, чтобы заполучить что-то очень важное, без чего она умрёт.

– Думаю, в тех ягодах есть что-то наркотическое. У тебя зрачки расширены и не реагируют на свет. Тебе ничего не мерещится? Может, тени или яркие силуэты?

– Нет, но… наркотик? – не могла поверить я. – За что? Зачем они хотели нас опоить?

– Ну, как тебе объяснить. Если бы на острове жили более развитые племена, освоившие земледелие, они бы подарили тебе бутылку вина или кукурузного самогона. Но примитивным культурам алкоголь, как правило, не знаком, и потому они ищут способ уйти от реальности другими доступными средствами. Например, психотропами природного происхождения. Ты точно ничего такого не видишь? Может, у меня ослиные уши отрасли ли свиное рыло?

– Нет, я вижу тебя таким же, как и всегда. Но сердце так колотится… Прямо как тогда…

И тут меня посетили смутные воспоминания. Что-то подобное со мной уже происходило. Кажется, в Чахучане. Было и сердцебиение, и галлюцинации, и видения после того как я выпила вермут с подлитым в него зельем…

– Половой стимулятор, – наконец вспомнила я.

– Что? – переспросил Стиан.

– В Чахучане один мерзавец подлил мне половой стимулятор, который купил у старой знахарки. А в том стимуляторе было намешано куча растений со всех концов Сарпаля. Наверное, там был и сок этих самых гамборских ягод.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– А ты права, – неожиданно согласился со мной Стиан. – Бильбарданские купцы приторговывают в своих лавках каким-то любовным чудо-средством, просят за него непомерные деньги. Его даже в соседние сатрапии переправляют. Бильбарданцы говорят, что главный ингредиент для зелья приходится добывать на острове дикарей. Может, это эти самые ягоды и есть?