Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и политической истории Руси - Лев Черепнин

После взятия Галича московскими войсками Шемяка бежал в Новгород. Он пытался снова сделать ареной своей борьбы с великокняжеской властью северные русские области. В этих целях Шемяка стремился овладеть Устюгом. Согласно версии Устюжского летописного свода, поход Шемяки на Устюг относится к 1450 г., ко времени непосредственно вслед за его бегством из Галича в Новгород. К Устюгу Шемяка подошел по Двине в насадах. Устюжане не оказали ему сопротивления («против его щита не держали»). Шемяка «город Устюг засел, а земли не воивал, а людей добрых привел к целованию». Часть «добрых людей» не хотела «изменити» великому князю Василию и подверглась за это от Дмитрия Шемяки казни. Он ряд «добрых людей» «метал» в реку Сухону, «вяжучи камение великое на шею им». Картина интересная! Сопротивление Шемяке оказывает местная знать: феодалы, богатые купцы. Рядовая масса горожан выступает за него. Очевидно, она рассчитывает при его помощи освободиться от засилия «добрых людей».

Из Устюга Шемяка, по данным Устюжского летописного свода, отправился к Вологде, «повоевал» вологодские земли, а затем вернулся в Устюг, где прожил два года.

В 1453 г., по Устюжскому летописному своду, в Устюг направилась великокняжеская рать. Оставив в Устюге своего воеводу Ивана Киселева, Шемяка бежал в Новгород. В погоне за Шемякой великокняжеское войско прошло по Сухоне, Селенге, Кокшенге. Этот поход сопровождался массовыми казнями местного населения. Жители этих областей пострадали теперь больше, чем в то время, когда здесь действовал Шемяка[2369].

Симеоновская, Воскресенская, Никоновская и другие летописи поход к Устюгу Шемяки и поход против Шемяки московских войск описывают под одним, 1452 годом. Здесь также подчеркивается, что московская рать сурово расправлялась с населением: «…землю ту всю плениша, и в полон поведоша… и… возвратишася назад все здрави с многым пленом и корыстью»[2370].

В 1453 г. Шемяка скончался в Новгороде, где и был похоронен. Многие летописи указывают, что эта смерть была насильственная, что Шемяка был отравлен («умре с отравы», «умре напрасно», «даша ему лютаго зелия и испусти нужно душу»)[2371]. Наиболее подробные версии о смерти Шемяки дают летописи Ермолинская и Львовская. Ссылаясь на «людскую молву», Ермолинская летопись указывает, что «зелие» для отравы Дмитрия Шемяки привез из Москвы в Новгород великокняжеский дьяк Степан Бородатый. Подкупленный повар Шемяки по имени Поганка дал ему это «зелие» «в куряти», отчего князь и умер[2372]. Следовательно, инициатива отравления Шемяки принадлежала Василию II, который таким образом разделался со своим давним противником.

Феодальная война явилась серьезным этапом в процессе образования Русского централизованного государства. В результате феодальной войны произошли важные изменения в политике великокняжеской власти, в социальных отношениях.

По окончании феодальной войны правительство Василия II провело ряд мероприятий по реорганизации податного и судебного иммунитета. Эти мероприятия рассмотрены мною в специальной работе[2373]. Здесь я повторю только свои основные выводы.

У правительства Василия II не было обдуманного и последовательно проводимого плана политики в области иммунитета. Оно часто отступало от первоначального решения вопроса и заменяло его другим, в корне противоположным. И это понятно. Конец «смуты», продолжавшейся почти четверть века, поставил ряд серьезных задач перед великокняжеской властью. Решить их было не так легко. Надо было восстановить платежеспособность феодально-зависимого населения, потрясенного феодальной войной и усилением эксплуатации («потугами»). Отсюда — выдача землевладельцам грамот с податными льготами. Отсюда и использование в качестве формы судебного иммунитета несудимости без всяких ограничений. Судебные и податные привилегии светским и особенно духовным феодалам в качестве метода великокняжеской политики (в частности, экономической политики) должны были способствовать восстановлению производительных сил, заселению пустующих мест и укреплению зависимости непосредственных производителей от феодалов. С другой стороны, окончание длительной феодальной войны, мешавшей политическому единству, способствовавшей росту центробежных сил, заставляло великокняжескую власть проводить политику централизации. Отсюда — лишение (полное или частичное) землевладельцев прав в пользу наместников и волостелей.

Со второй половины 50-х годов XV в. московское правительство начинает уже систематически выдавать землевладельцам жалованные грамоты с ограниченными судебными правами (несудимость с изъятием дел о «душегубстве», а в ряде случаев и дел о «разбое» и «татьбе с поличным»).

Во время феодальной войны впервые появляются жалованные грамоты, говорящие о праве истцов вызывать частновладельческих крестьян по всем судебным делам дважды или трижды в году через пристава на великокняжеский суд. Нарушение приставами установленных сроков давало крестьянам право не ездить к ответу. С середины XV в. статья о двух или трех сроках вызова приставами частновладельческих крестьян на великокняжеский суд получает распространение в жалованных грамотах. Это была одна из форм судебной централизации, связанная с усилением классовой борьбы.

После окончания феодальной войны Василий Темный и его преемник Иван III должны были увеличить земельные фонды тех групп феодалов, которые их поддерживали в борьбе за централизацию. Земли передаются великими князьями не только в вотчину, но и в держание своим слугам. Для последней цели используются и земельные владения митрополичьей кафедры. Развивается условное землевладение.

Феодальная война — важный этап в развитии крепостнических отношений. После окончания феодальной войны московское правительство организовало перепись крестьянского населения в целях податного обложения. Освобождались от переписи лишь те феодально-зависимые крестьяне, которые пользовались временной податной льготой. После феодальной войны московские удельные князья стали выдавать землевладельцам жалованные грамоты, которыми им или разрешалось вообще не отпускать от себя крестьян или предоставлялось право «отказывать» своих крестьян только в твердо установленный срок (Юрьев день осенний)[2374]. Так отразилась феодальная война на положении основных классов феодального общества.

Время с конца XIV в. до середины XV в. — период напряженной и острой борьбы между отдельными русскими землями, сопровождавшей процесс образования единого государства. В этой борьбе отчетливо обнаруживается возросшая сила великого княжества Московского. В этой же борьбе теряет свою независимость княжество Нижегородское. Формирование единого государства происходило в сложной внешнеполитической обстановке. На Русь обрушивались один за другим удары со стороны Тохтамыша, Тимура, Едигея. Северо-западные русские земли являлись объектом литовской агрессии.

Ко второй четверти XV в. на Руси обострились классовые противоречия. Это обстоятельство заставило господствующий класс искать новых форм государственной организации для удержания народа в подчинении. Начавшаяся во второй четверти XV в. феодальная война постепенно стала переходить в войну гражданскую, втягивавшую в себя все общественные слои. Это заставило господствующий класс прекратить внутренние распри и консолидировать свои силы. С окончанием феодальной войны последовала перестройка некоторых сторон общественно-политического строя.

Глава VI

Образование русского централизованного государства во второй половине XV века

§ 1. Политические взаимоотношения русских земель в 50–60-х годах XV в.

После окончания феодальной войны правительство Василия II уничтожило некоторые уделы в Московском княжестве. В 1454 г. Василий II организовал карательный поход на владения удельного князя Ивана Андреевича можайского «за его неисправление». Иван Андреевич с семьей бежал в Литву «к королю служити». О взятии Можайска московскими войсками в летописях говорится глухо: «а князь велики, пришед к Можайску, взят его…»; «а град изнеможе и предашася князю великому». Очевидно, серьезного сопротивления великокняжеским вооруженным силам жители Можайска не оказали. Не ясно, как вела себя московская рать в захваченном городе. Судя по Львовской или Софийской второй летописям, можно думать, что к жителям были применены какие-то репрессии (Василий II «град плени и наместников посади в нем и возвратися»). В то же время Воскресенская и некоторые другие летописи говорят, что войска Василия II не тронули населения Можайска и великий князь ограничился тем, что подчинил его своему наместнику («…и умилосердився на вся сущаа в граде том, пожалова их, и наместники своя посадив…»)[2375]. Принимая во внимание тенденциозность позднейших московских летописных сводов, нарочито опускавших все известия, которые могли бы набросить тень на политику великокняжеской власти, закономерно думать, что ликвидация Можайского удела произошла уже не столь мирным путем, как это хотят представить Воскресенская и близкие к ней летописи.