Притворись моей женой - Айрин Лакс

– Я проспорил тебя Елисею. Завтра ты проведёшь день вместе с ним.

Глава 22. Родион

Я наслаждаюсь недоумевающим и одновременно возмущённым взглядом Тани и начинаю обратный отсчёт:

Три… Два… Один… Пуск!

– Власов, ты совсем охренел, да? Даже для тебя это чересчур!

– Успокойся, Ласточка. Я не такой неудачник. Я поддался ему. Нарочно.

Я посмеиваюсь над Таней: мне нравится её поддразнивать. Нравится, как блестят её глаза и раздуваются ноздри аккуратного носика. А как он сердито хмурит свои кукольные бровки, когда злится! Ути-пути, какая милая и сексуальная злючка!

– Мне нет дела до твоих навыков и умений, Родион. Ты что творишь?

Я смеюсь: позлил и хватит.

– Ладно, Тань. Я пошутил. Нет, я на самом деле проиграл. Но сделал это нарочно. Просто Елисей предложил обменяться жёнами на один день. Я сделал вид, что очень недоволен. Он предложил сыграть, а я якобы ему проиграл. На самом деле мы с тобой – команда! Мы понаблюдаем за этой парочкой, разбитой на отдельные составляющие. Может быть, даже подловим этих двоих на гнусной и отвратительной лжи.

Таня задумывается и спрашивает:

– А ты, Родя, не подумал, что Елисей разбивает нашу пару точно с такой же целью?

– Да, он скользкий, как угорь. Но мы знаем, как ловить этих гадов!

– И что надо будет выспрашивать?

– Во-о-от, узнаю свою деятельную боевую девочку! – улыбаюсь я. Как чертовски приятно звучит! Моя девочка, да-а-а…

– Кстати, мы можем поступить умнее, чем они, – подаёт голос Таня, – они точно попытаются напакостить и вытрясти из нас сведения. А мы сделаем вид, будто нам вообще нет до них никакого дела.

– Ты просто гений!

Я не выдерживаю и целую Танины волосы на макушке.

– Обойдёмся без телячьих нежностей. Публики нет.

– Как это нет? А вот эта азиаточка? – удивляюсь я, радуясь, как напряглись Танины плечи и шея, когда я нарочно сладко протянул слово «азиаточка».

Ревнует, краса моя? Ревнуй, тебе полезно! Поймёшь, что неровно ко мне дышишь! Таня замолкает, а потом неожиданно спрашивает:

– Ты сказал, что сделал вид, якобы очень недоволен. Когда Елисей предложил тебе обменяться жёнами.

– Да, сказал.

– А на самом деле?

Я не вижу выражения Таниного лица, а хотелось бы. Но она нарочно смотрит в другую сторону, когда задаёт этот вопрос мне. И я решаю её немного раззадорить. Конечно, обидится немного. Но может быть, это заставит её чуточку понервничать и под другим углом посмотреть на меня?

– Да, я сделал вид, что очень рассержен. Постарался будь здоров. Елисей мне сразу поверил…

Таня молча кивает и больше не говорит ни слова до окончания сеанса массажа. Потом азиатка накладывает жуткие и странно пахнущие зелёные водоросли на лицо Тани.

– Знаешь, Таня… Мы сейчас как настоящие муж и жена. Я сейчас увидел тебя в таком неприглядном виде, что теперь мне ничего не страшно.

– Власов… Если это был комплимент, то очень и очень сомнительный. Хотя стоит признать, что у тебя никогда не получалось сказать что-то хорошее. Зато как нагадить… О-о-о-о… В этом Роде Власову нет равных. Чёрный пояс присуждается тебе, Родя!

Я вздыхаю. Я хотел лишь сказать Тане, что даже эти жуткие водоросли меня нисколько от неё не отталкивают. Но, наверное, Таня права, мой язык треплет не то, что надо. Получилась откровенная лажа.

Когда наконец-то процедуры заканчиваются, я признаю, что от СПА есть толк: моя красотка стала выглядеть ещё привлекательней. Кожа будто светится изнутри, мягкая и гладкая. Я держу руку Тани в своей руке и не хочу отпускать. Приятно, чёрт возьми. Если даже ручки стали такие мягкие-мягкие и нежненькие, могу только представить, какая она стала шелковистая в потаённых местечках. Например, на внутренней стороне бедра или под коленкой, или у края роста волос на шее…

Но факты таковы, что мне придётся представлять все эти чудеса в своей голове и только. Потому что Таня не настроена со мной быть ласковой наедине и держится отстранённо, когда нас никто не видит.

Танечка переодевается, захожу и я в раздевалку, замечая Елисея.

– Как прошло? – спрашиваю его я.

– Отлично! Завтра всё в силе?

– Конечно, я свою уже обрадовал, – усмехаюсь я. – Она на меня губы свои надула. Обиделась. Придётся задабривать.

– Как именно?

– Шопингом, конечно же, – говорю я, – к тому же гардероб пора обновить. Кто-то испортил ее вещи…

– Надо же, – удивляется Елисей, – какая неприятность!

– Да, увы… Наверное, в нашем аэропорту постарались.

– Да-а-а, это они могут, – соглашается Елисей и прокручивает серебряное кольцо на большом пальце.

Я помню этот жест. Так Елисей делал, когда немного нервничал. Поймал с поличным. Теперь я убеждён, что Елисей в курсе маленькой шалости своего котика. Я решаю идти ва-банк:

– А Таня решила сначала, что это твой Ирусик от зависти…

– Кто? Ирусик? Ирусик здесь не при чём! – возмущается Елисей. Я наблюдаю за ним. Кажется, не врёт.

– Вот и я так подумал. А потом вдруг Таня вспомнила, что у Ирусика есть муженёк…

Елисей неприязненно покосился на меня и раздражённо фыркнул:

– Детский сад, Родя!

Оп! И снова крутанул своё колечко. Да это ты, оказывается, и есть тот самый шалунишка с маникюрными ножницами! Ай да Елисей, ай да сукин сын!

– Да. Я тоже подумал, что это чересчур мелко. Но ты же знаешь женщин, они очень мнительные, – говорю я, – так что завтра не наседай на мою жену. Иначе она тебе сразу выпишет ответную пилюлю. Ты даже моргнуть не успеешь. И она будет считать, что имеет на это право. А я, сам понимаешь, буду на её стороне.

– Ладно, пойдём, – машет мне рукой Елисей и вдруг окликает меня, – телефон свой только не забудь.

– Телефон?

– Да. Он у тебя выпал, когда ты переодевался. Но ты так спешил к своей зазнобе, что не услышал, как я тебя