Тебя никто не ждал - Константин Мартов

Они уже приближались к высшей точке перевала, Эландер понял это по тому что стало совсем ничего не видно. Снежная туча оседлала перевал, легла прямо на земную твердь, и группа пограничников шла прямо сквозь тучу. Рохиррим, похоже, хорошо знали путь, и ходили по нему не в первый раз, сам по себе Эландер не смог бы точно определить, в каком направлении надо двигаться. Он споткнулся о камень, скрытый под снегом, и упал на колени. Снег смягчил падение, Эландер поднялся. Странно. Веревка, обвязанная вокруг пояса, не натянулась, когда он остановился. Эландер дернул её дважды. Ещё перед тем, как их накрыла буря, Йогред велел всем обвязаться веревкой, и сказал, что, в случае если что-то идет не так, надо дернуть верёвку два раза. Если идущий сзади дергает дважды, надо передать этот сигнал вперёд по цепочке. Так он быстро дойдёт до головы каравана. Эландер подтянул веревку к себе, почувствовал, как она натянулась и дернул ещё дважды. Она поддавалась, пружинила, но ответного сигнала не было. Он начал двигаться вперёд, наматывая веревку на локоть. Так он преодолел пару десятков шагов, но веревка всё не кончалась. Насколько он помнил, расстояние между путниками составляло шагов пять-семь, не больше. Наконец он достиг конца веревки. Она была привязана к гнущемуся под порывами ветра кусту. Эландеру захотелось сесть в снег, закрыть глаза и уснуть. Он ещё в детстве слышал от охотников на снежного барса, что смерть от холода легка. Хотя откуда им это знать? Из чертогов Мандоса ещё никто не возвращался, чтобы рассказать, какой из множества путей, ведущих туда, приятнее. И есть ли таковой вообще.

Он преодолел навалившуюся усталость. Нельзя останавливаться, иначе смерть неминуема. Отчего-то Эландеру очень захотелось жить. Он никогда не стремился к смерти, и испытывал страх, хотя за проведенные на войне годы он несколько притупился. Но одно дело погибнуть в бою, или, на крайний случай, отправиться в самый дальний путь добровольно, не найдя в себе более сил продолжать бороться с судьбой или болезнью, но вот так ему умирать не хотелось. Йогред и его соплеменники намеренно бросили его умирать. Ну уж нет, Эландер не собирался пасовать перед рохирримами.

Он не отвязал веревку от пояса, взял её в руки и отошел от дерева как можно дальше. Когда веревка натянулась, он пошел вокруг дерева. Пройдя так два десятка шагов, он наткнулся на чьи-то следы, их не замело снегом. Встал так, чтобы направление куда отсюда ушёл неизвестный, было впереди. Поразмыслив, он решил пойти в том же направлении. В конце концов, веревку привязал ведь кто-то. Вряд ли этот «кто-то» потратил время что бы специально запутать следы и отвести Эландера в неправильном направлении. Так и самому было немудрено потеряться. Метель-то кружит, совсем ничего не видно.

Довольно долго Эландер брел вперёд, постоянно корректируя направление. Ему приходилось совершать долгие одиночные переходы по заснеженной степи в буран, и он знал способы, как заставить свои ноги не идти по кругу. Иногда он натыкался на крутые подъёмы и пробовал идти вверх, надеясь с высоты разглядеть что-либо. Ему повезло раза с третьего или четвертого: сквозь слегка расступившиеся тучи он смог разглядеть горный пик необычной формы, который он приметил, когда отряд шёл в Мордор. Тогда пик был по правую руку, следовательно сейчас следовало держать его по левую. Пик почти сразу скрыло пеленой снега, но Эландер запомнил, где он. Предстояло просто идти вперед, не обращая внимания на усталость. Что ж, для воина, участвовавшего в отступлении к Железным холмам это было не впервой. Главное – не думать о том, сколько предстоит пройти и когда всё это закончится. Просто делать шаг вперед. И ещё один. И еще.

Так он и шёл, словно бездушный механизм или неразумное животное. В конце концов, буря улеглась. Ручей, по руслу которого он брёл, словно по вымощенной льдом дороге, перестал радовать надежностью. Лед начал потрескивать под шагами Эландера. Его инстинкт самосохранения понял, что не справится, пихнул задремавший разум и вручил ему поводья, управляющие телом.

Эландер испытал необычное ощущение. Словно очнулся от крепкого сна без сновидений, но не в кровати или на постеленном на землю плаще, а на ходу, в тот самый момент, когда делал очередной шаг. Он замер на мгновение, лёд затрещал и Эландер прыгнул на берег. Он осмотрелся. Снега не было, ветер стих. Буря осталась выше, вершины гор позади него всё ещё были окутаны дымкой. Впереди же виднелась равнина, а значит, до крепости оставалось недалеко. Ещё пара минут ушло на то, чтобы сориентироваться окончательно, и он зашагал вниз по склону, морщась от боли. Натертые ноги отчаянно болели, да и колени молили о пощаде.

Не успело стемнеть, как его окликнули со сторожевой башни, и Эландер опустился на землю. Силы покинули его окончательно. Словно в полусне он видел подбежавших солдат, немного удивился, почему на него наставили взведенный арбалет. Они что-то кричали ему, но он уже пребывал в том состоянии, когда трудно понимать более одного слова. Двое солдат попытались поставить его на ноги, но он тут же упал в снег. Что произошло дальше, Эландер не помнил.

Он пришёл в себя лёжа на куче соломы. Все тело ныло и чесалось. Отчаянно хотелось пить. Эландер пошерудил в соломе ладонями, нащупал твердую основу внизу, оперся о неё и приподнялся. Было темно. Он сел, поморгал, отгоняя охвативший разум туман. Осмотрелся снова. Даже беглый взгляд на окружающую обстановку позволял сделать один-единственный неоспоримый вывод. Эландер в темнице. Он усмехнулся. Что ж. В темнице кормят, здесь уйма свободного времени и не бывает снежных буранов. Неплохо.

Возле двери на полу он обнаружил небольшой кувшин с водой и лежащий сверху кусок хлеба. Медленно, со вкусом прожевал хлеб, запивая водой, а после улегся на солому. Гадать почему он здесь оказался бессмысленно. Так что можно отдыхать.

Не успел Эландер задремать, как заскрипела дверь и в камеру просунулась голова Берехтеля.

– Ну ты как там?

Эландер приоткрыл один глаз. Говорить не хотелось. Берехтель это понял.

– Йогред объявил всем, что ты переметнулся к мордорским и напал на него во время военного похода. Что ты сбежал, а потом тебя поймали. Что скажешь на это?

– Йогред конелюб, как и все рохирримы, – Эландер удивился тому, насколько неприятно прозвучал его голос.

Берехтель улыбнулся.

– Ну может и так, гондорцы в древние времена тоже всяким баловались. Так что, не я всё-таки оказался мелькорианцем, а? Может быть, темный ковен организуем?

–