В объятии Зверя. Том 2 - Зена Тирс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Женщина подошла к вану, её звали Эйде. Она была молода и хороша собой. Её муж был охотником и погиб, набредя на медведя года два назад. С тех пор Эйде приходила к вану на все праздники, чтобы помочь готовить пир, а заодно и подыскать себе нового мужа среди воинов. Охотника она больше не хотела.
— Видишь вон того воина? — сказал ей Стейнвульф. — Утешь его. Никто сегодня не должен быть обижен жизнью.
— Смотрю, ты голодный. И богатый, — сказала Эйде, подойдя к Рейвану. Она провела пальцами по его бороде и сжала в кулак медвежий мех на его плечах. — Пойдёшь со мной, заплатишь? Тебе нужна женщина, а мне нужно на что-то жить.
Рейван встал и, шатаясь, пошёл за ней. Вдова взяла его за руку — и тепло женской ладони разгорячило кзоргу кровь. Глаза Рейвана сделались будто звериными, тело закололо предвкушением сладости, которую может подарить женщина.
«Даже если не возьму по-настоящему, то всё равно утолю жажду!» — решил он.
Войдя в покои, Рейван сел на постель. Эйде встала перед ним, принявшись развязывать поясок на талии. Она поднимала взгляд на своего гостя и тут же, смущаясь, отводила. Несмотря на то, что она сама привела его сюда, держалась женщина опасливо.
— Не бойся меня, — сказал Рейван, протянув к ней нетерпеливые руки.
Эйде улыбнулась уголками губ и положила ладонь ему на плечо, затем пробежала пальцами к шее и погладила косу.
— Только сама меня не трогай, — сказал он, вывернув голову из-под её прикосновения. — Разденься и дай мне твою грудь.
Он притянул её себе на колени, помог спустить платье с плеч. Прислонился лицом к белой и, как молоко, тёплой груди и закрыл в блаженстве глаза. Он желал обрести покой и приют, но услышал, как бешено колотится сердце женщины, несмотря на внешнюю её покорность.
Рейван вспомнил Маррей. У той тоже бойко колотилось сердце, но не от страха, а от любви. Он отстранился от Эйде и поглядел на неё с жалостью, а затем вздёрнул платье обратно ей на плечи.
Эйде встала, недовольная собой, опустила глаза в пол и, завязывая тесьму на груди, тихо заплакала.
— Не понравилась, значит, — прошептала она.
Рейван отцепил с пояса нож, что дал ему Лютый. Эйде вздрогнула.
— Я не богатый, как ты решила. Ничего, кроме оружия, у меня нет. Возьми. Это воинский нож — дорого продашь.
Рейван оставил нож в комнате и ушёл. Вернувшись в зал, он увидел, что бодрствовать остались немногие. Тирно лежал на скамье, вытянувшись во весь рост, и храпел. Ван Гутруд развалился подле него на столе, уложив голову на руки. Эрвульф и Тори бессвязно бормотали, дожёвывая кабанье мясо.
Ван Стейнвульф затеял среди самых стойких соратников развлечение. Воины собрались вокруг стола и наблюдали, как двое из них меряются силой рук. Рейван чувствовал, что ему необходимо с кем-нибудь подраться, и подобный, в общем-то, мирный способ выплеснуть спесь сразу заинтересовал его.
— У тебя ещё остались силы после женщины? Она не уложила тебя спать? — усмехнулся ван Стейнвульф. — Кто хочет в поединок с увечным?
— Я с тобой хочу, — сказал Рейван.
— Вызов вану — серьёзное дело, — усмехнулся Стейнвульф. — Вызов вождю может бросить только вождь. Любому другому я вправе отказать. Но ладно, давай померимся с тобой, раненый воин, чтобы ты знал своё место.
— Левыми, — сказал Рейван, принявшись стягивать наруч со здоровой руки.
— Хорошо, это будет честно, — кивнул Стейнвульф и предложил усесться друг против друга за столом.
Ван был широк и массивен, как гора. Рейван на его фоне выглядел жилистым и тощим, словно молодое дерево. Стейнвульф стиснул ладонь кзорга и навалился на него всей мощью. Рука Рейвана провалилась под усилием вана, но у самого стола кзорг удержался. Сухожилия и мускулы напряглись до предела, сжались: многолетние тренировки с щитом хорошо натренировали его руку.
Стейнвульф быстро устал, его старые мышцы задрожали. Он угрожающе зарычал, чувствуя, что вот-вот проиграет. Рейван сделал рывок и с грохотом уложил ладонь вана на стол. Он победил. Стейнвульф неверящим взглядом уставился на его запястье, по которому разбегались чёрные рисские руны.
— Кто ты такой? — затряс бородой Стейнвульф. — Это знаки Ингварова рода.
Рейван промолчал, потянувшись за наручем. Не хотел он выдавать себя прежде времени, но оказался неосторожен.
— Ты — Эйнар, сын Ингвара! — понял ван Стейнвульф. — И что же ты, одолел меня, получается?
— Получается, — ответил Рейван.
— Почему ты под сестрой ходишь?
Рейван был слишком пьян и слишком разбит после неудавшейся любви. Он решил сказать всё как есть. Стейнвульф производил впечатление человека, с которым стоило быть честным.
— А ты не знаешь? — сказал он. — Я кзорг и служу набульскому царю. И мне дан приказ приволочь золотую гривну Виггу. Но на Ингрид я не пойду. А тебя я хотел одолеть завтра, когда ты примешь власть.
— Собака! — брызнул слюной Стейнвульф.
— Знаю.
И без того красное от хмеля лицо вана побагровело, ноздри расширились.
— Может быть, ты лучше пойдёшь и набульскому царю вызов бросишь⁈ — выпалил он. — Ведь по закону ты — рисский вождь! Ты равен Виггу, и ты сильнее его.
— Если я брошу ему вызов — он убьёт близких мне людей.
— А если Ингрид останется вождём, ты её не тронешь?
— Не трону. Я поклялся над кабаньей головой, — усмехнулся Рейван.
— Налейте нам мёда! — приказал Стейнвульф.
На рассвете Ингрид вышла на двор. Лучи солнца озолотили выпавший за ночь снег. На белоснежном ковре не было следа ни человека, ни зверя. Рейван сидел на ступенях крыльца, плотно закутавшись в мех, пар от его дыхания разлетался клубами в морозном воздухе. Он выглядел изнурённым и держался за голову.
— Ты хоть спал ночью? — спросила Ингрид.
— Сам не понял, — вздохнул он. — Перебрал мёда — это точно.
Ингрид присела рядом и с сочувствием тронула Рейвана за плечо.
— Ты остаёшься
