Апокалипсис - Сергей Панченко

Мы вылетели на асфальт и помчались дальше. Я постоянно бросал взгляды в зеркало, но на дороге больше никто не появлялся.

— Так мы и будем поодиночке своей тени бояться. — Сказал я вслух появившуюся мысль. — Все равно нужно к кому-то примкнуть.

Елена ничего не ответила. Паршивая ситуация, к которой я принципе не был подготовлен жизнью. Похоже, настало время лихих людей. Я чувствовал, что еще не готов расстаться со своими моральными принципами, чтобы попытаться устроиться в боевые отряды к некому Панюшке.

Вдруг я вспомнил слова часового о том, что должно работать радио, которым заведует тот самый Панюшка.

— Лен, найди волну какую-нибудь. — Попросил я девушку.

Вскоре раздался мужской голос, не отличающейся хорошей дикцией, и умением правильно расставлять интонации.

«Всем жителям подконтрольной нам территории к первому июня собрать по пять килограммов картошки с каждого члена семьи, по два килограмма крупы, и килограмму мяса. Возможен дополнительный обмен на сигареты, алкоголь и патроны, по курсу который будет установлен на дату сбора. Дополнительно предупреждаем, что факты сокрытия зараженных будут жестоко пресекаться. Семьи, в которых будут выявляться факты сокрытия будут расстреливаться полностью. К людям сообщившим о факте сокрытия будут применены льготы. Приглашаем молодых и сильных парней на службу в наши ряды. Гарантируется регулярное питание и прекрасный досуг в свободное от работы время. А теперь предлагаем вам насладиться прекрасной песней.»

Из колонок раздался жуткий тюремный шансон. У меня в хорошие времена к нему было неоднозначное отношение, а сейчас, после такой жизнеутверждающей речи ведущего меня вообще тошнило от подобной лирики. Я ткнул кнопку выключения магнитолы.

Заморгала контрольная лампочка уровня топлива. Километров на семьдесят может и хватит. И тут меня вдруг осенило, нам нужно было ехать в другую сторону. Проехать мимо своего родного города и попытаться добраться до окрестностей военной части. Наверняка, такие лидеры как Панюшка не смогли бы там установить свою власть. Я даже остановился сраженный своей догадкой. Елена посмотрела на меня вопросительно.

— Не туда мы поехали, нужно было к военным ехать. А сейчас у нас бензина нет. — Сказал я с горечью в голосе.

— Хорошая мысля приходит опосля. — Наконец-то Елена проронила фразу. — Чего собираешься делать?

— Я в ступоре. Теперь не вижу смысла ехать ни взад ни вперед. — Я выключил мотор, чтобы не жечь топливо понапрасну.

— Раз уж мы все равно стоим, пойду в лес сбегаю по маленькому. — Сказала Елена.

— Мачете возьми и садись лицом к лесу а попой ко мне, чтобы я прикрывал твою…попу.

— У меня, что все остальное не котируется, только попа?

— Просто у меня на твою попу имеются гастрономические планы, зубы, знаешь ли уже не годятся кости грызть.

— Фу, извращенец. — Елена громко хлопнула дверкой и побежала в лес.

Я приоткрыл окошко. В салон ворвались звуки оживающей природы. В небесной вышине щебетали жаворонки, лес уже шумел на ветру зеленеющими листьями. На секунду я проникся природной благодатью. На душе стало светло и спокойно. Но только на секунду. Я случайно увидел в зеркале отблеск света. Высунув голову в окошко я увидел вдалеке два приближающихся автомобиля. В едином порыве я схватил автомат и сумку с последними припасами и побежал в лес. Лена уже выходила из кустов, когда я крикнул ей.

— В лес! Назад в лес!

Мы затаились на опушке. Два автомобиля снизили скорость и осторожно приблизились к нашей машине. Из всех окон у них торчали стволы автоматов направленные на наш синий автомобиль. Хлопнула дверца и один боец, держа нашу машину на прицеле подошел к ней.

— Никого нет! — Крикнул он своим. — Но мотор горячий. Они где-то рядом.

Хлопнули хором остальные дверцы и на дорогу высыпало с десяток бойцов. Они все были вооружены автоматами.

— По следам посмотрите куда они пошли? — Раздавал приказы самый крепкий из десятка. — И смотрите по сторонам, прыгунцы уже оттаяли, так что опасайтесь. Если из нас кто заразиться всем не поздоровиться.

Несколько человек спустились осматривать следы. Остальные держали опушку леса под прицелом.

— Тихо встаем и уходим. — Сказал я шепотом Елене и помог ей подняться.

Редкая растительность могла нас не скрывать полностью. Мы, пригнувшись в три погибели двинулись вглубь леса. Чем мы могли их так заинтересовать? Как долго они собираются преследовать нас? И собираются ли вообще?

Лена наступила на ветку и та предательски хрустнула на весь лес. Голоса преследователей смолкли. А затем раздались несколько очередей в нашу сторону. Пули подняли фонтаны прошлогодней листвы, оторвали куски коры с деревьев и визжа, разлетелись рикошетами. Слава богу нас не задело, но простимулировало. Мы побежали сломя голову. Паника не позволяла нам думать о маскировке и прочих вещах. Мы неслись как угорелые, не разбирая пути. Падали на раскисшей под листвой землей, снова поднимались и бежали дальше. За несколько минут наша одежда превратилась в прекрасный лесной камуфляж.

Какие виды имели на нас эти бандиты — неясно, но они решили преследовать нас. Их окрики доносились до наших ушей метрах в трехстах позади. Мы оставляли за собой очень четкие следы, которые мог рассмотреть не только Дерсу Узала. Если эти парни поспортивнее чем мы, то догнать нас лишь вопрос времени.

— Я не могу больше!

Лена села прямо на листву. Грудь ее ходила от частого и глубокого дыхания. Ее кроссовки представляли собой два земляных кома, на которые налипли листья. Вид был жалкий, совсем не боевой.

— Хрен с ним, к Панюшке, так к Панюшке. Будем живыми и ладно. Там может выкрутимся как-нибудь.

В отличии от Елены, я еще был готов сопротивляться.

— Лен, пойми, это минутная слабость, о которой потом ты сто раз пожалеешь. Вставай, пройдем еще немного. Может подвернется что-нибудь подходящее.

— Брось, Сереж, чего в этом лесу подходящего может быть.

— Я прошу тебя, еще немного!

Мне очень хотелось верить, что произойдет какое-то чудо позволяющее нам избежать неприятной участи. Я схватил девушку за руку и мы пошли быстрым шагом. Преследующие нас бандиты не торопились. Я думаю, они считали нас легкой добычей. Самоуверенность преследователей позволила нам продержаться еще какое-то время.

Дорогу нам преградил быстрый и мутный поток. Наверняка, летом от него оставалась лишь небольшая струйка, но сейчас он создал нам серьезное препятствие. Елена снова расклеилась.

— Ну все, теперь они нас точно поймают.

— Поймают только когда мы им это позволим. — Во мне появилась какая-то злость, не позволявшая остановиться.