Собрание сочинений в пяти томах. Том пятый. Пьесы. На китайской ширме. Подводя итоги. Эссе. - Уильям Моэм

Лоис. Говарда еще нет.

Уилфред. Я знаю. Но почему бы до его прихода вам не сыграть роббер-другой?

Лоис. Зайдите-ка сюда на минутку.

Уилфред. Зачем?

Лоис. Прикройте дверь.

Уилфред (закрывает за собой дверь). Прикрыл.

Лоис. Жемчуг, который вы мне подарили, искусственный, да?

Уилфред. Конечно.

Лоис. Сколько он стоит?

Уилфред. Я же говорил вам. Один фунт.

Лоис. Только что здесь была Гвен.

Уилфред. Зачем?

Лоис. О, я не знаю. Приезжала повидаться с мамой относительно устройства благотворительного базара.

Уилфред. Ах, только за этим? Она как-то странно ведет себя последнее время.

Лоис. Гвен говорит, они настоящие.

Уилфред. Откуда ей знать?

Лоис. Она говорит, что разбирается в жемчуге. У нее у самой есть жемчуг.

Уилфред. И уж он-то влетел мне в хорошую копеечку.

Лоис. Она сказала правду?

Уилфред (улыбаясь). Под присягой я не стал бы отрицать этого.

Лоис. Тогда почему вы сказали, что он искусственный?

Уилфред. Я не был уверен, что вы примете его, зная, что он настоящий.

Лоис. Разумеется, не приняла бы. (Протягивает руку к застежке.)

Уилфред. Что вы собираетесь сделать?

Лоис. Собираюсь вернуть жемчуг вам.

Уилфред. Не надо, по крайней мере сейчас. Все сразу догадаются.

Лоис. Я не вижу, о чем можно догадаться.

Уилфред. Не видите? Вы не знаете Гвен. У нее не язык, а жало.

Лоис. Но я не могу принять от вас драгоценное жемчужное ожерелье.

Уилфред. Как бы то ни было, вам придется носить его до самого нашего отъезда.

Лоис. Сколько вы заплатили за него?

Уилфред. Дорогая, это дурной тон — спрашивать о цене подарка.

Лоис. Несколько сотен фунтов?

Уилфред. Что-то в этом роде.

Лоис. Понимаете, у меня никогда в жизни не было ни одной драгоценности. Я буду до смерти бояться потерять его.

Уилфред. А вы не думайте об этом. Не так уж я беден — как-нибудь переживу потерю.

Лоис. Но ведь я могла бы так и остаться в неведении. Могла бы носить его годами, уверенная, что он ничего не стоит.

Уилфред. На это, собственно, я и надеялся.

Лоис (с улыбкой). А знаете, это очень мило с вашей стороны. Я как-то не думала, что вы на такое способны.

Уилфред. Почему?

Лоис. Видите ли, мне всегда казалось, что у вас в характере — желание порисоваться. Что вы принадлежите к тем мужчинам, которые, делая дорогой подарок, обязательно позаботятся о том, чтобы стоимость его стала известна тому, кому предназначен подарок.

Уилфред. Не очень-то вы обо мне лестного мнения.

Лоис. Согласитесь, трудно было ожидать от меня какой-то особой благодарности. Подумаешь, нитка искусственного жемчуга. Говард, выиграв на скачках, вполне мог подарить мне такую же.

Уилфред. Я доволен был уже и тем, что вы носите подаренный мною жемчуг. При одной мысли, что он украшает вашу милую шейку, я прихожу в настоящий восторг.

Лоис. Не слишком ли высокую цену вы за это заплатили?

Уилфред. Поймите, Лоис, я без ума от вас. Поцелуйте меня.

Он обнимает ее и пытается поцеловать в губы, но она увертывается и поцелуй приходится в щеку.

Скажите, я хоть немножко нравлюсь вам?

Лоис (равнодушно). Да.

Уилфред. Как вам кажется, вы смогли бы полюбить меня?

Лоис. Если б и смогла, что из того?

Уилфред. Послушайте, Лоис. Я готов для вас на все. Вы ведь знаете, отношения у нас с Гвен очень неважные. Нам обоим было бы куда лучше, если бы мы разошлись. А вам, по моему глубокому убеждению, я мог бы дать счастье. Ведь не собираетесь же вы проторчать всю жизнь в этом захолустье.

Лоис. И что вы мне предлагаете? Убежать с вами?

Уилфред. Почему бы и нет?

Лоис. А потом я вам надоем и вы меня вышвырнете вон. Нет уж, спасибо.

Уилфред. Ну хорошо, не далее как завтра я положу на ваше имя двадцать тысяч фунтов, а там уж дело ваше — захотите вы со мной уехать или нет.

Лоис. Не говорите глупостей.

Уилфред. Если я обеспечу Гвен достаточно щедро, она даст мне развод, и тогда мы поженимся.

Лоис. Раньше я всегда представляла себе это таким образом: обаятельный искуситель подло совращает с пути истинного бедную провинциалочку, а когда его хотят заставить покрыть грех венцом, он хохочет дьявольским смехом.

Уилфред. О Лоис, не надо смеяться надо мной. Я люблю вас всем сердцем. Да, да, я знаю, я стар. Я бы все отдал, чтобы сбросить лет двадцать. Я так хочу вас, Лоис. Я хочу, чтобы вы были моей.

Лоис (несколько мгновений серьезно смотрит на него). Пойдемте-ка играть в бридж.

Входит Этель.

Этель. Сиднею не терпится начать игру. (Уилфреду, весело.) А Говард утверждает, что, если вы немедленно не явитесь, вам придется жениться на Лоис.

Лоис. Я и не знала, что вы здесь.

Этель. Мы только что приехали.

Лоис. Раз Говард тут, значит, я вам не нужна.

Уилфред. Хорошо, сейчас мы начнем роббер. А вы приходите, займете место выбывшего, ладно?

Лоис. Сначала пойду попудрю нос.

Уилфред уходит.

Этель. Я слышала, Иви закатила сцену.

Лоис. Да? Из-за чего?

Этель. Не знаю. Нервы, по-видимому. Ей необходимо выйти замуж.

Лоис. Вот только за кого ей, бедняжке, выйти?

Этель. За Колли. Они и возраста одного. На мой взгляд, они очень подходят.

Лоис. Уилфред говорит, Колли на грани банкротства.

Этель. Ничего, как-нибудь устроятся. Сейчас ни у кого нет денег, а как-то же все живут. Замужество, пусть даже не вполне удачное, все же лучше, чем одиночество.

Лоис. Это ты по собственному опыту?

Этель. Я не о себе. Мне не на что жаловаться.

Лоис. Уилфред предлагает мне бежать с ним.

Этель. Уилфред? Господи! Зачем?

Лоис. Он говорит, что любит меня.

Этель. Противный старикашка. Ничего не понимаю. И что же он тебе предлагает?

Лоис. По-видимому, его план таков — содержать меня до получения развода, а в дальнейшем жениться на мне.

Этель. Скотина.

Лоис. Но ведь годы-то идут, Этель. Мне уже двадцать шесть.

Этель (в ужасе). Лоис!

Лоис. Какая участь меня ожидает? Могу дать точный ответ: стану истеричкой вроде Ив или буду мужественно сносить все выпадающие на мою долю невзгоды, вроде тебя.

Этель. У меня есть мои дети. Есть Говард. Конечно, он не лишен недостатков, но у кого их нет? Зато он любит меня. И уважает.

Лоис. Этель, дорогая, у тебя замечательный характер. Чего не скажешь обо мне. Неужели ты думаешь, я не вижу, как трудно тебе живется?

Этель. Не спорю, мне не легко. Но я знала, на что иду, когда выходила замуж за фермера-арендатора.

Лоис. Но ты же не могла знать, что он к тому же и пьяница.

Этель. Он пьет ничуть не больше других мужчин своего круга.

Лоис. Скажи правду, ты и впрямь привыкла к нему?

Этель (с вызовом). Не понимаю, о чем ты?

Лоис. Очень уж он прост, а?

Этель (улыбнувшись). Но ведь и мы с тобой не бог весть какие аристократки — как ты считаешь?

Лоис. Во всяком случае, мы говорим правильным английским языком. И умеем вести себя за столом, и регулярно моемся.

Этель. Поглядела бы я, как бы ты стала регулярно мыться, если бы тебе пришлось вставать в шесть утра и доить коров. Все это условности. Вот уж из-за чего не стоит расстраиваться.

Лоис. И ты не расстраиваешься?

Этель. Иногда мне не удается с собой справиться. И тогда я очень корю себя.

Лоис. Но послушай, что тебя с ним все же связывает?

Этель. Воспоминания. Те первые два-три года, когда я так безумно любила его. Он был внимательный и красивый. Настоящий мужчина. Я любила его, потому что он был от земли, в ней крылись истоки его силы. Тогда ничто не имело значения. Как бы он ни поступал, ничто не обижало меня.

Лоис. Этель, дорогая, сколько же в тебе романтики. А во мне ее нет. Романтика недолговечна. И когда она умирает, что остается, кроме праха и тлена?

Этель. Сознание выполненного тобой долга.

Лоис. Ах, это...