Следующий апокалипсис. Искусство и наука выживания - Крис Бегли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Некоторым из этих навыков я начал обучать своих студентов и в конечном итоге стал предлагать курсы всем. Именно во время этих занятий, годы спустя, я увидел две разновидности наших реакций на потенциальную катастрофу. Я понял, что видение апокалиптического будущего, в котором все рушится и должно быть снова восстановлено, несет в себе как ужас, так и освобождение. На одном из курсов выживания студентка колледжа подняла руки в притворной молитве, обращаясь с мольбой ко вселенной сделать это. Первой жертвой в ее фантазиях стали бы студенческие кредиты. Для нее этот момент представлял собой нечто большее, чем крошечный фрагмент позитива в негативной ситуации. Для нее этот сценарий означал не столько социальный коллапс, сколько перезагрузку. Несмотря на все отрицательные стороны, эти перемены несли с собой свободу. Апокалиптическое будущее в ее воображении обеспечивало спасение от долгов, от упадка окружающей среды, от исчерпавших себя отношений или от скуки современной жизни. Мы предполагаем, что благодаря апокалипсису наше в корне порочное общество изменится. В некоторых религиозных текстах это представление об апокалипсисе как о божественном возмездии, о силе, которая исправит разлагающееся общество, занимает центральное место.
Подобная жажда перемен сопровождается тревогой. В то время как кто-то считает, что для выхода из кризиса нужны радикальные перемены, большинство людей испытывают перед возможным апокалипсисом страх. Некоторые тревожатся о личной безопасности. У других есть дети, и они волнуются о том, как обеспечить их безопасность. Спрос на курсы выживания для детей и вопросы, которые задают родители, демонстрируют, что именно их беспокоит. Они спрашивают: «Как долго маленький ребенок может оставаться без еды? Верно ли то, что чем младше ребенок, тем быстрее наступит переохлаждение?» За подобными фразами я слышу вопрос: будут ли мои дети в безопасности? Я знаю, что родителям страшно.
Этот страх выходит за рамки тревоги о безопасности. Некоторые опасаются того, что в будущем после коллапса не останется места красоте, искусству или играм; они боятся, что жизнь станет утилитарной, что между людьми сохранятся только деловые связи и что многое из того, что делает жизнь достойной, исчезнет. Некоторые обеспокоены тем, что крах верховенства закона приведет к тому, что выживут самые приспособленные, а все остальные подвергнутся масштабному буллингу. С другой стороны, люди, которые готовятся к катастрофе, они же «выживальщики», тратят время и деньги в ожидании воображаемого апокалипсиса и верят, что он оправдает их странную одержимость и подтвердит их правоту, когда архаичные навыки станут жизненно необходимыми. Они готовятся не просто к катастрофе. Они готовятся к радикально изменившемуся обществу, где их начнут, наконец, ценить.
Это соседство жажды радикальных перемен, даже катастрофических радикальных перемен, и страха перед будущим способно многое рассказать о том, как и почему мы рисуем себе определенные сценарии. Наша склонность представлять себе будущее после апокалипсиса сложнее, чем просто жажда перемен и страх перед ними, и не отражает особенностей ситуации. Люди думают не просто о каком-то апокалиптическом будущем, но о будущем, которое в корне изменит мир. Людям нравится представлять себе грядущее (как и прошлое) прерывистым. Частично подобное внимание к будущему, которое предвещает прерывистость и разрывы, связано с нашими растущими опасениями по поводу изменения климата, политического строя или военных действий. Множество популярных повествований об апокалипсисе отражают эту склонность видеть в будущем драматический коллапс. Фильмы о зомби, антиутопические романы, эсхатология и множество выпусков в СМИ, связанных с подготовкой к апокалипсису, воплощают наши фантазии и страхи. Мы все чаще представляем себе будущее, в котором все изменится. Иногда это внезапный и полный крах. Иногда мрачное грядущее тихонько подкрадывается к невнимательной публике. Мы волнуемся и фантазируем, а некоторые даже строят на такое будущее планы. В данном разделе я рассмотрю несколько способов представлять себе грядущий апокалипсис. Я опишу, как мы готовимся к худшему, опишу мир выживальщиков и «препперов», изучу апокалиптические представления, которые мы встречаем в печати, кино и в религиозных традициях, и покажу, как современные проблемы формируют эти идеи и влияют на наши мысли о будущем.
Глава 4
Апокалиптические фантазии
Вода доходила мне до колен, и это был тревожный сигнал, поскольку я сидел на пассажирском сиденье грузовика. Им управлял мой друг Леон. Я чувствовал, как отчаянно колеса пытаются зацепиться за дно реки, но автомобиль был плавучим и потому давил на шины меньшим весом. Колеса продолжали вращаться вхолостую. Я чувствовал, как они перекатывают гальку, когда грузовик нащупывал сцепление. Внезапно, когда мы добрались до песчаного дна, сцепление усилилось, и мы снова слегка продвинулись. Мутная вода хлынула на капот и лобовое стекло. На середине реки передняя часть грузовика резко клюнула, и капот скрылся под водой.
— Полностью водонепроницаемый, — улыбаясь, заметил Леон: он взглянул на меня всего на мгновение и снова сосредоточился на реке. — Но где-то здесь есть большая яма, которую мне хотелось бы объехать.
Наверное, ему это удалось, потому что мы успешно пересекли реку, взобрались на невысокий крутой берег и остановились на краю кукурузного поля. Леон, друг детства, хотел продемонстрировать мне возможности своего военного грузовика. Не знаю, где он его нашел. Приборная панель на транспортном средстве отсутствовала.
— Блокировка дифференциала, переднего и заднего. Я могу отключить стабилизатор поперечной устойчивости, просто потянув за этот шплинт. Грузовик полностью устойчив к электромагнитному излучению. Вообще никакого компьютера.
Электромагнитный импульс (ЭМИ) Леон подозревал за каждым углом. ЭМИ может возникнуть в результате ядерного взрыва или вспышки на Солнце, он способен вывести из строя электронику, и существует распространенное мнение, что, если это произойдет, современные автомобили станут бесполезными. Послушать его, так ЭМИ — это одна из величайших угроз американскому образу жизни. Некоторые исследования показывают, что ЭМИ оказывают очень слабое влияние на автомобили да и вообще все его воздействие носит незначительный и временный характер. Но я этот вопрос не поднимал. Леон любил фантазировать о конце света. Наверное, его можно назвать преппером, хотя большая часть его подготовки сводилась к таким игрушкам, как этот грузовик, которым он хотел обладать в любом случае.
— Когда все покатится к чертям собачьим, ты сядешь со мной в
