Большая игра - Дэн Смит

Я лежал, распластавшись, на его крышке, но он был тяжелее меня, и держаться мне было не за что. Когда мы влетели в самую гущу деревьев, я отцепился от стремительно снижающегося морозильника. Он ударился о могучие ветви и развернулся, изменив направление полета. Я падал следом и так сильно ударился о сук, что у меня перехватило дыхание, как если бы меня огрели бейсбольной битой, сломав пару ребер. Я на мгновение остановился, а потом полетел камнем вниз, ударяясь о мелкие ветки, больно царапающие и раздирающие кожу. Не успел я сообразить ухватиться за одну из них, как упал лицом вниз, с глухим звуком ударился о землю и проехал несколько метров вперед на животе, совсем потеряв из виду морозильник.

Ритмичный стук вертолетных лопастей стих до неуловимого биения сердца, а потом и вовсе замолк. В лесу воцарились тишина и покой, если не считать моего громкого дыхания да водопада хвои, который обрушился с потревоженных веток. На щеке у меня зиял порез, ребра ломило от ушибов, вся кожа была исцарапана, а мышцы дрожали, но все-таки я был жив!

Я сел и посмотрел вокруг мутным взором.

— Обалдеть. Я выжил.

И самое удивительное, что нож по-прежнему был крепко зажат у меня в правой руке, а за спиной все так же висели лук и колчан.

Когда я попытался встать, руки и ноги заныли от боли. Кожа зудела от порезов, кровь стекала по щекам и шее, все тело разваливалось на части, но я сделал усилие, чтобы подняться на ноги, и снял лук.

— Целехонек, — прошептал я, внимательно осмотрев его. — Чудеса, да и только. — Я задрал голову и прокричал в густой туман:

— Спасибо, лес!

Пережившие падение лук и стрелы, удача с морозильником — все говорило об одном. Я оказался прав в том, что президент — моя добыча. Поэтому лес и помогал в борьбе за него, защищал нас.

Но у меня было мало времени. Я понимал, что Хазар скоро заметит пропажу президента и повернет вертолет. Я должен был найти морозильник раньше его.

На негнущихся ногах я поковылял к глинистому холму, который увидел с высоты. Меня окружал непроглядный туман, я словно попал на другую планету, и все же я осознавал, куда двигаюсь и что бежать мне осталось недолго. Я продирался через лес: ботинки утопали в зарослях папоротника, ветки на пути так и норовили сбить с ног, но вот я таки вырвался из чащи.

Как радовались глаза открытому пространству, широкому глинистому полю, укутанному густым туманом. Оно уходило вверх метров на шесть-семь, а потом резко обрывалось. Оставалось только гадать, что там, на другой стороне холма: пологий спуск или крутой откос.

— Президент! — позвал я, шагнув в мягкую грязь. — Президент!

Нет ответа.

— Президент!

Послышался отдаленный треск вертолета. Хазар возвращался.

— Президент! — закричал я, опасаясь, что промедление может дорого стоить. Сейчас нас не разглядеть из-за тумана, но если вертолет опустится ниже и лопасти разгонят дымчатую пелену, нас тут же увидят. А спутники, о которых говорил президент? Они видят сквозь туман?

— Президент! — Я должен был найти его раньше, чем прилетит вертолет.

Совсем позабыв о боли, я, как на лыжах, заскользил по грязи и завертел головой из стороны в сторону в поисках белой коробки.

— Президент!

И тут я увидел в темной глине длинную борозду. Должно быть, морозильник упал сюда и по инерции въехал на пологий склон. Я тут же начал взбираться к краю холма вдоль следа, оставленного им. Я старался идти быстро, но обувь утопала в мягкой хлюпающей грязи, так что мне приходилось нагибаться вперед и упираться в колени, чтобы заставить ноги двигаться быстрее. Ухватиться было не за что, ботинки потяжелели от налипшей глины и стали неподъемными, но я неотступно двигался выше и выше.

Приближаясь к обрыву, я услышал звук, не уступавший по громкости стуку приближавшегося пропеллера. Где-то вблизи шумно текла вода.

И как я сразу не догадался, что там течет река?

Значит, озеро Туонела тоже недалеко. Просто вертолет летел низко, и деревья скрывали его из виду. А плеск воды доносился от реки, которая впадает в озеро, неся в быстром потоке тонны и тонны воды.

Я остановился.

Раз морозильник перекатился через холм, то, скорее всего, соскользнул в реку на той стороне холма, и быстрое течение унесло его к водопаду. Если морозильник слетел в озеро, то президент точно не пережил падения и утонул.

— Президент!

От этих мыслей я стал двигаться еще быстрее и добрался, наконец, до вершины. Там я загляделся на бушующую реку. Окаймленная глинистым берегом, она неслась вперед, ударяясь о камни, подбрасывая, как щепки, попавшие в ее водоворот ветви. Казалось, этому потоку все нипочем. И там, внизу, на самом краю реки, я увидел перевернутый белый ящик.

— Президент!

Я бросился бежать, но, потеряв опору, ботинки заскользили по грязи, и земля ушла из-под ног. Я шлепнулся на живот и покатился вниз, как на санках. Густая вязкая грязь облепляла лицо и плечи, и, когда я остановился, то у меня набрался полный рот глины, а вся одежда пропиталась грязью. Она оказалась такой тяжелой, что я с трудом поднялся. Я вытер лицо и, отплевываясь, поковылял к месту заточения президента. Морозильник лежал вверх дном и был запачкан моей кровью и глиной. Углы его были вмяты, стенки исцарапаны ветвями. Тяжело представить, что чувствовал заключенный в морозилке президент, когда его стало швырять из стороны в сторону. Наверное, он очень испугался и не мог понять, что происходит. А если учесть, что стало с морозилкой, я уже не уверен, уцелел ли мой друг после падения.

— Только бы выжил, — шептал я. — Только бы выжил.

Почти дошел. Рокот воды слился с гулом приближающегося вертолета.

— Только бы он выжил.

Я добрался до морозильника, уперся в него обеими руками и, глубоко утопив ноги в грязи, надавил что было силы, пытаясь его перевернуть. Он не поддался, но я раскачал коробку и поднажал еще, так что мне удалось повернуть морозилку сначала на бок, а потом и вверх крышкой.

Я открыл старые замки и откинул крышку.

Свернувшись на дне холодильника, Президент лежал в ледяной кровавой луже, как мертвое животное. Ему явно сильно досталось: он был весь в синяках, из носа текла кровь.

— Президент, — прошептал я, — вы живы?

Он открыл глаза:

— Оскари, это ты?

Наверное, сейчас, весь покрытый грязью, я больше походил на какую-нибудь лесную нечисть.

— Что, черт возьми, это было?

— Президент! — Я не мог сдержать свою радость. — Вы живы! — Мне хотелось запрыгать от счастья, но времени на это не было. — Скорее выбирайтесь!

— Не знаю, смогу ли я двигаться, — застонал он.

— Конечно, сможете, я помогу. Быстрее, пока они не вернулись.

Я нагнулся над морозилкой и потянул президента за руки, помогая ему сесть.

— Такое чувство, что я не в морозильник попал, а в стиральную машину.

— Ничего не сломали себе?

— Вроде нет, — замотал головой президент.

— Я ведь понял, — выпалил я, не в силах сдержатся. Я хотел рассказать ему о своей догадке; почему наша встреча была не случайна. — Я ведь понял!

— Что? Что ты…. — Президент закрыл лицо руками и застонал. — Господи, как все болит.

— Я понял, почему нашел вас. Я догадался там, наверху. — Я показал пальцем на небо. Адреналин от событий минутной давности растекся по телу, и мне стало невероятно весело. — Говорят же, что лес всем посылает испытание по силам. И мне он тоже кое-что послал. Нечто крупное!

Президент посмотрел на меня так, будто я нес чушь.

— Вас послал.

— Что?

— Вас, президента США. Это вас мне послал лес.

— Да ты что, нет…

— Да, и я прислушался к лесу, я сделал все, чтобы вас не потерять. Теперь я отведу вас к папе, и тогда вся деревня увидит…

Президент громко вздохнул:

— И почему все на меня охотятся?

Я посмотрел на него и снова протянул руки, чтобы помочь ему встать.

— Некогда. Вставайте, президент. Надо идти. Сюда летит вертолет. — Я показал на туман над нами.

— Хазар и Моррис возвращаются. — Шум вертолета уже перекрыл гул воды в реке.

— Нет, Оскари. Я правда больше не могу. Все тело болит.

— Надо, надо идти. Я должен вас спасти. Нам никто не поможет. Хватит уже притворяться сильными, пора ими стать.

Президент выпрямился и закрыл лицо руками. Потом он крепко потер глаза и посмотрел на меня:

— Знаешь, Оскари. Ты самый мужественный человек из всех, кого я знаю.

Водопад

— Пойдем обратно, в лес? — спросил президент, когда я помог ему выбраться из морозильника. — Они ведь не смогут нас найти, если ты заметешь…

— Нет, до леса далеко, — возразил я, оценив расстояние до другого конца широкого глинистого берега. Мне вспомнилось, как люди Хазара спускались по веревкам с вертолета. Если они увидят, что мы бежим к лесу, то быстро высадятся у самых деревьев, чтобы преградить нам путь. Тогда они снова схватят президента, а меня — прикончат.