Ii. Камень второй. Горящий обсидиан - Ольга Макарова

Глава восьмая. Дорога в Таммар

Убив учителя, не пожалей и ученика, даже если тот совсем мал. Представь, что убиваешь одержимого местью рубаку или мага, каким этот невинный ребенок может стать.

Ничейная Земля не вся расчерчена алыми кружками Областей, как может показаться несведущему. Есть места, где Области не смыкаются меж собой. Карту таких мест получит повар, раскатав тесто в блин и нарезав из него краями стакана круглые кусочки, дабы потом свернуть их в печенье. То, что останется от теста — длинные полосы, изрезанные по краям многочисленными полукружьями, — и будет напоминать интерстиции Ничейной Земли. Они тянутся и тянутся меж множеством Областей, не обращая внимания на то, как те отгрызают от них внушительные полукружья территорий. Интерстиции длинны. И — благодаря тому, что многочисленные Области по их краям примерно уравновешивают друг друга, — относительно однородны и спокойны. Такая обстановка могла бы сложиться только на другой стороне планеты, где влияние обеих Хор сходит на нет. Магия дика здесь, но без причуд. Единственная беда — здесь совершенно не взрывается порох. Но и эту беду можно обратить себе на пользу: не нужно менять оружие, ступая на землю какой-нибудь интерстиции.

Главный торговый тракт всего Омниса идет по интерстиции Бревир, в обход Горелки и прочих опасных Областей. Как от древнего дерева, от тракта отходят веточки извилистых дорог, ведущих к расположенным в Областях городам. Тракт давно обжит: то и дело вдоль дороги тянутся длинные городки с постоялыми дворами и рынками и стоят нарядные смотровые башенки из белого камня. Тракт пульсирует жизнью и движением, точно кровеносный сосуд, соединяющий Юг и Север. Он почти безопасен… пока ты не свернешь на одно из боковых ответвлений…

Чарги ступают мягко. Мягко и величественно. Могучие, добродушные и верные великаны. Человек на их спине кажется маленьким и хрупким, а уж если этот человек — ребенок…

Странный отряд Марин и его люди заметили издали. Марин тогда не поленился — разворошил ящик с приготовленной на продажу оптикой и достал оттуда тяжелый бинокль, напоминающий две подзорные трубы, связанные вместе; прикрепленный к ним механизм позволял настраивать их одинаково и одновременно.

Путники оказались Сохраняющими Жизнь, все до единого. Даже малыш, ехавший на спине у самой юной чарги. Это не внушало опасений: воины с мечами без гарды — известные пацифисты. Потому от недоброго удивления осталось лишь любопытство.

Вроде бы неспешно двигающийся, отряд постепенно догонял обоз Марина. Скоро воины, охранявшие торговца, начали тихо переговариваться, но даже приглушенные, голоса не скрывали удивления.

Не прошло и двадцати минут, как трое взрослых и семеро детей на чаргах поравнялись с обозом. Тарандры, тянувшие его, забеспокоились: чарг они не любят; возможно, потому, что те, в свободное от службы время, не прочь закусить кем-нибудь из их копытного племени.

— Доброй дороги, путники! — окликнул странных воинов Марин. — Куда путь держите?

— В Таммар! — ответил один из них: внешне парень выглядел как чистокровный файзул.

— О! — воскликнул торговец. — В Теплую Область с тракта сворачивать опасно, — заметил он. — Я бы не стал вести туда детей; боюсь, разбойники сочтут вас легкой добычей… Вам лучше бы пойти с нами, мы идем в Гуррон, оттуда до Таммара рукой подать. Так будет куда безопаснее.

— Благодарю, — отвесил вежливый полупоклон файзул. — Мы спешим. И мы не легкая добыча.

Чарговый «караванчик» прошествовал мимо. Марин задумчиво смотрел им вслед… Белокурый мальчик, ехавший предпоследним, одной рукой держался за луку седла, другой держал самодельную дудочку и насвистывал веселые мелодии, одну за другой; воин, лет восемнадцати от роду, ехавший рядом, улыбался ему и говорил что-то одобрительное.

Марин тряхнул головой: засмотрелся, тоже мне. Но ведь не каждый день увидишь такую странную процессию…

Отчего-то молодому торговцу взгрустнулось… отчего-то захотелось бросить все и пойти с ними. Сердце рвалось вслед уходящим воинам отчаянно. А звук детской дудочки еще долго звучал в ушах, даже после того, как ее хозяин скрылся далеко вдали, за поворотом дороги…

— Марин! — окликнул его Хассе, преданный воин и хороший друг. — Все в порядке? — обеспокоенный, он шагал теперь вровень с тихоходным вагончиком Марина.

— Этот мальчик… — бормотал торговец, рассеянно шаря рукой под свертками из промасленной бумаги. — Меч у него такой маленький… совсем как мой…

Покряхтев, он извлек-таки из-под свертков свое сокровище. Хассе прищурился, чтобы лучше разглядеть его.

— Это кинжал? — недоуменно произнес он. — Длинноват, пожалуй…

— Это меч, — с укоризной поправил Марин, наполовину вытащив оружие из ножен. — Несмотря на размеры, это все же катана. Просто сделана под детскую руку. Смотри, какая рукоять тонкая: чтобы детские пальцы могли обхватить.

— Без гарды, — улыбнулся Хассе.

— Я когда-то был Сохраняющим Жизнь, — с грустью произнес торговец.

— Почему же ты до сих пор не с ними?

— Милый мой, добрый Хассе… — Марин невесело рассмеялся и погладил поблекшие от времени ножны. — Судьба обернулась иначе. Когда мне было шесть лет, моего учителя убили, меня тяжело ранили и бросили умирать… Урхан ведь не настоящий отец мне, а названный; он подобрал меня, выходил, назвал сыном… Конечно, я хотел мстить за учителя, очень хотел. Но не знал, кому. Да еще и остался хромым после ранения, так и не выправился… какой из меня воин…

— Ты раньше не рассказывал ничего об этом, — покачал головой Хассе. — А я еще думал, что знаю тебя, парень! — и по-доброму усмехнулся в усы.

— Да… — протянул Марин. — Не рассказывал… — и, вздохнув, положил маленький меч обратно за свертки.

Некоторое время ехали в молчании. Вдоль дороги тянулся молодой гибкий ивняк; плакучие ветви так и полоскали по ветру, прореживая солнечные лучи. Маленького отряда на чаргах давно уже нигде не было видно… Отчего-то Хассе спросил:

— А ты помнишь, как звали твоего учителя?

— Гердон Лориан, — улыбнулся другу Марин. — Он слишком высоко ценил магию и немного времени уделял мечу. Это его и погубило… — торговец выдержал странную паузу. — Я потому и не езжу прямиком в Таммар: это случилось как раз на той дороге…

Дорогу на Таммар затеняет высокая отвесная стена из природных глиняных пластов, уложенных неведомой силой наискось. Когда-то давно здесь стоял нетронутый зеленый холм, покрытый шелковистой травой, усыпанный пестрыми цветами рамниру, чьи лепестки к осени набухают сладким соком и становятся вкуснее многих ягод… Так было, пока к Таммару, еще юному тогда, не проложили дорогу, срезав ради нее край холма. И с тех пор он возвышается над путниками — воинами и торговцами, — как гигантский надкушенный пирог с начинкой из молочного шоколада.