Гевара по прозвищу Че - Пако Тайбо II

4

6. Гватемала: момент истины

Поезд на юг

До сих пор не ясно, была ли у Эрнесто, в дополнение к его горячему стремлению, реальная возможность принять участие в боевых действиях в последние дни существования правительства Хакобо Арбенса. В мемуарах Ромеро есть такая фраза: "Однажды, когда мы ехали поездом на фронт, армейский сержант в Сакапе сказал нам, что лучше вернуться в столицу, так как предательство уже свершилось". Но Ромеро не пишет, участвовал лив этой поездке Эрнесто.

Раздумья о Гватемале

В мемуарах Ильды Гадеа есть несколько упоминаний о состоявшихся в последующие годы беседах о событиях в Гватемале в более поздних годах, и в ходе каждой из них всплывал один и должны были сражаться?"

1 мая 1955 года в Мексике Эрнесто, воспользовавшись случаем, задал этот вопрос Фортуни, секретарю Гватемальской коммунистической партии, и не был удовлетворен полученным уклончивым ответом.

Поворотный пункт

Долорес Мойано полагает, что в результате пребывания в Гватемале Эрнесто превратился из скептика в активиста. Это мнение разделяют многие авторы, которые воспринимают Гватемалу как точку политического поворота в сознании Гевары, его радикального переопределения. Необходимо заметить те колебания в политическом мировоззрении Гевары мексиканского периода, для того чтобы понять, что это мнение не является исчерпывающим, хотя государственный переворот, свидетелем которого он оказался, несомненно, произвел на него глубокое впечатление.

Статья

Различные источники расходятся во мнениях по поводу точного времени ее создания. Далмау считал, что Эрнесто написал ее "среди разрывов бомб"; говорили также, что он работал над ней, скрываясь в аргентинском посольстве. Ильда Гадеа утверждает, что записала ее под диктовку Эрнесто. Если это так, значит, она была написана еще до полной победы контрреволюционеров. Зато большинство авторов сходятся на том, что онабыла озаглавлена "Yo vi la caida de Jacobo Arbenz" ("Мой взгляд на падение Хакобо Арбенса"), и насчитывала более дюжины страниц. Статья была скопирована во множестве экземпляров, один из них был послан в Аргентину, а остальные, судя по всему, оказались безвозвратно утрачены. Статья заканчивалась словами: "Битва начинается теперь".

5

7. Порты захода

Знакомство с Фиделем

Кубинские историки и журналисты были очень неточны в своих описаниях первой встречи Че и Фиделя.

Фидель прибыл в Мериду 7 июля 1955 года. Там он пересел на другой самолет, принадлежавший мексиканской авиакомпании, и рейсом № 566 прилетел в Веракрус. Саладо датирует встречу сентябрем, многие другие относят ее на август, Массари - на ноябрь, а Ильда Гадеа говорит о начале июля. Фидель говорит неуверенно - "июль или август". Я твердо уверен, что встреча состоялась на второй неделе июля, потому что на третьей неделе они уже встречались и приняли участие в церемонии у памятника Мальчику-герою.

Предатель

Кубинская история не указывает с достаточной определенностью на личность предателя, внедрившегося в состав группы Движения 26 июля в Мексике. Антонио дель Конде утверждал спустя много лет, что это был Рафаэль дель Пино. И. Лаврецкий приводит больше подробностей, утверждая, что кубинское посольство в Мексике подкупило предателя в среде мятежников - телохранителя Фиделя-за 15 000 долларов. Байо позднее обвинял Рикардо Бона-чеа, расставшегося с Движением за несколько недель до неприятностей, обрушившихся на кубинцев. В книге Минервы Сала-дос приводятся доказательства того, что Мигель А. Санчес, Кореец, принимавший участие в обучении, но не принявший участия в плавании "Гранмы", имел связи с кубинским посольством.

Судьба Патохо в Мексике

Че: "Эль-Патохо проводил время, работая журналистом, изучая физику в университете Мехико, то бросая занятия, то вновь возобновляя их, не добиваясь в них особых успехов, зарабатывая на жизнь самыми разными работами в нескольких местах; но он никогда не просил ни о чем. Я до сих пор не могу сказать, был ли этот чувствительный и самоуглубленный мальчишка невероятно застенчивым или чересчур гордым для-того, чтобы признаться в некоторых своих слабостях и глубоко личных проблемах и обратиться к друзьям с просьбой о помощи, в которой он мог нуждаться".

Стихотворение

Че так и не отдал Фиделю свое стихотворение "Пойдем, сияющий пророк рассвета..." Согласно одному из источников, он передал его Ильде в тюрьме "Мигеле Шульц"; согласно дру гому, оно находилось в чемодане, который он оставил Ильде, покидая Мексику: "Он оставил мне свой чемодан, в котором была книжка стихов". Во всяком случае, ясно, что сам автор не видел в стихотворении достоинств и воспринимал его лишь как один из эпизодов своей биографии.

Спустя несколько лет это стихотворение опубликовал Ле-онель Сото, редактор "Верде оли-во", на что Че послал ему сердитое письмо с требованием не печатать больше ничего без его личного согласия, особенно эти ужасные стихи. Че считал свою поэзию глубоко личным делом. В другом случае, когда Пардо вознамерился опубликовать или прочесть по радио другое стихотворение, Че в шутку пригрозил ему расстрелом.

6

8. "Гранма" черпает воду

Продовольственные запасы на борту "Гранмы"

Две тысячи апельсинов, сорок восемь банок сгущенного молока, четыре окорока, коробка яиц, 100 плиток шоколада и 100 фунтов хлеба. Всего этого должно было хватить для восьмидесяти двух человек на время рейса.

Восстание в Сантьяго

Франк Пайс планировал нанести ряд ударов и совершить диверсионные акции, но приказал при этом избегать всякой активности на участке между Ман-санильей и Пилоном, чтобы не привлечь случайно войска к месту предполагаемой высадки.

Был намечен следующий план действий: захват полицейского участка, нападение на управление морской полиции, окружение казарм Монкада, захват форта Кинтеро, освобождение политических заключенных и захват оружия. Далее городские партизаны планировали захватить аэропорт и присоединиться к высадившимся повстанцам. От идеи всеобщей забастовки отказались, так как в то время Движение 26 июля еще практически не имело связей с рабочим движением.

В октябре 1956 года Франк Пайс и Фидель Кастро пришли к соглашению о том, что восстание должно начаться спустя пять дней после того, как "Гранма" выйдет в плавание. Телеграмма с этим известием была получена в одиннадцать утра 27 октября, так что восстание не только не было отложено, но даже началось на день раньше, поскольку организаторы опасались, что известие о высадке революционного десанта может быть подвергнуто цензуре. В Сантьяго в выступлении участвовали 200 человек; тогда впервые на улицах появилась оливково-серая униформа Движения 26 июля. Армейское командование получило неопределенную информацию о готовившемся восстании в ночь накануне его начала, но ему не удалось узнать, где и когда оно начнется.