Стиляги. Как это было - Юрий Коротков

Для борьбы со стилягами по указаниям районных комитетов партии и комсомола формировались специальные группы в “бригадах добровольного содействия милиции”. Состояли они из молодежи примерно такого же возраста, что и сами стиляги, но, как правило, из фабрично-заводской, которая была гораздо более конформистской и “дремучей”, чем студенческая. Их инструктировали в райкомах и горкомах, и потом эти дружинники врывались на танцевальные площадки, в рестораны, а то и устраивали облавы прямо на Бродвеях.

Может быть, кого-то комсомольские репрессии и отпугнули, но молодежи вообще свойственно поступать “из чувства протеста”, молодые парни и девчонки не любят, когда им говорят, что делать, особенно если это касается внешнего вида. И поэтому количество стиляг по всему СССР только росло.

Говорят, что с красными повязками комсомольского патруля в пятидесятые годы можно было встретить ребят вполне криминального вида. А иногда и сами комсомольцы могли снять со стиляги понравившуюся вещь. Валентин Тихоненко вспоминал, как на него в Мраморном зале ДК имени Кирова напали несколько комсомольцев (как потом стало известно – инструкторов горкома комсомола) и стали избивать, пытаясь снять пальто, и только вмешательство фронтовика спасло его.

Подобное происходило не только в Ленинграде и Москве, но и в других городах, где существовали стиляги. Рассказывают, что в Куйбышеве (теперь – Самара) комсомольские активисты в какой-то момент начали натравливать на стиляг учащихся ремесленных училищ и школ ФЗО (фабрично-заводского образования) – прообразов ПТУ. Это натравливание привело к тому, что однажды вечером большая группа “ремесленников” вышла на местный Брод и начала поголовно избивать всех, кто был в узких брюках, причем не только кулаками, но и ремнями с бляхами, а милиция на происходящее не реагировала. Зато на следующий день стиляги сплотились и дали отпор пэтэушникам.

А вот что несколько лет назад рассказал один из бывших “охотников на стиляг” – Егор Яковлев, впоследствии главный редактор газеты “Московские новости” и один из идеологов горбачевской перестройки: “Я становлюсь первым секретарем Свердловского райкома комсомола, – улица Горького, со стороны “Коктейль-холла” (на той стороне был Советский район). Мы начали думать, что делать со стилягами. Был удивительный человек такой Гера Мясников, и он выдал идею: давайте патрулировать улицу Горького. (Ничего более незаконного и неприличного я сегодня не могу даже придумать.) Но тем не менее это было принято. Этим очень увлеклись. Мы это делали абсолютно сознательно и максимально публично. Грузовые машины подъезжали к Свердловскому райкому партии на улице Чехова, 18, выходили патрули с повязками, потому что все должны видеть, что они есть, ехали на улицу Горького и начинали просто-напросто публично задерживать стиляг и приводить в 50-е отделение милиции, которое называлось „полтинником“”.

Под раздачу попадали не только стиляги, но и люди, не относящиеся к ним, а просто имевшие неосторожность надеть слишком узкие брюки. Студент сельскохозяйственного института из Новосибирска жаловался в своем письме в “Комсомольскую правду” (5 апреля 1958 года) на то, что его узкие черные брюки повлекли за собой комсомольское собрание и угрозу исключения: “Стиляг в нашем обществе справедливо презирают. Я понимаю: стиляга – это тот, у кого мелкая, серая душонка. Это человек, для которого предел мечты – платье с заграничным клеймом и веселая танцулька под низкопробный джаз. Но разве можно человека, у которого есть цель в жизни, который стремится учиться и который одевается недорого, но красиво, по моде, называть стилягой?.. Неужели я стиляга и со мной надо вести борьбу?”

А вот письмо, отправленное в 1957 году Председателю Президиума Верховного Совета СССР Ворошилову.

Мы, группа молодых людей, обращаемся к Вам с просьбой разобраться в взволновавшем нас факте, описанном ниже. Все это уже разбиралось на страницах комсомольских газет под рубрикой “о стилях и стилягах”. До сего времени у нас под словом “стиляга” понимают что-то нехорошее, людей, которые ничего не дают обществу, не работают, шатаются по ресторанам, с невозмутимым видом целый день прохаживаются по улице, хулиганят и дебоширят, стараются выделиться яркой ультрамодной одеждой, прической, манерой держаться и ходить. Эти люди отличаются обычно узким умственным кругозором, их приводят в восторг звуки джаза, их не увидишь в опере, но зато встретишь на танцах или в ресторане. Все это вошло в понятие “стиляга” или “золотая молодежь”. Все это, несомненно, правильно, с такой молодежью надо вести борьбу, но вот тут и начинаются “перегибы”.

Если молодой человек или девушка хорошо, со вкусом оделись, их все-таки крестят “стилягами”. Становится обидно, что у нас не понимают современного стиля одежды и как лучше, удобней и красивей одеться. Почему девушке не носить красивую, яркую одежду с гармонирующими тонами, почему девушка не может надеть для прогулки весной или летом такой спортивный костюм, как курточка и брюки? Это удобно и красиво! Мы не “стиляги”, мы работаем и учимся, и нам нравится современная одежда, конечно не испохабленная одежда “золотой молодежи”! Но нет, и этому виду одежды объявлена борьба, комсомольские организации борются со “стилягами” – это же преклонение перед Западом! А если действительно красиво, удобно и приятно! Почему бы не поучиться и у Запада, как надо красиво и хорошо одеваться? Почему мало, а то и совсем не ведется борьба с пьяницами и дебоширами, почему не объявлена “стилягами” молодежь, которая носит сапоги с брюками навыпуск, небольшую кепочку с непременно торчащим чубом? Почему в наших клубах, как клуб ДЖД, девушка под страхом драки и скандала не смеет отказать в танце какому-нибудь подвыпившему молодчику, на которого нет никакой управы? Почему же, наконец, человеку, хорошо и модно одетому, кричат в спину: “стиляга”!

Вот это непонимание и неправильное толкование слова “стиляга” и не совсем правильная борьба со “стиляжничеством” привела к весьма печальным и отрицательным результатам. Этим пользуются хулиганы, которых действительно надо было бы назвать “стилягами”, они начали травлю людей, которые выделились своей одеждой. Эта “борьба” и привела к возмутительнейшему фактору произвола и разнузданности хулиганов, который при попустительстве органов милиции был совершен в воскресенье, 31 марта с. г. между 9-ю и 10-ю часами вечера в центре города перед зданием оперного театра.

Мы, компанией из 4-х человек (2-х девушек и 2-х юношей), в воскресенье вечером возвращались домой после прогулки. На центральной улице нашего города, Первомайской, неизвестный нам человек пытался нас сфотографировать. По всей вероятности, его привлекла спортивная одежда одной из девушек: на ней были брюки и спортивная курточка. Мы подошли к нему и спросили, почему он нас фотографирует. Он ответил, что ему так нравится. И далее он продолжал, забегая вперед нас, фотографировать. Его странное поведение стало собирать любопытных. Вокруг нас стал собираться народ, все время привлекаемый “фотокорреспондентом”. Скоплением народа воспользовались хулиганы, которые начали кричать: “Стиляги, стиляги! Стиляг фотографируют!” Бей стиляг!” Эти выкрики все больше собирали толпу, и когда мы дошли до оперного театра, толпа запрудила всю улицу. Чтобы избежать нарастающих оскорблений, мы зашли в фойе театра, но и здесь нас не оставили в покое. Неизвестный с фотоаппаратом все пытался нас сфотографировать. Когда мы подошли к нему и спросили его фамилию и право нас фотографировать, то он вынул красную книжечку, но показать ее или назвать свою фамилию отказался. Чтобы выяснить его личность, мы обратились к стоящему рядом милиционеру. Но увидав, что мы приближаемся к нему с милиционером, неизвестный скрылся в толпе, которая стала настолько большой, что остановилось всякое движение на площади перед театром. Одна из девушек нашей компании (Малыжева Анна) бросилась в толпу, чтобы задержать неизвестного с фотоаппаратом, и мы ее потеряли из виду. Окружившие нас хулиганы стали всячески оскорблять нас. Мы решили сесть в такси и уехать, но они, приподняв заднюю часть машины, мешали тронуться с места. Когда мы все-таки вырвались из толпы, то за нами помчались на другой машине те же хулиганы, и только благодаря ловкости шофера нам удалось избавиться от преследования хулиганов, а девушка, которая бросилась за неизвестным в толпу, впоследствии сказала следующее: “Когда я очутилась сдавленной среди толпы, то меня стали со всех сторон толкать, пинать ногами, дергать за пальто. Может быть, я была одета в какой-нибудь ультрастильный костюм или была преступницей? Ничего подобного! Я считаю, что была одета посредственно. Откровенно говоря, мне бы хотелось гораздо лучше и красивей одеваться. На мне было пальто, которое я сшила 4 года тому назад. И вот меня за это стали толкать, бить в спину, крича: „Бей стилягу!“ На мне порвали пальто. Распоясавшиеся молодчики затолкнули меня в подъезд, где пытались сорвать с руки часы и снять пальто. Я упала в какую-то яму, меня стали бить ногами, довели до такого состояния, что я не могла встать на ноги. Не знаю, что было бы со мной, если бы мне не помогли двое подоспевших студентов ЛГУ. Они помогли мне встать и переодеться, чтобы я могла уйти незаметно. Но уйти я не могла: на улице хулиганы, оцепив выход, кричали: „Выдайте нам стилягу!“ Наконец сквозь толпу пробилась машина с милиционерами, которую не пускали хулиганы, меня посадили в нее и отвезли в 10-е отделение милиции”.