Расы космических пришельцев. Запрещенная антропология - Александр Белов

Телесные особенности снежного человека лишь «подтягиваются» вслед за его специфическим поведением и образом жизни. Вот так исподволь мы подошли к отрицанию всего древа родословной человечества, любовно выстроенного не одним поколением антропологов-эволюционистов. Как полагал в свое время Ф. Энгельс, древний человек трудился, развивал (тренировал) руку, и вследствие этого у него развилось мышление человека, отличное от мышления обезьяны. Получается, что снежный человек одним лишь фактом своего существования разит в самое сердце эти биологизаторские теории. Энгельсу древний человек и нужен был только для того, чтобы продемонстрировать торжество своей трудовой теории антропогенеза (очеловечивания людей). Снежный человек самим фактом своего существования указывает, что имел место обратный процесс – утрата мыслительных способностей и, как следствие, тотальное одичание. Однако вряд ли стоит рассматривать снежного человека как некий парадокс, своего рода биологический нонсенс; напротив, эволюционная (инволюционная) судьба снежного человека со всей очевидностью показывает, что процесс одичания имел место и в других популяциях современных людей, оказавшихся в культурной или геологической изоляции. У снежного человека одичание выражено в крайней форме и поэтому как крайний вариант весьма показательно. Однако и у африканских пигмеев, и у азиатских негритосов и бушменов, и у коренных австралийцев, и у меланезийцев и папуасов можно наблюдать некие зачатки того же самого одичания, которое нас так поражает в феномене снежного человека. Понятное дело, что существует некая этическая составляющая вопроса. Нет смысла смешивать культурные, нравственные нормы с морфологическими особенностями. Когда мы говорим об одичании, то имеем ввиду прежде всего падение уровня культуры. Когда же мы говорим о физических особенностях организма, приспосабливающегося к существованию в условиях падения общей культуры, то концентрируем свое внимание на анатомии и физиологии человека. Именно поэтому есть все основания считать, что снежный человек изначально не отличался от прочих людей. Специфический образ жизни и «эволюционная» судьба сделала из него того, кем он на самом деле является. Внешность дикаря, формирование «примитивных» анатомических особенностей является лишь следствием реализации особого психического стереотипа. Иными словами, психика и ее трансформация уводят людей от разумного поведения и превращают их в условных зверей. Искажение первоначального человеческого психотипа является главным критерием дальнейшего сползания в пропасть инволюции. Вторичность появления морфологических особенностей дикарей здесь вполне очевидна.

В связи со сказанным, небезынтересно было бы посмотреть, как эволюционисты пытаются взглянуть на проблему существования снежного человека. Надо сразу сказать, что большинство эволюционистов не верят в сам факт существования снежного человека. Те же, кто верит, пытаются трактовать факт существования снежного человека в духе полицентризма. Мол, снежный человек является дожившей до наших дней особой формой неких реликтовых гоминид или даже гоминоидов. Мол, у снежного человека были свои независимые предки, которые не качались на одних же и тех ветвях с нашими обезьяноподобными предками. Кое-кто их эволюционистов стремится представить дело так, что снежные люди – это питекантропы, неандертальцы и даже сэволюционировавшие гигантопитеки и мегантропы – гигантские ископаемые формы из материковой и островной Юго-Восточной Азии. Согласно исследователю Ю. Решетову, бигфуты и сасквочи мигрировали из Азии через сухопутный перешеек в Америку и расселись на севере североамериканского континента. Понятное дело, чтобы продуцировать такие сценарии надо верить в торжество эволюции, что все формы независимо друг от друга эволюционируют и улучшаются. В общем-то такие построения мало чем отличаются от фантастических идей неких американских ученых, что не все динозавры вымерли. Сохранилась небольшая их популяция, которая локально продолжала существовать и развиваться. На географически изолированном от других участков земли она превратилась в Дино сапиенса. Человекоподобные монстры, унаследовавшие привычки своих рептильных предков, напали на людей в самый неподходящий момент. Некий римейк «Затерянного мира» Конан Дойла.

Этими построениями сама идея существования снежного человека дискредитируется и сводится до уровня фарса. Эта идея, тем не менее, легко становится частью гламурной жизни. В придуманного снежного человека продолжают верить и наделять его несвойственными чертами; при этом придуманный снежный человек становится неотъемлемой чертой массовой культуры, рекламы и бизнеса. В местах, которые снежный человек якобы почтил своим посещением, организуются туристический бизнес. А там, где обосновался бизнес, там нужно попрощаться с наукой.

История реального, а не придуманного снежного человека далека от веселого фарса. Эта история деградации и падения в пропасть инволюции. Незавидна и судьба дикаря. Он явился на протяжении многих столетий объектом охоты и истребления. Во многом отношение к нему остальных людей и сделало из него дикаря. Морфотип снежного человека формировался под влиянием диких условий существования. Каким образом человек может выживать в диких условиях без одежды и орудий было со всей очевидностью продемонстрировано нам, современным людям, на примере снежного человека.

Однако в самом факте существовании снежного человека нет ничего необычного. Как уже говорилось, пусть и в несравненно меньшей степени, но фактор одичания присутствует и у некоторых ныне существующих локальных популяций людей. Морфотип этих людей также перестаивается с учетом специфики среды обитания. У некоторых популяций австралоидов усиливается волосяной покров на теле, увеличивается мезогнатия лицевого скелета – т. е. появляется тенденция к выступанию вперед обеих челюстей, увеличивается размер зубов, увеличивается ширина грушевидного отверстия черепа – т. е. формируется широкий нос, темнеет кожа, появляются курчавые волосы на голове, изменяется рост и т. д. Эти признаки параллельно и независимо формировались у представителей таксона снежного человека.

В самом формировании тех или иных признаков под воздействием среды обитания нет ничего необычного. У европейцев трансформация лицевого скелета пошла несколько в иную сторону – лицо стало длинным и узким, нос стал резко выделяться вперед. Во многих современных популяциях европеоидов прослеживается тенденция к усилению прогнатизма по отношению к более ортогнатным кроманьоноподобным предкам. У кроманьонцев был слабее выражен прогнатизм челюстей. У южных европеоидов цвет кожи стал более темным, зубы стали более мелкими, появились курчавые волосы. Воздействие среды обитания – это тот фактор, который воздействует на все популяции людей, где бы они не жили.

Однако европейцы и иные современные народы, не отказавшиеся от прогресса и культуры, во многом смогли нивелировать фактор непосредственного воздействия среды обитания на свой морфотип. В современном мире существует целая индустрия комфортного жилища, где температурный фактор воздействия на организм находится под контролем. Следовательно, перепад температур – дневных и ночных, зимних и летних – не столь ощутим для современного человека. Воздействие солнечной радиации также находится под контролем. Человек для этого и строит жилища, чтобы спасаться от солнца и жары, прятаться от холода и тьмы и защищать себя от незваных гостей: зверей, воров и разбойников. Иными словами, на современного человека в меньшей степени воздействуют природные факторы, чем на снежного человека, у которого прослойка между организмом и природной средой минимальна. Именно поэтому мы, современные люди, не покрываемся волосами, экономим внутреннюю энергию, получаемую от переваривания пищи, не используем ее на обогревание организма, а направляем ее на мыслительную деятельность. Наши зубы уменьшаются в размерах только потому, что мы едим вареную пищу и не тратим массу усилий, чтобы разгрызть то, что можно разрезать ножом, помолоть в кофемолке и разрубить в мясорубке. Всех этих «изысков» цивилизации были лишены снежные люди. Можно предполагать, что изначально они имели орудия и умели ими пользоваться, но впоследствии отказались от этого. Это чем-то сродни культуре аборигенов Австралии. Как свидетельствуют археологи, более древние слои так называемых «помойных куч» указывают на более высокий уровень культуры австралийских аборигенов, чем последующие.

Точно также и со снежным человеком мы можем предполагать, что их предки имели культуру, аналогичную культуре ранних неоантропов. Они точно также изготовляли орудия труда. Очень может быть, что выделение популяции снежных людей из остальных групп произошло гораздо позже, и в этом повинны особые условия существования на рубеже плейстоцена-голоцена, когда растаяли европейский и американские ледники. Именно тогда, по всей вероятности, сформировались три большие расы современного человечества. Отделенные друг от друга водными пространствами, эти расы довольно длительное время существовали в изоляции. Нельзя исключать, что и популяция снежных людей сформировалась под воздействием геологической изоляции. Тогда статус снежного человека может быть сведен до уровня локальной расы. По своему морфотипу снежные люди являются австралоидами.