Что делать, когда кто-то умирает (в сокращении) - Никки Френч

— Разве что мелочей, не относящихся к делу.

— Что бы вы сказали, если бы сейчас очутились на моем месте и выслушали собственный рассказ?

— Вероятно, решила бы, что я сошла с ума, — сказала я. — Но в конечном итоге я никого не стремлюсь ни в чем убедить. Я знала, что полиция не заинтересуется моими находками, и все-таки сочла своим гражданским долгом сообщить о них. Мне необходимо знать правду. Вот и все.

— Это был кошмар, — вздохнула я, обращаясь к Джо, который сам вызвался выкроить время среди рабочего дня, встретить меня на станции и доставить домой.

Я навещала родителей Грега. Конечно, мы виделись на похоронах, но я считала, что сейчас им приходится гораздо тяжелее, чем мне.

В БМВ было тепло, и я с благодарностью обмякла на сиденье.

Джо усмехнулся и положил ладонь мне на колено. Я сделала вид, будто ничего не заметила, и в конце концов он взялся за рычаг переключения передач.

— Не сомневаюсь, — ответил он. — У тебя усталый вид, Элли. С тобой все хорошо?

— Когда как: бывает лучше, бывает хуже.

— Если тебе надо с кем-нибудь поговорить, поделиться…

— Я уже наговорилась досыта. Жаль, что об одном и том же.

— Ты сейчас работаешь?

— Понемногу, — уклончиво отозвалась я.

— Отлично. Как у тебя с деньгами?

— Думаю, прекрасно. Еще не все растратила.

— Могу дать тебе… Взаймы, — уточнил он. — Если понадобится.

— Спасибо за предложение, но мне вряд ли понадобится.

Машина остановилась возле моего дома. Я хотела поцеловать Джо в щеку, но он повернулся, я не успела уклониться, и мы поцеловались в губы. Я поспешно оттолкнула Джо.

— Ты что творишь?

— Целую тебя.

— Не дури. Ты же мой друг. И был другом Грега. Кстати, ты женат — на Элисон.

— Прости, прости, — забормотал он со смехом и возгласами раскаяния. — Сам не понимаю, что на меня нашло. Ты прелесть.

— Ты кидаешься на каждую женщину, которая кажется тебе «прелестью»?

Он вскинул руки жестом притворной капитуляции.

— Только когда не могу устоять.

— Ладно, предлагаю забыть, — решила я. — Только смотри больше так не делай.

— Не буду. Прости, милая.

Я окинула его изучающим взглядом, словно особь экзотического вида.

— Скажи, это легко?

— Что?

— Изменять жене, а по вечерам как ни в чем не бывало возвращаться домой.

— Послушать тебя, так я только этим и занимаюсь.

— Так это правда?

— Конечно, нет! Ты же меня знаешь.

— И сейчас у тебя никого нет?

— Нет! — Но в его голосе, в выражении лица что-то подсказало мне: он врет.

— Да ладно тебе, Джо. Я же знаю, что есть. Она замужем?

— Тебя заклинило. С тех пор как умер Грег, ты повсюду ищешь измены и разврат.

— Кто-нибудь с работы? Я ее знаю? Угадала, да?

— Ох, Элли… — Он почти смеялся, как будто я удачно пошутила.

— Боже, я знаю, кто она! Это Таня, да?

— Нет! Не выдумывай.

— Джо, скажи.

— Уверяю тебя, ничего не было. Но она такая горячая…

— Господи, Джо! — ахнула я. Во мне вскипал гнев, я уставилась в его симпатичное немолодое лицо с растянутыми в улыбке губами. — Она же вдвое моложе тебя.

— Может, в том и суть, Элли, — возразил он. — А тебе давно пора перестать судить всех подряд.

— Я и не собиралась. Просто невыносимо думать о том, как будет мучиться Элисон.

— Не будет, можешь мне поверить. И вообще, это мой единственный промах. Смерть Грега выбила меня из колеи. Прости меня.

Он уехал, я вошла в дом, но лишь для того, чтобы оставить пакет фотографий, привезенных от родителей Грега. Снова заперев входную дверь, я поспешила к станции метро. Глаза слезились на холодном ветру. Несмотря ни на что, я решила вернуться в компанию «Тусовщики» сразу же, не дожидаясь завтрашнего утра, хотя и не знала точно, чем займусь кроме сбора информации.

Я позвонила в дверь. Не дождавшись, когда мне откроют, я отперла замок сама — ключом, который по-прежнему был у меня. Стоя на верхней площадке лестницы, я позвала Фрэнсис. Свет в помещении цокольного этажа был включен. Я знала, что Бет в отъезде, но Фрэнсис, вероятно, была внизу. Я спустилась, на ходу расстегивая пальто и разматывая шарф, которые при входе в офис бросила на стул.

Очевидно, Фрэнсис еще недавно была здесь и рассчитывала вскоре вернуться. Батареи излучали тепло, стол Фрэнсис освещала лампа на складной подставке, все остальное утопало в тени. Возле компьютера Фрэнсис стояла чашка, лежали очки и несколько глянцевых буклетов.

Я беспокойно прошла по комнате, наугад вынимая с полок книги и ставя их обратно, выдвинула поочередно ящики письменного стола Фрэнсис и заглянула внутрь: в одном хранились накладные, в другом — канцелярские принадлежности, третий был отведен под старые меню, листовки и пустые бутылки. Мне становилось все тревожнее, особенно потому, что теперь я знала: у Дэвида был роман с Миленой, а у Фрэнсис — роман с… с кем? Ужасные подозрения терзали меня.

Наконец я села за письменный стол Милены, включила лампу и компьютер и забарабанила по краю клавиатуры, ожидая окончания загрузки. В офисе было тихо. Слышался только негромкий гул батарей и завывание ветра за окнами.

Наконец компьютер загрузился, я устремила взгляд на экран, ввела пароль Милены и вновь получила доступ к ее беспорядочной личной жизни. Я снова принялась открывать письма от Дэвида и смотреть на них, будто рассчитывала разгадать тайну, спрятанную между строк.

— Боже мой, Грег… — простонала я вслух, опустила голову, подкатила кресло поближе к столу и уткнулась лицом в ладони. Моя нога наткнулась на что-то твердое. Я выпрямилась и отодвинула кресло. И наклонилась посмотреть, что там, под столом.

На полу валялся сапожок. Разве такие изящные черные сапожки с элегантными заостренными мысками и невысокими тонкими каблучками могут быть тяжелыми? Комната покачнулась перед моими глазами, стены начали сближаться, обступать меня. Я наклонилась еще ниже и присмотрелась, ахнула и не узнала собственный голос, встала, чувствуя, как пол шатается под моими ногами, а на лбу выступает пот, и схватилась за край стола, чтобы не упасть. Тут я и увидела ее. Ее тело скорчилось под столом, но голова торчала из-под него, глаза смотрели прямо на меня. Я попятилась, зажимая рот ладонью: как я до сих пор ее не заметила?

Не знаю, сколько я простояла посреди комнаты, зажимая рот и уставившись в невидящие глаза, но постепенно ко мне вернулась способность мыслить. Прежде всего следовало удостовериться, что она мертва. Я сразу поняла это, но должна была проверить.

Наклонившись, я выволокла труп из-под стола. Он был тяжелым и громоздким. Приложив ухо ко рту, я не услышала дыхания, прижала большой палец к запястью, где обычно щупают пульс, и ничего не ощутила. На шее виднелись темные пятна, губы были синюшными. От такого зрелища меня снова охватил ужас. Меня вдруг пронзила мысль: вероятно, убийца все еще здесь.

Стараясь действовать как можно тише и спокойнее, я надела пальто и шарф, отперла входную дверь, закрыла ее за собой и вышла на улицу.

Моим первым побуждением было вернуться домой и забыть, что я приезжала в офис. Но действительно ли Фрэнсис мертва? Разве в наше время не оживляют людей, которые выглядят как мертвые? Свернув с Талсер-роуд, я заметила телефонную будку, зашла, набрала 999, попросила прислать «скорую», объяснила, что какая-то женщина серьезно пострадала, возможно, даже мертва, и назвала адрес. А когда меня попросили назвать мое имя, повесила трубку.

У входа в метро я вдруг неудержимо задрожала, никак не могла достать из сумочки проездной билет, а когда наконец вытащила его, то сразу уронила. Какой-то молодой человек наклонился, подобрал билет, подал его мне и тревожно нахмурился. Он спросил, не нужна ли мне помощь, а я не смогла толком ответить. Простейшие действия требовали от меня напряжения всех сил: я никак не могла сесть в поезд, идущий в ту сторону, куда мне было нужно, не могла выйти на своей станции. И все это время в голове нудно, как стук капель из подтекающего крана, повторялось одно и то же: Фрэнсис мертва, Фрэнсис мертва.

Дома я сразу помчалась наверх, буквально содрала с себя одежду и забралась в ванну. Я пролежала в воде больше часа, давала ей остыть и снова подливала горячей, погрузившись в нее по самый подбородок. Наконец я нехотя вылезла из ванны и оделась привычно, по-домашнему — в старые джинсы, мешковатую футболку и шлепанцы.

В дверь позвонили, когда я допивала второй бокал вина, но никак не могла справиться с головокружением. Я открыла дверь. На пороге стоял Джонни.

— Тебе лучше зайти, — устало выговорила я.

Он шагнул в дом. Я показала ему свой бокал.

— Пью, как видишь. Хочешь за компанию?

— Давай.

Я налила вина и подала ему бокал. Он сделал глоток, потом посмотрел на меня в упор.