Меню холодных блюд - Яна Розова

– Но мы с Витей по телефону общались, – сказала Славовна в телефонном разговоре, – он доволен, считает, что поджоги прекратились. Охрану отменил.

Феня хотела предупредить, что это делать еще рано, однако удержалась, побоявшись испугать Славовну. Вместо этого она попросила телефон Виктора.

Увы, но убедить председателя дачного кооператива в том, что опасность еще сохранилась, Фене не удалось. Во-первых, Виктор сам видел, как поймали поджигателя, во-вторых, после поимки мерзавца ничего нехорошего на дачах не происходило, а в-третьих, председатель дачного кооператива отмечал день рождения и, будучи под парами, просто не хотел верить в продолжение неприятностей.

…На следующее утро Виктору пришлось переменить свою точку зрения, причем самым радикальным образом. Об этом он сообщил Фене по телефону, перебив ее последний утренний сон.

– Сожгли! – вопил он в трубку. – Снова сожгли! Дом Ирины Вячеславовны! Горе какое!..

Сообщив о беде хозяйке дома, Виктор стал сетовать на собственную глупость.

– Ай, я дурак! Зачем же охрану убрал! Они по всему поселку ездили, прохожих останавливали, документы проверяли. Поджигатель и опасался что-то сделать, а как только охраны не стало – он снова за свое!

Сочувствовать ему консультант детективного агентства не собиралась. Она думала уже совсем о другом: что толку зря убиваться? Раз уж так случилось, то лучше попытаться выудить из ситуации что-то полезное.

– Виктор, собрались возле пожарища люди?

– А?.. Ну, собираются. Они всегда приходят, не знаю, чего им надо?! Дурная это привычка – глазеть…

Феня достала из шкафа свой фотоаппарат, простенькую мыльницу для неумех, которую когда-то купила, намереваясь отправиться в заграничное путешествие. С рекордной скоростью оделась и выскочила на улицу. Она намеревалась воспользоваться советом Васи и посмотреть на толпу зевак, собравшихся возле пожарища. В их числе вполне мог находиться и поджигатель, которому важно было насладиться результатом своей деятельности и подпитаться чужими эмоциями.

В дачный кооператив она приехала на такси. Виктор встретил ее у дома Славовны. Только взглянув на то, что осталось от недавно еще прелестного ухоженного строения, Феня по-настоящему расстроилась.

Пожарные приехали достаточно быстро, но деревянные балки успели прогореть, и крыша рухнула. Вместе с домом погибли и деревья, окружавшие его.

А тут еще испортилась погода, превратив надежды ранней весны в печаль поздней осени: серое низкое небо, срывавшийся дождик, расквасившаяся земля, еще не готовая выпустить на волю весеннюю зелень. С каждой минутой становилось все грустнее.

Феня позвонила Наташке и сказала, что Славовне не стоит сюда приезжать. Пусть лучше пройдет какое-то время… Подруга с Феней согласилась полностью.

– Мама очень расстроена, лежит пластом, корвалол пьет. Не повезу ее на дачу и одну не пущу, – сообщила подруга.

Нацелив фотообъектив, консультант по брачным вопросам сделала первый снимок, захватив в кадр черную стену дома и обгоревшее дерево. Затем обернулась в сторону улицы, поймав в кадр подходящих людей, еще не отдавая себе отчета в том, кого же она видит перед собой. И только оторвавшись от окошечка объектива, она поняла, что прямо перед ней находится Константин Васильевич Кострищев. Смотрел он, правда, не на пожарище, а во все стороны одновременно, видимо разыскивая кого-то.

Рядом с ним стояла очаровательная блондинка лет тридцати пяти. Она глядела на Кострищева ненавидящим взглядом рано разбуженной женщины. Феня догадалась, что это и есть мачеха поэтессы, которую зовут Алиной.

В двух шагах от отца обнаружилась и Полина. Рядом с ней Феня заметила молоденького парнишку, в котором угадала буржуёнка, встреченного ею в офисе Бен-Гуравани.

И только самого большевика не было в толпе глазеющих на пожар. Феня не находила причин сомневаться, что именно его и ожидал увидеть здесь Константин Васильевич.

– И не могло его тут быть, – объяснил отсутствие отца Кострищев. – Но это я только сейчас понял, а рано утром просто махнул сюда, не думая. Мне позвонили из санатория, сказали, что поздно вечером папа сбежал из Курортного. А потом – новый звонок, из полиции, по поводу очередного пожара в поселке. Что я мог подумать?

Феня сочувственно подсказала:

– Только ваш отец всегда передвигается пешком, а от Курортного до Гродина двести пятьдесят километров. И их пожилому человеку не одолеть даже за десять часов.

– Угу, – буркнул директор строительной компании. – Я ж говорю, сглупил. Теперь поеду искать его на трассе. Господи, – тихо добавил он, – хоть бы с ним ничего не случилось!

Кострищев сел в свою машину и уехал. А Феня подошла к его жене. Поздоровалась, спросила, примитивно подхалимничая, как такая, элегантная светская леди, оказалась в таком месте, в такой час? Алина буркнула:

– У меня тут дела!

После чего ушла.

Не расстраиваясь ее уходом, Феня осчастливила беседой Полину и Кирилла.

– Вся семья тут! – воскликнула она. – Вы так близко к сердцу принимаете дела своего дедушки?

– При чем тут он? – спросил Кирилл и тут же поправил себя: – Ах, ну да! Он же костры в домах разводил! Папа рассказывал.

Полина держалась гораздо приветливее:

– На самом деле нас на работу всегда папа возит, вот мы тут и оказались. Но сейчас он про нас забыл…

– На такси доедешь! – сказал ее брат, хмыкнув.

– А мачеха?.. – Феня стрельнула глазами вслед удаляющейся Алине.

При упоминании о ней оба отпрыска Кострищева скривились, став удивительно похожи.

– Она не пропадет, – сказала Полина.

Вскоре молодые люди распрощались, оставив Феню один на один с ее размышлениями. И весь день до вечера, и весь вечер до ночи она пыталась понять, кто же из Кострищевых затевал поджоги?

Фальшивка

Мысли мыслями, но и о работе в брачном агентстве Феня не забывала. Она позвонила Наталье, получила от нее инструкции на остаток дня и приехала в «Юдифь».

Дела в агентстве шли наилучшим образом. Феня составила несколько портретов своих клиентов, проконсультировала кое-кого на предмет семейных взаимоотношений, а после встретилась с Олесей Ковальчук. Девушка неплохо изучила биографию Марлен Дитрих, глубже, пожалуй, и не стоило вдаваться в тему.

– Вы особо не растекайтесь мыслью по древу, – инструктировала ее Феня. – Пусть рассказывает Вадим, а вы кивайте. Иногда улучите минутку и выдайте фактик-другой.

Она протянула Олесе диск с подборкой фильмов Дитрих.

– Сейчас идите в магазин «Инфузория-туфелька», положите диск рядом и начинайте примерять обувь. Я ехала мимо магазина, видела возле него машину Вадима. Скажите продавщицам, что хотите такие туфли, какие были на Марлен Дитрих в… ну, в любом фильме из списка. Девушки всполошатся, позовут вашего героя. Тут уж вы молчите, он сам заговорит о том, что нам нужно.

– А вдруг он меня узнает?

– Вы о том моменте, когда предстали перед ним в образе Мэрилин Монро? Посмотрите в зеркало – сейчас вы просто другой человек!

Это было правдой – косметолог брачного агентства Татьяна отлично справилась со своей работой, девушка преобразилась и похорошела.

Пожелав ей удачи, Феня отправила Олесю на повторное завоевание своего объекта.

После этого консультант развалилась в кресле, вытянула ноги и откинулась на спинку кресла. Она собиралась подумать о Кострищевых, но невольно переключилась на еду. Почему-то хотелось пиццы, а местную пиццу с дешевой колбасой и кислым майонезом Феня не считала достойным своего желудка блюдом. Однако отчего-то все равно хотелось.

От важнейших рассуждений на тему пиццы ее оторвал телефонный звонок. Это был Валерка, он не просил, а требовал, чтобы Феня прикатила в спортивный бар «Ринг». Срочно.

Уловив некоторую связь между словом «бар» и «еда», Феня рванула в «Ринг», благо бар этот находился недалеко от агентства «Юдифь». О том, почему Валерка так срочно зазывал ее именно в «Ринг», она и не пыталась догадываться.

В полуподвальном помещении бара доминировал большой экран телевизора. Остальное – столы и стулья, стойка, стеллажи со спортивными наградами, принадлежавшими владельцу бара, отставному футболисту местной команды, фото спортивных звезд – тонуло в полумраке.

Феня едва разглядела своего коллегу, сидевшего за столиком неподалеку от телевизора. Валерка попивал пиво и ел ту самую вожделенную пиццу с дешевой колбасой и кислым майонезом, о которой мечтала Феня.

Приземлившись рядом с ним, Феня схватила треугольник пиццы и откусила. Все было именно так, как она и ожидала: кисло и жирно.

– Хорошо! – сказала она с набитым ртом.

– Ага, – ответил Валерка. – Хорошо, что ты успела к криминальным новостям. Смотри.

На экране появилась заставка «Гродинское ЧП». Первый сюжет повествовал об убийстве пенсионером пенсионерки. Феня особенно не любила такие сюжеты. Ей было жалко и преступников, чей мозг сожрала болезнь Альцгеймера, и жертв, так страшно умерших на закате жизни.