Маленькие мужчины - Луиза Мэй Олкотт

– Она за дверью, – ответил Нэт.

– А не лучше ли прежде напиться чаю? – предложил нисколько не обескураженный Томми, совершенно открыто подмигнув Деми: он хотел напомнить ему, что чем скорее их угостят, тем раньше им можно будет уйти.

– Нет, мы обычно сначала танцуем, а потом уже пьем чай и ужинаем. А если вы не будете танцевать, сэр, то не получите ни кусочка, – сказала миссис Смит так строго, что ее буйные гости немедленно притихли. Они поняли, что с ней шутки плохи, и стали необыкновенно учтивы и любезны.

– Я приглашу мистера Ванга и научу его польке, которую он, кажется, не умеет танцевать, – прибавила хозяйка, бросив на Томми окончательно образумивший его укоризненный взгляд.

Нэт заиграл. Две пары открыли бал и начали добросовестно выплясывать. Дамы танцевали хорошо и охотно, потому что это доставляло им удовольствие; кавалеры, побуждаемые эгоистическими соображениями, тоже старались казаться довольными и мужественно зарабатывали свой ужин.

Наконец, когда все выбились из сил, было разрешено передохнуть. И это было очень кстати для бедной миссис Смит, так как она несколько раз во время танцев спотыкалась о свое длинное платье.

Молоденькая служанка обнесла гостей водой с патокой, но чашечки были такие маленькие, что один гость выпил сразу десяток. Не будем называть его имя, потому что он вел себя далеко не безукоризненно. Этот сладкий напиток так понравился ему, что в последний раз он даже засунул в рот чашку и чуть не подавился – на потеху почтенной публике.

– Теперь вы должны попросить Нэн сыграть и спеть, – сказала миссис Смит своему брату, который очень походил на филина, когда с серьезным видом выглядывал из-за своих высоких воротничков.

– Не споете ли вы нам что-нибудь, мисс? – спросил послушный гость, втайне удивляясь, откуда же возьмется рояль.

А мисс Смит подошла к старинной конторке, откинула крышку и, аккомпанируя себе с такой силой, что старая конторка затрещала, спела славную песенку, начинавшуюся так:

Трубадур заиграл на гитаре своей,И веселая песня звучит.У него хорошо и легко на душе,После битвы домой он спешит.

Джентльмены аплодировали с таким энтузиазмом, что мисс Смит пропела еще несколько песен и замолчала только после того, как они деликатно намекнули ей, что с них уже довольно пения. Миссис Смит была глубоко тронута похвалами, которыми осыпали ее дочь.

Вот теперь мы можем напиться чаю, любезно сказала она, – только сидите смирно и не набрасывайтесь на еду.

Приятно было смотреть на миссис Смит, когда она гордо председательствовала за столом и спокойно переносила различные мелкие неудачи. Самый лучший пирожок упал на пол, когда она старалась разрезать его тупым ножом; масло и хлеб исчезали с быстротой, способной привести в отчаяние сердце всякой хозяйки; а хуже всего было то, что заварной крем получился слишком жидким, и его пришлось пить, вместо того чтобы деликатно есть новенькими оловянными ложечками.

С сожалением следует упомянуть, что мисс Смит поссорилась со служанкой, и та, бросив блюдо, залилась слезами над кусочками упавших на пол пирожков. Ее утешили, позволив ей сесть за стол и предоставив в ее распоряжение сахарницу. А во время этой суматохи куда-то таинственно исчезла тарелка с пышками, и ее невозможно было найти. Пышки были главным украшением стола. Миссис Смит сама стряпала их, и они выглядели очень аппетитно.

Исчезновение пышек привело ее в отчаяние. Да и немудрено – любая хозяйка, наверное, почувствовала бы то же самое, если бы у нее бесследно исчезла целая дюжина великолепных пышек, сделанных из муки и воды и щедро обсыпанных сахаром, причем на верхушке каждой из них красовалась крупная изюминка.

– Ты взял их, Томми! Я знаю, что ты! – воскликнула оскорбленная хозяйка дома, грозя подозреваемому гостю молочником.

– Я не брал!

– Нет, брал!

– Нет, не брал!

– Как нехорошо не сознаваться! – вмешалась Нэн, которая в разгар этой ссоры торопливо подъедала желе.

Отдай их, Деми, сказал Томми.

– Я? Какой же ты лгун! – воскликнул возмущенный Деми. – Ведь я видел, как ты сам положил их в карман.

– Отнимем их у него! – предложил Нэт.

Его первый бал оказался гораздо оживленнее, чем он ожидал.

– Видишь, Дэйзи плачет.

Дэйзи, действительно, горько плакала. Бесс, как верная служанка, смешала свои слезы со слезами госпожи, а Нэн объявила, что все мальчишки «отвратительны».

Тем временем между джентльменами начался настоящий бой.

Нэт и Деми напали на похитителя, а тот залез под стол и из своего укрепления стал бросать в нападающих украденные пышки, которые оказались отличными метательными снарядами, так как были тверды, как камни.

Атака оставалась неудачной, пока у осажденного были снаряды; но когда из-под стола вылетела последняя пышка, грабителя, несмотря на его отчаянный визг, вытащили из комнаты и вышвырнули в переднюю.

Победители вернулись разгоряченные и гордые своим успехом. Деми стал утешать миссис Смит, а Нэт и Нэн подобрали пышки, всунули каждую изюминку на место, положили пышки на блюдо, и они стали почти такими же аппетитными, как прежде. Но сахар с них обсыпался, и после нанесенного ущерба уже никто не хотел их есть.

– Я думаю, нам лучше уйти, – вдруг сказал Деми, услышав на лестнице голос тети Джо.

– Да, пойдем, – согласился Нэт.

Но прежде чем они успели уйти, миссис Бэр уже вошла в комнату, и юные леди излили ей все свои горести.

– Не приглашайте больше этих мальчиков, – сказала миссис Джо, – до тех пор, пока они не искупят своего проступка, сделав для вас что-нибудь приятное.

– Да ведь мы дрались шутя, – возразил Деми.

– Плохи шутки, которые кого-то огорчают. Я ошиблась в тебе, Деми, я никак не ожидала, что ты станешь так дурно вести себя балу у Дэйзи. Она такая милая, добрая сестра, так любит тебя, а ты огорчаешь ее. Если вы не можете играть вместе не ссорясь, мне придется отослать Дэйзи домой.

Услышав эту ужасную угрозу, Деми подошел к сестре, а она поспешила вытереть слезы: разлука была для близнецов самым страшным горем, какое они только могли себе представить.

– Нэт тоже нехорошо вел себя, а Томми был хуже всех, – сказала Нэн, опасаясь, что эти два преступника останутся безнаказанными.

– Мне очень жаль, – с раскаянием проговорил сконфуженный Нэт.

– А мне нет! – крикнул Томми в замочную скважину. Он стоял за дверью и внимательно прислушивался.

Миссис Джо едва удержалась от смеха, но сказала вполне серьезно, указывая на дверь:

– Можете уходить, господа, но помните, что вам запрещается разговаривать и играть с девочками до тех пор, пока я вам не позволю. Вы не заслуживаете такой чести.

Неблаговоспитанные джентльмены поспешили удалиться, и были встречены за дверью презрительными насмешками нераскаявшегося грешника Томми, который почти целый час дулся на них и не хотел иметь с ними ничего общего.

Дэйзи скоро забыла о неудаче своего первого бала, но сильно огорчалась тем, что ей нельзя было ни играть, ни разговаривать с братом. Нэн нисколько не жалела о случившемся; она гордо вздергивала свой носик, встречаясь с тремя мальчиками, причем больше всего доставалось Томми. Он же, со своей стороны, принимал самый беззаботный вид и громко выражал свое удовольствие по поводу того, что ему удалось прекратить игры с «глупыми девчонками». Но в глубине души Томми, конечно, раскаивался в своем опрометчивом поступке, послужившем причиной его изгнания из общества «глупых девчонок», которых он с каждым часом разлуки ценил все больше и больше.

Деми и Нэт тоже были очень огорчены всем произошедшим. Теперь Дэйзи, их всегдашняя утешительница, не играла с ними и не угощала их своей стряпней, Нэн не забавляла и не лечила их, и, что хуже всего, тетя Джо, так оживлявшая весь дом, тоже отдалилась от них. Она, к величайшему сожалению джентльменов, по-видимому, причислила и себя к обиженным дамам, потому что почти совсем не разговаривала с провинившимися мальчиками, как будто совсем не замечала их, проходя мимо, и всегда была очень занята, если они обращались к ней с какой-либо просьбой. И эта холодность миссис Бэр приводила их в отчаяние.

Такое неестественное положение вещей продолжалось три дня. Выносить его дольше мальчики уже были не в состоянии и, не зная, что предпринять, отправились посоветоваться с мистером Бэром.

Он, по-видимому, уже заранее получил соответствующие инструкции, но никто из мальчиков, конечно, не подозревал об этом. И когда он дал им хороший совет, они с благодарностью приняли его и немедленно начали приводить в исполнение.

В свободные от занятий часы они забирались на чердак и там, вдали от любопытных глаз, мастерили какую-то таинственную машину, на которую потребовалось столько клейстера, что Азайя начала ворчать.

Девочки страшно нервничали. Нэн чуть было не прищемили дверью нос, когда она старалась подсмотреть, что делают за ней мальчики, а Дэйзи громко жаловалась, что им теперь нельзя играть вместе и что от них скрывают какие-то ужасные секреты.