Маленькие мужчины - Луиза Мэй Олкотт

И какими же румяными, загорелыми и веселыми стали мальчики! А какой аппетит был у них, как окрепли их руки и ноги, как выросли они из своих курток и панталон! Как весело они смеялись, как бегали и проказничали в доме и на гумне, какие приключения случались с ними во время путешествий по окрестным горам и долам! И как радовались Бэры, видя своих воспитанников здоровыми и телом, и духом, – просто невозможно описать.

Однажды вечером, когда старшие мальчики еще купались в ручье, миссис Бэр раздевала Тедди в своей гостиной.

– Ах, мой Дэнни! – вдруг воскликнул малыш, показывая на освещенное лунным светом окно.

– Его там нет, деточка, это месяц, – сказала миссис Бэр.

– Нет-нет, там мой Дэнни, он смотрел в окно. Тедди видел его, – настаивал взволнованный мальчик.

«А может быть, Дэн и в самом деле тут», – подумала миссис Бэр и, подбежав к окну, позвала его, но нигде никого не было видно. Схватив на руки Тедди, который остался в одной рубашонке, миссис Бэр выбежала из дома и попросила мальчика, чтобы он позвал своего друга. Она подумала, что голос Тедди подействует на Дэна сильнее, чем ее. Но никто не ответил на зов, и они, обманувшись в своих ожиданиях, вернулись домой.

Через несколько минут Тедди заснул, все дети вскоре тоже улеглись, дом затих, и в мягкой тишине летней ночи слышался только стрекот кузнечиков. Миссис Бэр сидела за шитьем – в ее рабочей корзинке постоянно лежала груда дырявых носков – и думала о Дэне. Она решила, что Тедди ошибся, и не рассказала мужу о его фантазии. У мистера Бэра было мало свободного времени лично для себя, только час или два – после того как засыпали мальчики. Теперь он писал письма, и миссис Джо не хотелось ему мешать.

Был уже одиннадцатый час, когда миссис Бэр встала, чтобы запереть входную дверь. Выйдя на крыльцо, она на минуту остановилась и посмотрела на залитый лунным светом луг с разбросанными по нему копнами сена. Вдруг что-то белое под одной копной бросилось ей в глаза. Решив, что это шляпа Нэн, которую она постоянно забывала то тут, то там, миссис Бэр направилась к копне. Но, подойдя поближе, она увидела, что это не шляпа, а рукав рубашки, из которого высовывалась загорелая рука. Она обошла вокруг копны и увидела крепко спящего Дэна.

Худой, грязный, оборванный, одна нога босая, другая обернута какой-то тряпкой… Он специально лег так, чтобы его не было видно из дома, но во сне откинул руку, и она выдала его. Сон его был тревожен, мальчик вздыхал и бредил. Вдруг, попробовав повернуться, он застонал, как от боли, но не проснулся, потому что был, по-видимому, сильно утомлен.

«Ему нельзя здесь оставаться», – подумала миссис Бэр и тихонько позвала его.

Дэн открыл глаза, взглянул на нее и, еще не совсем проснувшись, произнес с улыбкой:

– Я вернулся домой, мама Бэр!

Его взгляд и слова глубоко тронули миссис Джо. Она подложила руку ему под голову, приподняла ее и сказала ласково, как всегда:

– Я знала, что ты вернешься, и очень рада видеть тебя, Дэн.

Тут он, похоже, окончательно проснулся и пришел в себя. Он приподнялся и оглянулся кругом, как будто только сейчас сообразил, где он, и не мог поверить, что его встречают так дружески. Выражение его лица тут же изменилось, и он сказал своим прежним грубым тоном:

– Я уйду утром. Просто Плумфилд был мне по пути, и мне захотелось взглянуть на ваш дом.

– Но почему же ты не хочешь войти в него, Дэн? Ты слышал, как я звала тебя? Тедди увидел тебя в окно и тоже звал.

– Да разве вы позволили бы мне войти! – сказал Дэн и, словно собираясь уходить, встал и поднял свой маленький узелок.

– Попробуй и увидишь, – сказала миссис Бэр, показывая на дверь, в которой гостеприимно светился огонек.

С глубоким вздохом, как будто страшная тяжесть спала с его души, Дэн взял толстую палку и, прихрамывая, пошел к дому. Но вдруг он остановился и спросил:

– А, может быть, это будет неприятно мистеру Бэру? Ведь я убежал от Пейджа.

– Нет, не будет, хоть он и знает, что ты убежал, и это очень его огорчило. Почему ты хромаешь?

– На днях мне пришлось перелезать через ограду, и камень упал мне на ногу. Но это пустяки.

И Дэн пошел дальше, стараясь скрыть мучительную боль, которую причинял ему каждый шаг.

Миссис Бэр провела его в свою комнату. Бледный, ослабевший от усталости и боли, он упал на стул и закинул голову.

– Бедный Дэн! Выпей вот это, а потом немножко поешь. Теперь ты снова дома, и мама Бэр будет за тобой ухаживать.

Он с глубокой благодарностью взглянул на нее, выпил разбавленное вино, которое она поднесла ему ко рту, и начал медленно есть то, что принесла ему миссис Бэр. С каждым глотком силы как будто возвращались к нему, и он заговорил, точно стараясь, чтобы миссис Бэр поскорее все про него узнала.

– Где же ты был это время, Дэн? – спросила она, разыскивая бинт для его больной ноги.

– Я убежал от Пейджа больше месяца назад. Он вообще-то добрый, но уж слишком строгий. Мне не хотелось оставаться у него, и я уехал с одним человеком на лодке, вниз по реке. Вот потому-то вы и не смогли найти моих следов. Расставшись с этим человеком, я недели две работал у фермера – он живет далеко отсюда. Но я поколотил его сына, а он за это отколотил меня. Тогда я оставил его и пошел сюда.

И ты всю дорогу шел пешком?

– Да. Фермер не заплатил мне ничего, а я и не спрашивал. Я уж получил плату, побив его сына.

Дэн засмеялся, но вдруг сконфузился, взглянув на свое обтрепанное платье и грязные руки.

– Как ты мог столько пройти? Ведь ты говоришь, что фермер живет далеко отсюда.

– Ничего, все шло хорошо, пока у меня не заболела нога. В деревнях и на фермах, попадавшихся мне на пути, кто-нибудь всегда давал мне поесть. Ночевал я гумнах, а днем шел. Я пошел ближним путем, чтобы сократить дорогу, но заблудился, а не то я был бы здесь раньше.

– Но если ты не хотел оставаться у нас, что же ты собирался здесь делать?

– Мне хотелось взглянуть на Тедди и на вас. А потом я думал пойти в город и жить там, как прежде. Только я очень устал и решил выспаться на лугу, на сене. Если бы вы не увидели меня, я утром ушел бы.

– И тебе неприятно, что я тебя увидела? – спросила миссис Джо и опустилась на колени, чтобы осмотреть его больную ногу.

Румянец выступил на щеках Дэна и, опустив глаза, он тихонько промолвил:

– Нет, мэм, я очень рад этому. Мне и самому хотелось остаться с вами, но я не знал…

Он не закончил. Миссис Бэр прервала мальчика, вскрикнув от ужаса при виде его изувеченной ноги.

– Когда камень упал на нее? – спросила она.

– Три дня тому назад.

– И ты все-таки продолжал идти?

– У меня была палка и я мыл ногу в каждом ручье, который попадался мне на пути. Одна женщина дала мне тряпку, чтобы завязать ногу.

– Ее нужно сейчас же показать мистеру Бэру; он сделает тебе перевязку, – сказала миссис Джо и торопливо вышла, неплотно затворив дверь, так что Дэн слышал все происходившее в соседней комнате.

– Мальчик вернулся, Фриц, – сказала миссис Джо.

– Какой мальчик? Дэн?

– Да. Тедди увидел его в окно, мы звали его, но безуспешно. Он ушел на луг, спрятался за копну сена и крепко заснул. Я только что разыскала его там, едва живого от усталости и боли, – камень упал ему на ногу, и он ходит с трудом. Он убежал от Пейджа месяц тому назад, а теперь вернулся сюда. Бедный мальчик говорит, что не хотел показываться нам, что хотел только взглянуть на нас и снова вернуться к своей прежней жизни в городе. Но я уверена, что он пришел, в надежде, что мы примем его. И теперь он ждет, чтобы узнать, простишь ли ты его и оставишь ли здесь.

– Он так говорил?

– Это говорили его глаза. А когда я разбудила его, он сказал, как заблудившийся и снова нашедший свой родной дом ребенок: «Я вернулся домой, мама Бэр!» И у меня не хватило духу бранить его. Могу я оставить его здесь, Фриц?

– Конечно, можешь. Я вижу, что мы оказали благотворное влияние на сердце мальчика, и теперь я уже не отошлю его отсюда, как не отослал бы нашего маленького Роба.

Дэн услышал, как миссис Джо поцеловала мужа в благодарность за его согласие, и две крупные слезы, стоявшие в глазах мальчика, выкатились и потекли по его пыльным щекам. Никто не видел его слез, потому что он сейчас же смахнул их рукой; но в эти последние короткие мгновения недоверие Дэна к приютившим его добрым людям исчезло навсегда. Сердце его было тронуто, и он почувствовал горячее желание оказаться достойным их любви и сочувствия. Он не сказал ни слова, но твердо решился на это и скрепил свое решение слезами, которых не могли вызвать ни боль, ни усталость, ни одиночество.

– Взгляни на его ногу, – снова заговорила миссис Бэр. – Я боюсь, что она сильно повреждена. Ведь он шел, несмотря на боль, по жаре и в пыли целых три дня и только мыл ногу водой да завязывал тряпкой. Это мужественный мальчик, Фриц, и я уверена, что из него выйдет достойный человек.

– Надеюсь, – ради тебя, моя дорогая: твое доверие заслуживает успеха. Ну что ж, пойду, взгляну на твоего маленького спартанца. Где он?