Дела репрессированных московских адвокатов - Д. Б. Шабельников

После освобождения Урысона Владимир Павлович Малянтович сказал мне, что он и отец считают непростительным, что я на допросе призналась в том, что мне сказал Уры-сон, что я, как юристка, должна была быть более стойкой.

В 1927 году слышала неоднократно от М.И. Богданова, что они собираются вместе, бывшая общественная группа, т. е. Богданов дружен был с Белоусовым, Филатьевым, Кореневым. Предлагал ли мне Богданов М.И. вступить в кружок общественной группы, я не помню.

Последний год я почти ни с кем из упомянутых выше лиц, за исключением Сильверсвана Николая Адриановича, не встречалась. С последним у меня никаких разговоров относительно «обществ. группы» не было.

Связь с упомянутыми лицами, принадлежавшими в свое время к «общест. группе», прервана вследствие того, что все они разбросаны по разным консультациям.

Записано собственноручно, в чем и расписываюсь,

И. Гринберг [подпись]

л. д. 288—296

Протокол допроса Гринберг Ирины Николаевны

от 18 августа 1930 г.

Урысона я знаю давно. Впервые я встретилась и познакомилась с Урысоном в квартире моего отца еще до революции. Спустя много лет, приблизительно в 1921 г., я снова встретилась с Урысоном в Наркомюсте, где я в то время служила в библиотеке. Урысон приходил тогда несколько раз, но никаких серьезных разговоров у меня тогда с ним не было.

Затем снова прошло несколько лет, и я с Урысоном не встречалась. Приблизительно в 1923/24 году я снова встретилась с Урысоном в Коллегии защитников, причем с этого времени мы с ним начали часто встречаться. Я в то время материально нуждалась и Урысон мне помогал, отпуская небольшие суммы денег. Жена Урысона в то время была на даче, он пригласил меня к себе, и я у него часто бывала. В декабре 25 г я уехала в Германию к родным. Перед отъездом я получила у Урысона 150 р. Вернулась из Германии в марте 1926 г и снова начала встречаться с Урысоном, бывая у него на квартире. Со слов Урысона мне было известно, что он встречается с какими-то иностранцами, настроен антисоветски и часто высказывал свои антисоветские взгляды. Т. о. мы встречались с Урысоном до начала 1927 г Приблизительно в феврале 1927 г, когда я была на квартире Урысона, у меня с ним был следующий разговор. Как и раньше, у меня с Урысоном был разговор о каком-то политическом событии, о каком именно – сейчас не помню. В процессе разговора Урысон сделал мне предложение стать любовницей т. Сталина и убить его. Я спросила Урысона, каким образом это можно сделать, причем предупредила, что не умею стрелять. Мы вместе обсуждали, каким образом это можно сделать, причем решили, что т. Сталина можно убить ножом. Помню, что я тогда в беседе с Урысоном выразила удивление, что он мне предлагает свершить такой акт и в то же время любит меня. Урысон мне на это ответил, что я в результате прославлюсь на весь мир и стану русской Шарлоттой Корде. Об этом разговоре я сообщила немедленно в ОГПУ

После этого случая я с Урысоном, кроме очной ставки в ОГПУ в 1927 году, больше не встречалась.

В коллегии защитников я ни к одной из существовавших в то время групп, как обществ., так и революц., не принадлежала.

Лично была знакома и встречалась со многими представителями обществен. группы: Богдановым, Умовым, Филатьевым, Динесманом, Шеметовым, Кореневым, Павлом Малянтовичем, Долматовским.

О том, что общественная группа после ее роспуска продолжает свое существование, мне точно не было известно. Никто из членов общественной группы, с которыми я встречалась, не говорил мне о существовании какого-либо кружка этой группы после ее роспуска. Не помню также ни одного случая, когда бы кто-нибудь из членов общественной группы вербовал меня в какой-либо нелегальный кружок общ. группы или приглашал бы меня на собрание этой группы, происходившее на частной квартире. Никто из членов общественной группы мне не говорил, что они после роспуска продолжают собираться на частных квартирах.

На основании данных личного наблюдения за отдельными членами «обществ. группы» у меня сложилось впечатление, что группа и после роспуска продолжает свое существование. Часто мне Владимир Малянтович говорил, что его отца посещают некоторые лица, принадлежащие к общественной группе. На перевыборах президиума Коллегии я видела стремление «общественников» проводить в президиум своих кандидатов. Помимо того, сталкиваясь в своей повседневной работе с отдельными «общественниками», мне приходилось слышать их вечное брюзжание и недовольство Советской властью. Вот на основании этих данных личного наблюдения у меня существовало убеждение, что общественная группа продолжает свое существование.

Ставила ли себе общественная группа какие-либо политические задачи, мне в точности неизвестно. Если я и говорила о каких-либо политических задачах общественной группы, выражающихся главным образом в непризнании классового суда и стремлении к всеобщему избирательному праву и созыву учредительного собрания, то это тоже являлось личным впечатлением, возникшим в результате моих неоднократных бесед с отдельными представителями общественной группы. Так, напр., в беседе с Урысоном мне приходилось слышать, что он очень недоволен существующим строем, что он мечтает об учредительном собрании и установлении власти буржуазной республики. Такие же настроения были у Динесмана. Т. к. они являлись представителями «общественной группы», то подобные разговоры и явились основанием к тому что у меня сложилось такое впечатление о них. Конкретно мне ни от кого из представителей общественной группы не приходилось слышать, что группа в целом ставит себе изложенные выше политические задачи.

Помимо Урысона и Динесмана, у меня такие же разговоры были с Филатьевым, Богдановым, Шеметовым, Розенблюмом Александром Борисовичем. Все эти лица при встречах со мной высказывали свое недовольство существующим строем, занимались критикой разных мероприятий Советской власти и сравнивали новое советское право с буржуазным, говорили о бесправье и зажиме.

О существовании к[онтр]р[революционного] нелегального кружка, руководимого Филатьевым, Богдановым или Умовым и собирающегося у них на кв-ре, я ни от кого из представителей «общ. группы» никогда не слышала и ничего по этому поводу не знаю.

Протокол записан с моих слов верно.

Гринберг [подпись]

Допросил: Белостоцкий [подпись]

л. д. 297

Постановление о привлечении в качестве обвиняемого

13 ноября 1930 г.

…Опер. уп. 2 отд. 0 отд. ГПУ Зусков… нашел, что гр-ка Гринберг Ирина Николаевна в достаточной степени изобличается в участии в к/революционной группировке, деятельность которой направлена к свержению советской власти.

Кроме того в провокации.

<…>

…привлечь в качестве обвиняемой по 58-м статьям Уголовного Кодекса, мера пресеч. – содерж. под стражей.

Не согласна с обвинением.

И. Гринберг [подпись]

л. д. 298-307

Продолжение