Дом вдали от мира - Арндис Тораринсдоттир
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да-да, конечно, нужно будет этим заняться… Да.
— И… и… — мама уже заикалась. — Что же, там есть и Советский Союз? Какой тогда смысл сообщать детям о том, что Плутон уже больше не планета? И…
— Кстати, ко мне вчера вечером приходила Янсина, — бабушке определённо хотелось сменить тему разговора. — Говорили о том, насколько необходимо вашей семье пройти специальный курс. Янсина очень воодушевлена, ведь это так важно для всех жителей.
— Что? — удивилась мама. — Специальный курс?
— Ну да, — кивнула бабушка. — Вы же совсем не знаете язык жестов. На острове так дело не пойдёт.
— Язык жестов… — повторила мама. — Но зачем он нам?
— Мам, на языке жестов и правда могут общаться все, кроме нас, — сказала я устало. — Ты разве не замечала? Большинство говорят сразу и голосом, и жестами, а вот мои одноклассницы Херборг и Дирлейв только на языке жестов.
— Ой, а я-то думала, что здесь просто все любят жестикулировать, — пристыжённо сказала мама.
Я вздохнула.
— Да… Это случилось лет тринадцать назад, — сказала бабушка. — У нас на острове были… гости. — Она окинула нас тяжёлым взглядом. — Эти гости принесли нам заразу. В Высотке свирепствовала корь. У новорождённых Дирлейв и Херборг болезнь вызвала нарушение слуха. Конечно же, нам пришлось овладеть языком жестов, когда девочки подросли и стали учиться говорить. С тех пор мы следим за тем, чтобы прививались и новенькие, и старожилы.
— И что, все теперь в Высотке общаются на языке жестов? — мама была заинтригована. — И выучили его вместе с близнецами? Невероятно!
— А что тут невероятного? — сухо спросила бабушка. — Херборг и Дирлейв — полноправные жители нашего острова. Конечно же, мы выучили их язык.
В таком решении был смысл, но мне всё же было сложно признать, что я в чём-то согласна с моей неприветливой бабушкой.
А теперь правила острова коснулись и нас, если, конечно, мы хотим стать частью этого сообщества.
Ещё одна пропажа
Мой брат, по правде говоря, меня всегда раздражал.
Высокого роста, с густыми кудрями, теперь он ещё и преуспел в изучении языка жестов. Прямо-таки проявил незаурядные способности! Но больше всего меня раздражала всеобщая любовь к нему жителей Высотки.
— Как замечательно, что нашу местную фауну пополнил такой чудесный экземпляр, — подмигнул моему брату наш Финн-Продавщица. И тут же добавил, словно я не поняла, что речь идёт вовсе не обо мне: — Я говорю о твоём брате.
— Такие прилежные молодые люди — отрада для нас, стариков, — мечтательно произнёс Портной, когда Инго проходил мимо с огромной снегоуборочной лопатой на плече.
— Некоторые люди, — говорила Хранительница запасов Магнеа, — такие приятные! И так приятно находиться в их обществе. Конечно, не все такие, но я не скажу больше ни слова. Некоторые люди совершенно невыносимы.
И она похлопала по спине Инго.
Магнеа всё ещё не простила мне ту историю с деревянной доской для записей. Но это не мешало ей восторгаться моим братом.
Самое противное, что Инго не особенно помогал в Высотке. Нет, конечно, когда он был в доме, то демонстрировал прилежность. Он старательно изучал язык жестов, вызывался играть с малышами, надевал на них куртки. Смастерил стол-колыбельку для самых маленьких. Перетаскивал тяжёлые вещи с одного этажа на другой. Предложил дежурить за стариков и мыл лестницу вместо них, а также вызвался счищать снег с крыши.
А ещё Инго был неразлучен со своим телефоном. Однажды он записал и смонтировал видео, где старая Гого крутила педали велосипеда под песню какой-то поп-звезды из прошлого века. Гого осталась очень довольна.
Но всё же большую часть времени он проводил не в Высотке.
— Что же всё-таки ты делаешь там, на мысе? — спросила я как-то брата по дороге в столовую.
— А вот это тебя не касается, — улыбнулся Инго.
— Бабушка говорит, что нельзя выходить на улицу в такую погоду, — возразила я.
Я уже успела понять, почему зимой сюда не ходит паром. Погода на острове была совершенно непредсказуемой. Давно сбылось папино пророчество: окна в нашей норе завалило снегом, и теперь у нас даже днём стоял мрак.
— Я уже взрослый и могу о себе позаботиться, — высокомерно ответил Инго.
* * *
Я встала в очередь к раздаче вслед за Вороном, а Инго пошёл на главную кухню, чтобы помочь Магнеа. Вдруг поднялась суматоха. Я вытянула шею, но так ничего и не разглядела. Тут Хранительница запасов Магнеа вылетела из кухни и исчезла за дверью кладовки. Затем она выскочила оттуда и снова помчалась на кухню.
Что-то Магнеа разбегалась.
— Что это с ней? — спросила я Ворона. Он только пожал плечами.
Мой взгляд упал на пробковую доску. На ней появилось новое объявление:
Внимание! Пропало удобрение для овощей. Урожай помидоров в опасности! Вознаграждение — полный поднос помидоров (если удобрение будет найдено вовремя).
Агроном
И тут из кухни снова выбежала Магнеа.
— Дорогие посетители столовой! — попыталась она перекричать толпу, мрачная как туча. — Похоже, у нас пропали ложки. Я предлагаю хлебать суп прямо из тарелки.
Я уставилась на неё. Что? Ещё одна пропажа? Это уже не может быть случайностью.
— Как это, пропали ложки? — возмутился пожилой мужчина где-то в конце очереди. Это был определённо Зубной врач, он же Ветеринар. — Такого ещё не случалось. А ведь я родился тут и вырос. Хлебать суп прямо из миски? Люди так себя не ведут! Цивилизованные люди…
— Да, а теперь случилось, — резко оборвала его Магнеа и обратилась ко всем: — Мы найдём ложки. Не стоит волноваться. А теперь угощайтесь, пока суп не остыл.
Я села за стол, нагнулась к миске, полной спаржевого супа, и отхлебнула прямо через край. Вовсе не так уж плохо. Хотя взрослые сильно возмущались.
Инго вышел из кухни со своей миской и подсел ко мне.
— Всё-таки это очень странно, — сказал он тихо. — У нас двести пятьдесят ложек. Хватит всем, и ещё есть про запас. Я же сам убирал их в ящик. А теперь их нигде нет.
Я показала рукой на доску.
— Ты не читал все эти объявления? — зашептала я. — Постоянно пропадают вещи. Я хочу сказать, что… — Мне показалось, что это прозвучит глупо. Но я всё же решилась. Ведь Инго знал всех тут, в Высотке. — Может, кто-нибудь специально делает так… Чтобы эти вещи исчезли?
Инго уставился на доску объявлений и задумался.
— Ты вернула на место ложку, которую брала? — спросил Сёльви и сел напротив меня насупившись.
— Конечно, — ответила я обиженно. — А остальные двести сорок девять ложек я и не трогала! Как
