Соединенные Штаты в период Реконструкции и Позолоченного века, 1865-1896 гг - Unknown Author
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Избежать травмы можно было только благодаря внимательности и удаче, но при двенадцатичасовом рабочем дне на шумной и жаркой фабрике внимательность ослабевала с каждым часом. Рабочим нужна была удача, а новым рабочим она была нужна больше всего. По мере снижения заработной платы все больше и больше рабочих Карнеги становились выходцами из Южной и Восточной Европы. В период с 1907 по 1910 год 25 % недавних иммигрантов, работавших на Южном заводе Карнеги - 3723 человека, - погибли или получили серьезные травмы. Компания ликвидировала перерывы в рабочем дне, которые когда-то обеспечивали профсоюзы; она распределяла работу и устанавливала правила труда по своему усмотрению. С 1870 по 1900 год смертность от несчастных случаев на металлургических заводах Питтсбурга выросла почти вдвое. Эта система была губительна для рабочих, которые превратились в эквивалент пушечного мяса, но для Карнеги прибыль была, по его словам, "огромной".41
II
Фрик подавил забастовку в Хоумстеде, а Карнеги занялся филантропией. В 1889 году Карнеги опубликовал статью "Богатство" в журнале North American Review. Она стала более известной под британским названием "Евангелие богатства". Он выступал за распределение огромных состояний, включая свое собственное, на благо общества. Трудно представить, что такое незначительное произведение, как "Евангелие богатства", написанное кем-либо другим в любой другой период американской истории, могло бы добиться значительного влияния. Оно повторяло либеральные проповеди в то время, когда они выходили из моды, и отметало любые возражения против того, как устроен мир, апеллируя к непреложным законам. Богатство и карьера Карнеги придавали эссе авторитет, а его эссе оправдывало его карьеру. Он был человеком, который, благодаря своему началу и мудрому выбору покровителей, мог бы стать героем Алджера. Но он знал, что при внимательном рассмотрении его карьера, состоящая из инсайдерских сделок, извлечения частной выгоды из государственной политики и использования чужих изобретений, не оправдает себя; "Евангелие богатства" узаконило его жизненный труд, пообещав, что он раздаст свое состояние перед смертью, и призвав других последовать его примеру.
Распоряжаясь своим богатством, Карнеги также стремился оправдать существующий социальный порядок. Он признавал, что жил в эпоху растущего классового конфликта, когда огромные состояния, подобные его собственному, становились объектом нападок как грабеж привилегированного круга. Антимонополисты утверждали, что эти состояния зависят не столько от способностей, сколько от влияния, влияния, внутренней информации и благосклонности влиятельных политических и социальных друзей, недоступных широким слоям населения. Приобретение такого богатства ставило простых людей в зависимое положение и ухудшало жизнь подавляющего большинства американцев. Перед Карнеги стояли две задачи. Во-первых, он должен был оправдать эти богатства как заслуженное вознаграждение тех, кто входил в число избранных Спенсера, а во-вторых, показать, что они приносят пользу всему обществу, предоставляя путь к совершенствованию и независимости.
"Проблема нашего века, - начал Карнеги, - заключается в правильном управлении богатством". Далее последовал ряд клише о выходе человека из дикости, росте масштабов и конкурентоспособности современного общества, а также о том, как богатство обеспечивает "прогресс расы". Однако яркими примерами этого прогресса он выбрал не производительные силы, а потребление: лучше, чтобы "дома некоторых были домами для всего самого высокого и лучшего в литературе и искусствах и для всех утонченностей цивилизации, чем ни одного". Он не делал паузы, чтобы объяснить или оправдать все это, потому что перемены, "к добру или к худу", уже наступили, и никто не в силах их изменить.42
Большой опасностью современного общества было возникновение классов - "жестких каст", - вражда между которыми проистекала не из реальных обид или столкновения интересов, а из "взаимного невежества" и необходимости "закона конкуренции", заставлявшего работодателей снижать заработную плату. Конкуренция влекла за собой большие расходы, но она же приносила "наши замечательные материальные блага" и "дешевые удобства и роскошь". Многие современники Карнеги, от Джона Д. Рокфеллера до Рыцарей труда, утверждали, что проблема заключается в конкуренции; Карнеги, придерживаясь своего стиля аргументации "говори, что хочешь", не пытался их опровергнуть. Он просто заявил, что от закона конкуренции невозможно уклониться. Вряд ли он был одинок в признании того, что сочетание острой конкуренции и дефляции сокращает прибыли и заставляет работодателей заменять людей машинами и платить как можно меньше; хотя это "иногда может быть тяжело для индивидуума, это лучше для расы, потому что обеспечивает выживание сильнейших в каждом отделе".43
Все, что критиковали антимонополисты - "огромное неравенство среды, концентрацию бизнеса, промышленного и торгового, в руках немногих, и закон конкуренции между ними", - Карнеги превозносил как "необходимое для будущего прогресса расы". Именно редкий талант к "организации и управлению" привел людей на вершину, и согласно еще одному неписаному закону, "столь же непреложному, как и все остальные", такие люди должны вскоре приобрести больше богатства, чем они могут потратить на себя. Этот закон был "столь же полезен для расы, как и другие". Нападать на нынешнее положение вещей, как это делали социалисты и анархисты, означало нападать на "фундамент, на котором держится сама цивилизация", а именно на "священность собственности". В любом обозримом будущем, считал Карнеги, невозможно изменить человеческую природу. "Индивидуализм, частная собственность, закон накопления богатства и закон конкуренции" - это "высшие результаты человеческого опыта, почва, на которой общество принесло лучшие плоды". Результаты могут быть неравными и несправедливыми, но они все равно являются "лучшим и самым ценным из всего, чего человечество еще достигло".44
Карнеги отличал большие состояния от более древнего понятия "состояние" - умеренных сумм, на приобретение которых уходили долгие годы и которые были "необходимы для комфортного содержания и образования семьи". Вопрос заключался в том, что делать с этими состояниями. Карнеги рассмотрел и отверг два обычных способа: оставить его потомкам или передать попечителям, которые направят его на общественные цели. Оставлять наследникам что-либо сверх умеренного дохода было не выгодно ни им самим, ни обществу. И если богатство должно быть передано обществу, зачем ждать смерти, особенно если его обладатель в силу своей "высшей мудрости, опыта и способности к управлению" может выступать в качестве "попечителя своих более бедных братьев"? Правильным использованием огромных состояний было "примирение богатых и бедных". Богатые были теми, кто мог судить, что лучше для бедных. Чтобы стимулировать расходование огромных состояний, Карнеги приветствовал введение высоких налогов на имущество умерших - "пошлины на смерть".45
В отличие от Хоуэллса,
