Мао Цзэдун - Александр Панцов

Понимая, что Чжоу жить осталось недолго, Мао решил назначить Дэна на пост первого заместителя премьера. В то же время, верный своим принципам уравновешивания сторон, он поручил руководство повседневной работой партии Ван Хунвэню. Ни та ни другая фракция не были удовлетворены. Цзян Цин почувствовала, что нужно действовать стремительно. Вечером 17 октября она собрала своих ближайших единомышленников на тайное совещание, на котором было решено направить Ван Хунвэня к Мао, ничего не говоря другим членам Политбюро. Ван должен был передать Председателю, что «в Пекине сейчас очень сильно ощущается атмосфера Лушаньского пленума [1970 года]»250. Имелось в виду, что Чжоу Эньлай, маршал Е Цзяньин и Дэн Сяопин готовы были пойти по пути Линь Бяо. В таких условиях, считала «четверка», передавать пост первого заместителя премьера «контрреволюционеру» Дэну было нельзя.

Ван в точности выполнил возложенную на него миссию. По воспоминаниям Чжан Юйфэн, подтвержденным самим Ваном, он сказал Мао, что «хотя премьер болен и госпитализирован, но он проявляет активность, вызывая к себе ночами людей для разговоров. Почти каждый раз кто-то навещает его»251. Однако Мао страшно разозлился, и «Маленькая Чжан» перевела его слова испугавшемуся Вану: «Если у тебя есть мнение, его надо высказывать прямо в лицо, а так делать нехорошо. Надо налаживать сплочение с товарищем Сяопином». После этого Мао добавил: «Возвращайся и больше общайся с премьером и товарищем Цзяньином. Не надо действовать заодно с Цзян Цин. Будь с ней осторожен»252.

Позже, в середине ноября, он с возмущением объяснил навестившим его Ван Хайжун и Нэнси Тан: «Цзян Цин — алчная натура. Она рассчитывает сделать Ван Хунвэня председателем Постоянного комитета [Всекитайского собрания народных представителей], а сама хочет стать председателем партии»253.

Возможно, к тому времени Цзян действительно начала лелеять такие надежды. Но в январе 1975 года на 2-м пленуме Центрального комитета десятого созыва Дэн Сяопин по предложению Мао, все еще находившегося в Чанше, был избран одним из заместителей Председателя ЦК и членом Постоянного комитета Политбюро. А на состоявшейся вслед за этим сессии ВСНП — утвержден первым заместителем премьера. С этого времени именно он стал играть первую скрипку в Политбюро254. 18 апреля вернувшийся в Пекин Мао Цзэдун сказал посетившему его главе Северной Кореи Ким Ир Сену: «В этом году мне исполняется 82 года… Я не буду касаться политических вопросов; пусть вот он [Мао махнул рукой в сторону присутствовавшего на встрече Дэна] их обсудит с тобой. Этого человека зовут Дэн Сяопин; он умеет воевать; может и вести борьбу с ревизионизмом. Хунвэйбины расправлялись с ним, сейчас никаких вопросов нет, все в порядке. Во время „культурной революции“ он был на несколько лет повержен; сейчас опять поднялся. Он нам нужен»255. А вот что он заявил вождю северовьетнамских коммунистов Ле Зуану 24 сентября: «В нашем руководстве сейчас кризис. Премьер… плохо себя чувствует, у него было четыре операции за один год, и [ситуация] вызывает опасения. Кан Шэн и Е Цзяньин тоже плохо себя чувствуют. Мне 82 года. Я очень болен. Только он [Мао показал на Дэн Сяопина] молод и здоров»256.

Цзян Цин и ее соратники были вне себя. Но сдаваться не собирались. После того как маразматическая кампания критики Линь Бяо и Конфуция показала свою несостоятельность, они инициировали еще несколько идеологических движений: «за изучение теории диктатуры пролетариата», против «эмпиризма» и, наконец, против апологии «капитулянтства», якобы содержащейся в известном классическом романе «Речные заводи».

Последний, как мы помним, сам Мао когда-то в молодости очень любил. Теперь же, обожая пофилософствовать, он нашел, что знаменитое произведение «служит негативным пособием». Ведь в книге, описывающей повстанцев-«робин гудов» сунского времени (XII век), главный герой изменяет приятелям, то есть «капитулирует, встает на путь ревизионизма»257. Неожиданно «прозрев», Мао как-то в конце августа 1975 года высказал это соображение, которое тут же подхватили Цзян Цин с сотоварищами. В сентябре они начали всенародную кампанию критики романа258. Весь Китай погрузился в работу по разоблачению главного героя всенародно любимого произведения за «измену» революционному делу. А «леваки» вовсю стремились придать этой вакханалии ультрасовременное звучание. Им важно было внушить народным массам мысль о грядущем «капитулянтстве» кое-каких вождей КПК.

Ни одна идеологическая кампания, однако, не могла коренным образом изменить баланс сил в Политбюро, пока сам Председатель этого не хотел. Так что все усилия «левых», направленные на мобилизацию масс против внутрипартийных «ревизионистов», ни к чему не приводили.

Цзян Цин надо было завоевать Мао! Но доступ к нему ограничивала Чжан Юйфэн, в конце 1974 года официально назначенная Политбюро «секретарем Председателя по особо важным и конфиденциальным поручениям». К тому же посредниками между Мао и Политбюро выступали сторонники Чжоу, неразлучные Ван Хайжун и Нэнси Тан. Цзян Цин пыталась задобрить Юйфэн, дарила ей подарки, заискивала, старалась завязать дружбу. Но ей не везло. «Маленькая Чжан» не очень-то ее баловала, а тут еще в мае 1975 года в окружении «великого вождя» появилась новая молодая женщина, некто Мэн Цзиньюнь, взявшая на себя обязанности помощницы Юйфэн. И этой красотке любить «леваков» не было уже никакого резона. С 1968 по 1973 год она находилась в тюрьме, будучи оклеветанной хунвэйбинами. И к Мао при посредничестве Юйфэн явилась просить «реабилитации». Когда-то, в 60-е годы, она танцевала в ансамбле песни и пляски Военно-воздушных сил, на одном из концертов которого впервые встретилась с «великим кормчим». Неимоверно хорошенькая, она сразу же понравилась Мао, который захотел с ней потанцевать. Во время танца он попросил ее «не быть такой скованной» и через несколько па увел к себе в спальню. Их роман продолжался недолго, и Чжан Юйфэн не ревновала. Даже наоборот, сочувствовала молоденькой «коллеге» (та была на четыре года ее младше). После этого Цзиньюнь какое-то время работала в Ухани медсестрой, а затем была арестована.

Вновь встретившись с Юйфэн в самом конце мая 1975 года, она попросила помочь добиться высочайшей аудиенции. Мао был опечален, узнав о злоключениях своей бывшей любовницы, «реабилитировал» ее и оставил при себе. Цзян Цин от этого в восторг не пришла, но вынуждена была смириться.

Но неожиданно в конце сентября Цзян и ее сторонникам повезло. Одряхлевший диктатор по каким-то причинам решил сделать своим посредником в контактах с Политбюро племянника Юаньсиня, вместо Ван Хайжун и Нэнси Тан. По-видимому, он просто соскучился по нему: ведь мы помним, с какой теплотой он относился к этому сироте. Умный и хитрый Юаньсинь, однако, смог воспользоваться ситуацией для того, чтобы оказать на дядю влияние в нужном для Цзян Цин направлении. Он являлся ее горячим единомышленником и, кстати, никогда этого не скрывал.