Хроники крови. Пенталогия (ЛП) - Хафф Таня

— Анализов? Но у меня их нет. Я отдала копии вашей матери, а она, я полагаю, передала их своему врачу и сочла, полагаю, что хранить их у себя нет смысла. — Доктор Брайт нахмурилась. — Я сделала для нее все, что могла. У вас есть основания сомневаться в поставленном мною диагнозе, мисс Нельсон?

— Нет. Разумеется нет. «Кроме того, вы были рядом с ней, а меня здесь не было. Теперь это уже не имеет значения». Кто-нибудь еще знал о результатах анализов?

— Почему вы об этом спрашиваете?

Вопросу этому Вики не удивилась, понимая, что возник он, в первую очередь, в ответ на ее собственный агрессивный тон. Она бы и сама задала его, если бы кто-нибудь поставил такой вопрос перед ней с подобным вызовом. «Блестящая техника расследования, Нельсон. Ты, похоже, напрочь забыла все, чему тебя когда-то учили». Быть может, если уж она действительно не в состоянии трезво мыслить, следовало привести с собой Селуччи? Нет. «Я не нуждаюсь в том, чтобы он держал меня за руку. Мне и прежде приходилось преодолевать ярость». Ведь она всегда была одной из лучших; числилась среди первых в своем выпуске; потом — одна из немногих женщин в штате столичной полиции. Вики глубоко выдохнула. Профессионалом она, без всякого сомнения, была.

— Тело моей матери пропало, доктор Брайт. Я намереваюсь найти его, и любая информация, которой вы пожелаете со мной поделиться, может оказаться полезной.

Ее собеседница наклонилась вперед, опершись обеими руками об стол.

— Вы полагаете, что тело вашей матери похищено кем-то из тех, кому было известно, что она скоро умрет?

Майк всегда говорил, что она не умеет лгать. Вики взглянула в глаза доктору Брайт и решила, что даже и пытаться не стоит.

— Да.

Доктор Брайт какое-то время выдерживала ее взгляд, а затем снова откинулась на спинку стула.

— Я могу быть уверена только в том, что кроме меня и доктора Фридман об этом знала еще миссис Шоу, хотя, возможно, это было известно и медсестре доктора Фридман. Я лично ничего не говорила никому; могла сообщить кому-нибудь миссис Шоу, да и, конечно, ваша матушка сама могла поделиться с кем-то из своих друзей.

— Она никогда не упоминала при мне об этом, — вспылила Вики и тут же сжала губы, опасаясь, как бы с них не сорвалась еще какая-нибудь неразумная фраза. Она и этого не намеревалась говорить.

— Учитывая то обстоятельство, что мы пользовались оборудованием университета, — продолжила доктор Брайт, снисходительно делая вид, что не заметила очередного вызова, — как вы понимаете, я не могу гарантировать, что кому-либо еще не известны результаты анализов.

— Понимаю. — Ограничивая ответ единственным словом, Вики надеялась, что таким образом, нарубит наименьшее количество дров. Жаль, что она должна использовать и другие слова; каждое последующее приобретает больший накал, чем предыдущее, однако не в ее силах было что-либо изменить. — Мне необходимо поговорить с теми сотрудниками факультета, с которыми моя мать общалась наиболее часто.

— В таком случае вам придется побеседовать с каждым, — сухо отозвалась доктор Брайт. — Но вы ведь, разумеется, не верите, что в этом может быть замешан кто-то из наших сотрудников?

— Тем не менее, именно с них следует начать проверку, вы меня понимаете?

«Отвечать вопросом на вопрос. Неплохой прием, мисс Нельсон, но я не собираюсь передавать в ваши руки контроль над ситуацией».

— Меня, однако, не могут не интересовать причины, почему вы так думаете.

Что касается причин, они основывались исключительно на том зловещем полуночном визите, упоминать о котором она не собиралась. Вики ощутила замешательство.

— Сотрудники вашего факультета — ученые.

— А зачем ученому похищать тело вашей матери?

Лицо доктора Брайт по-прежнему хранило бесстрастное выражение, но внутренне она еще раз отлупила Дональда за столь вопиющую беспечность. Она знала, что Кэтрин не может нести ответственность за обычные повседневные аспекты ситуации, но на него надеялась. Очевидно, за последней ночной вылазкой кто-то проследил. Одна лишь информация о том, что мертвая женщина ожила и блуждала по окрестностям, не могла послужить логическим объяснением внезапно возникшей твердой уверенности в том, что с этим может быть связан кто-то из университетских ученых.

— С такой же легкостью подобное мог сотворить, к примеру, отвергнутый любовник, — продолжала она. — Вы не допускаете такой возможности?

— У моей матери не было любовника, — резко заявила Вики. — Ни отвергнутого, никакого.

Под маской любезного сочувствия доктор Брайт порадовалась такой реакции. Разумеется, любовника у Марджори Нельсон не было. У преданных матерей никогда их не бывает. Вслух же она произнесла:

— Что ж, если вы так в этом уверены, побеседуйте с нашими сотрудниками. Должна ли я попросить миссис Шоу договориться для вас о встречах с ними? — университет большой, но есть масса способов представить его еще большим.

— Если вам нетрудно. Благодарю вас. — Прекрасно сознавая, что помощь доктора Брайт поможет пробиться сквозь прямо-таки пожирающую время академическую волокиту, Вики сама намеревалась попросить о такой услуге. То обстоятельство, что доктор Брайт оставалась в списке возможных подозреваемых, никоим образом не обесценивало подобную помощь. Характер поведения ученой дамы при ее оказании мог, фактически, быть использован как еще одна улика. — Также мне нужно будет поговорить с профессорско-преподавательским составом медицинского факультета. — Она собиралась начать с очевидного. Позже, если это будет необходимо, она расширит сферу поисков. Если понадобится, она разнесет на куски этот проклятущий университет, один квартал известняка за другим.

— Сделаю, что смогу. Если позволите мне дать вам совет, ваша мать поддерживала весьма дружеские отношения с доктором Девлином, микробиологом — «После разговора с этим старым ирландским распутником ты, голубушка, в течение многих дней будешь вынуждена отделять реальные факты от злокозненных сплетен». — Фактически он вполне соответствует обеим нашим теориям, как я себе представляю. Этому человеку она была далеко не безразлична.

—

Обеим

нашим теориям?

— Об ученом и об отвергнутом любовнике.

На мгновение Вики задумалась, могла ли мать увлечься таким человеком, который отказался бы смириться перед лицом смерти; могла ли извращенная любовь попытаться вернуть к жизни жалкое подобие ее матери, которое она видела в окне. «Нет. Это невозможно. И, кроме того, она бы мне рассказала, если бы начала с кем-то встречаться».

«Так же, как она рассказала тебе о состоянии своего сердца?» — спросил ее прежний голос.

Доктор Брайт, следившая за разыгравшейся в душе собеседницы эмоциональной бурей, перипетии которой не могли не отразиться на ее лице, пришла к выводу, что их экспериментам, судя по всему, непосредственная опасность не угрожает. Хотя, к сожалению, ужасная оплошность, допущенная прошлой ночью, непозволительно близко подвела мисс Нельсон к истине, и с этим нельзя не считаться. «Ну так я даю ей теперь кое-что новенькое, и это отвлечет ее мысли от главного. Думаю, из беседы с доктором Девлином она почерпнет массу нового для себя». Когда эта история заведет настырную девицу в тупик, всегда можно будет подыскать другой отвлекающий объект.

Тем временем даже для самого невнимательного наблюдателя, каковым доктор Брайт отнюдь не являлась, было очевидно, что дочери Марджори Нельсон едва удается удерживать себя от эмоционального срыва. Это, несомненно, служило препятствием объективному расследованию, и подобную ситуацию следовало использовать в своих интересах.

— Это просто удивительно, — прошептала она, как будто разговаривая с собой, — насколько вы напоминаете вашу мать.

— Я? — недоверчиво произнесла Вики.

— Вы выше ростом, конечно, и ваша мать не носила очки, но линия подбородка идентична, и движения губ при разговоре у вас точно как у нее.

«Движения губ…» Лицо матери всплыло у нее в памяти, а между ними — оконное стекло; расширившиеся глаза, беззвучно шевелящиеся губы.