Источник судьбы - Елизавета Дворецкая

– Ты веришь, что они захотят идти с нами в поход?

– Старый Эвермод предложил мне на выбор любую из своих внучек. Я скажу, что мне нужны не женщины его рода, а мужчины – с дружиной и оружием. Если мы заберем его сына, другие и сами потянутся следом.

– А что скажет король Лотарь? – намекнул Гейр ярл. – Вы собираетесь спросить у него позволения на этот поход?

– А мы что – сбираемся всю жизнь прожить на поводке у короля Лотаря? – Рерик поднял брови. – Или у какого-нибудь другого короля, который равен нам по происхождению, а то и ниже?

В таких случаях сыновья Хальвдана охотно вспоминали, что сами ведут свой род от самого Одина, а предки Лотаря и его братьев всего несколько поколений назад были всего лишь управляющими двором прежних королей, из рода Меровингов.

– В таких делах, как защита своей чести, своего имущества, исполнение своих обетов, мы решаем сами, и никакие короли нам не указ! – с вызовом продолжал Рерик. – А если ты, Харальд, думаешь иначе… – он устремил на брата выразительный взгляд, – то я, возможно, справлюсь и один.

На самом деле Рерик не предполагал идти в такой важный и нелегкий поход в одиночку. Но сомневающегося Харальда надо было как-то подстегнуть, а Рерик достаточно хорошо знал своего брата.

– Не думай, что я больше твоего боюсь сыновей Сигимара или Хлодвига, – ответил Харальд. – Но я не хочу потерять Дорестад из-за слишком поспешных проявлений отваги.

– Если тебе предложат выбор, ты предпочтешь сохранить Дорестад, где вечно останешься графом на службе у Лотаря? Или вернуть Ютландию, где твои предки правили как независимые конунги?

– Но зачем же надо выбирать?

– А затем, что никому не удавалось еще сидеть одной задницей на двух скамьях!

– Многим удавалось! Годфред конунг собрал под своей властью все датские земли и здесь, и за проливом. А Ивар конунг?

– Можно быть конунгом нескольких стран. Но нельзя быть графом и настоящим конунгом одновременно. Ты, конечно, можешь оставаться графом, если хочешь. А я намерен стать конунгом.

– Мы давали этот обет вместе. И исполним его вместе. Но, может быть, твоя доблесть подождет до завтра?

Анунд конунг прислушивался к их разговору с сомнением на лице. Он рассчитывал получить помощь сыновья Хальвдана в борьбе за Свеаланд, и они ему почти ее обещали, а теперь вместо этого намеревались отправиться совсем в другой поход. Который еще неизвестно чем кончится.

– Удача сейчас указывает нам дорогу в Хейдабьюр, а спорить с удачей и отвергать ее будет только последний глупец! – сказал ему Рерик. – Если мы поссоримся со своей норной, и тебе от нас будет мало пользы. Так что лучше тебе, Анунд конунг, присоединиться к нам. У тебя одиннадцать кораблей, это совсем не мало. Поддержи нас, помоги нам завоевать Хейдабьюр, и мы выделим тебе твою долю добычи, а потом поддержим тебя в борьбе за Бьёрко. Когда мы станем полноправными датскими конунгами, мы и тебе принесем больше пользы.

Анунд подумал было предложить им наоборот: сначала Бьёрко, а потом Хейдабьюр. Но сил для нападения на Бьёрко, пожалуй, еще было недостаточно, а захватить Хейдабьюр в отсутствие конунговых братьев и впрямь будет легче. К тому он уже был у Сигурда конунга в Хейдабьюре, и тот отказал ему в поддержке. А Анунд, хоть и христианин, был не менее мстителен, чем любой конунг-язычник.

Надежды Рерика на поддержку фризов тоже почти полностью оправдались. Эвермод согласился послать с ними в поход своего младшего сына Вильберта и набрал ему дружину в тридцать человек. Охотно поддержал норманнов Ирмунд со своими родичами – в поход пошел Балдвин, брат Рагенфредис, – а за ними потянулись и другие. Всего удалось собрать почти пятьсот человек, то есть теперь сыновья Хальвдана и Анунд вместе имели полторы тысячи войска и почти тридцать кораблей. С такими силами уже можно было идти на Хейдабьюр. Особенно если верить в свою удачу.

Глава 5

Почти всю ночь в Хейдабьюре не утихал шум. Все вооружались, но единодушия в вике не было. Противники христианства с большей готовностью сплотились возле Сигурда конунга, собираясь защищать не только свое имущество от разграбления, но и свою веру от поругания. С приходом конунга-христианина святилище с деревянными, богато украшенными идолами богов, которым не так давно в Праздник Дис приносили жертвы, не устоит. Но среди торговцев, особенно из франков, саксов и фризов, насчитывалось немало христиан, и в их душах новости Оттара посеяли сомнения. Крещеный конунг, весьма вероятно, построит в городе церковь и пригласит из Франкии священников, и христианину уже не будет грозить смерть без покаяния в языческом краю – своего срока никто ведь не знает. Торговцы из христианских земель гораздо охотнее потянутся в вик, где им обеспечено особое покровительство правителя, и обороты возрастут! Люди толпились на пустырях между домами и на улицах, и кое-где все увереннее раздавались голоса в поддержку сыновей Хальвдана. Здесь, в такой близи от земель франков, фризов и саксов, тесные родственные связи с их правителями были бы весьма полезны и обеспечили безопасность. Особенно ратовали за это сами фризы и саксы, которых в городе проживало ровно столько же, сколько данов. Зато венды, составлявшие примерно пятую часть населения, выступали против. В семье нынешних конунгов имелось две женщины из вендских земель, и с утверждением нового правящего рода купцы – венды утратили бы эту опору. У жителей Хейдабьюра, связанных клятвой верности, не было возможности отказать Сигурду конунгу в поддержке, но удачливость и доблесть сыновей Хальвдана смущали их.

Сигурд конунг получил время до завтра, а с ним и возможность набрать еще хоть сколько-то людей в ближайшей округе. Не дать времени совсем было бы неправильно. Сыновья Хальвдана со своим войском ночевали неподалеку от устья Слиа-фьорда, приняв все возможные меры предосторожности. Они надеялись, что эта ночь не столько укрепит, сколько подорвет силы Сигурда конунга. Хейдабьюр должен иметь время обдумать свое положение, а это скорее пойдет на пользу сыновьям Хальвдана, чем во вред.

И их ожидания оправдались. Еще перед рассветом дозорные привели к Харальду троих торговцев – а тех послали из Хейдабьюр все прочие торговые гости, собравшие свой собственный тинг возле корабельных сараев.

Сначала вперед вышел один из них – крупный человек с мясистым лицом и маленькими глазками.

– Здравствуй, Харальд конунг, и ты тоже, Хрёрек конунг. – Он поклонился обоим братьям, а потом бросил многозначительный взгляд на своих товарищей. – Я – Альгрим сын Гротти, сам-то я из Рибе, но в Дорестаде бывал не раз. Мы однажды с вами встречались, да вы, верно, не помните меня?

– Отчего же, мы тебя помним, – подтвердил Рерик, который быстрее Харальда узнал торговца. – Отлично помним, ты забирал кувшины с оловянным узором и резные гребни, говорил, что повезешь куда-то на восток.

– Вот-вот. – Несмотря на тревожность обстановки, Альгриму было приятно, что молодой конунг его не забыл. – Продал-то я их тогда на Готланде вот этому человеку. – Он показал на другого торговца, в красивой меховой шапке. – Гисли, стало быть, Восточному.

– Так ты, значит, можешь заверить этих достойных людей, что мы действительно сыновья Хальвдана Ютландского, из Дорестада? – уточнил Харальд, поняв, что именно в этом и заключалась задача Альгрима. А то мало ли какие бродяги назовут себя наследниками давно погибшего вождя!

– Я приветствую вас, Харальд конунг и Рерик конунг, от имени всех торговых людей, что собрались сейчас в Хейдабьюре, – продолжал теперь уже тот, кого Альгрим назвал Гисли. На самом деле он был родом с острова Готланд, а прозвище получил потому, что несколько раз бывал на реках Восточного пути. Даже летом он носил хорошую меховую шапку на куньем меху, и этим мехом главным образом торговал. – Вы, как мы понимаем, намерены вернуть владения вашего отца, ведь так? Или вы собираетесь захватить как можно больше добычи, а дальше уж как повезет?

– Мы пришли с целью вернуть владения нашего отца и утвердиться в стране, которой издавна владели наши предки, – подтвердил Харальд.

– В этом случае все торговые люди, кто сейчас в Хейдабьюре, поручили мне предложить вам вот что. Как вы там с Сигурдом конунгом разберетесь – это ваши дела, мы в них не встреваем. Нам нужно, чтобы можно было вести торг, не опасаясь потерять жизнь и имущество. Если вы поклянетесь не трогать торговых людей и наши товары, то мы не станем вмешиваться в битву.

Такой уговор купцы не могли бы предложить морскому конунгу, который явился бы в Хейдабьюр с единственной целью пограбить, захватить добычу и уйти. Но если сыновья Хальвдана намеревались остаться в вике, если они всего лишь делили с нынешним конунгом право на сбор пошлин, то им была важна поддержка торговых гостей или хотя бы их невмешательство. И такой договор устраивал всех. Гисли Восточный со своими спутниками вернулся в Хейдабьюр, а утром Сигурд конунг обнаружил, что сопровождать его на битву готовы лишь постоянные жители вика – все приезжие торговцы, вооружившись, охраняли свои товары, но не собирались трогаться с места.