Финансы Великого герцога - Франк Хеллер

Между тем прошло пять дней, а господин Колин все не давал о себе знать. Мистер Исаакс, который курсировал между Лондоном и своим избирательным округом, уже начинал беспокоиться из-за его молчания, но на следующее утро в его кабинет вошел Крофтон, и выражение его лица было таким же недовольным, как в день последнего посещения профессора Пелотарда.

— Вас желает видеть пожилой господин с Сазерленд-авеню, сэр.

Мистер Исаакс даже подпрыгнул от радости.

— Прекрасно, замечательно! Немедленно ведите его сюда, Крофтон, и проследите, чтобы мне не мешали. Вам ясно?

Мистер Крофтон, которому, напротив, ничего не было ясно, со всей определенностью выразил это на своем умеренно религиозном лице; он медленно удалился и через несколько мгновений вернулся вместе с почтенным профессором Пелотардом.

Мистер Исаакс в волнении вскочил с кресла.

— Ну, что? Говорите быстрее, профессор. Они у вас?

— «Ну, что!» Вы слишком нетерпеливы, мистер Исаакс. Меня бы вполне устроил чек на шесть тысяч фунтов — если ваша чековая книжка находится у вас под рукой.

Мистер Исаакс засмеялся нервно, но с облегчением.

— Ах, профессор, вы великий человек. Садитесь и рассказывайте. Как все прошло? Они точно у вас?

Филипп Колин равнодушно вытащил из кармана пачку писем и бросил ее мистеру Исааксу.

— Надеюсь, тут все, — сказал он. — Во всяком случае вам больше незачем бояться мистера Горнштейна. Я сам вчера вечером проводил его до Чаринг-кросского вокзала и убедился в том, что ночным экспрессом он отбыл в Париж.

— Отбыл? В Париж? Что это значит?

— Да! Отбыл, чтобы никогда больше не возвращаться в Англию. Если только он не захочет сменить прежний домашний адрес на Дартмур.

— Вы озадачили меня, профессор. Сначала вы избавляете Горнштейна от моих писем, как — мне неизвестно, но полагаю, вы не стали платить ему двадцать тысяч фунтов, которые он хотел за них получить. Затем вы высылаете его из страны с обещанием засадить в Дартмурскую тюрьму, если он посмеет вернуться. Вы и вправду сам дьявол!

Филипп признательно улыбнулся.

— Вы, как всегда, любезны, мистер Исаакс. Если позволите мне закурить, я немедленно расскажу вам, что я предпринял.

Мистер Исаакс молча пододвинул к нему свой портсигар, господин Колин взял сигару, откинулся в кресле и начал:

— Когда я уходил от вас, у меня было три плана, как вызволить ваши письма от Горнштейна. Первый — преступный, и тут у меня имелся прецедент: сам Шерлок Холмс в подобной ситуации не погнушался этим способом. Каков был второй план — неважно. Я прибегнул к третьему.

Оставив вас, я пошел домой и слегка изменил свою внешность. Я решил отправиться в самое логово льва — точнее, шакала. Согласно плану, я переоделся праздным лакеем из хорошего дома, причем, скажу вам, весьма удачно. Ферлонг-лейн, 12 — дом, где жил Горнштейн, оказался довольно запущенным, он расположен на улочке, которая ответвляется от Ллойд-авеню; Горнштейн занимал комнату в нижнем этаже. Я позвонил, и дверь открыл здоровый, грубый детина с рябым лицом — по всей вероятности, местный цербер. Его вид свидетельствовал о том, что он способен защитить своего господина, если кто-нибудь из его жертв во время посещения потеряет голову. Цербер окинул меня недоверчивым взглядом, однако пропустил к Горнштейну без препирательств.

Мне не доводилось видеть более гадкой и липкой личности. В его лице все говорило о беззастенчивой алчности, а в повадках — о готовности идти на все, чтобы ее удовлетворить.

Простите мне такое красноречие, но поверьте, на то есть причины! Итак! Я представился Горнштейну как Чарлз Фергюсон, лакей очень известного консервативного государственного деятеля; я намекнул (о чем уже все знают из газет), что лорд и его супруга не слишком ладят друг с другом и что у жены есть все основания требовать развода. Горнштейн тут же навострил уши, но был крайне осторожен и спросил, к чему я веду. Я ответил, что слышал о нем от Артура Сандерса, лакея леди Бёрчелл, — его имя упоминалось в газетах, а теперь он мертв, так что, называя его, я ничем не рисковал. Затем я сразу перешел к делу и спросил, что он предложит за бесспорные доказательства вины лорда — того самого, о котором шла речь. Он заинтересовался еще больше, стал наседать, нажимать — наконец я совершенно раздразнил его, но когда дело дошло до цены, уперся. Он предложил сто фунтов, я рассмеялся и потребовал две тысячи. Он разразился страшными проклятиями, и я снизил цену до полутора тысяч, которая, конечно, также не могла его устроить. Затем я простился, причем он усилил нажим и почти угрожал мне. Я обещал ему все обдумать и с этим ушел.

Вы, наверное, спросите, чего я хотел этим добиться. Единственной моей целью было во всех деталях изучить лицо мистера Горнштейна и осмотреть его жилище. У меня и в мыслях не было продавать ему чьи-то бесценные письма, хотя это было бы недурной шуткой. После той беседы я выжидал четыре дня, посвятив их другим делам, — ведь ваше скромное поручение не было слишком срочным (мистер Исаакс взглянул на своего гостя с упреком). Вчера я послал Горнштейну записку, в которой просил о свидании в кафе «Монико». Я рассчитал, что он не побоится прийти в такое известное место. Я просил его ждать меня там с четырех до пяти, потому что не мог сказать точно, когда лорд меня отпустит. Я ни минуты не сомневался, что он придет, потому что намекнул ему, что готов согласиться на восемьсот фунтов и принесу товар с собой.

В половине четвертого, когда господин Горнштейн, по моим расчетам, начал собираться на рандеву, я сам, находясь дома, приступил к некоторым приготовлениям, а в десять минут пятого мы с Лавертиссом уже были на Ферлонг-лейн, 12… Я говорил вам о своем старом друге и помощнике Лавертиссе? Это по-своему удивительный человек: я не встречал никого, кто бы лучше его разбирался в антиквариате и у кого был бы более тонкий слух. Я постучал в дверь, нам открыл цербер. Я, очевидно, забыл сказать, что сам я превратился в довольно точную копию мистера Горнштейна. Как вам известно, в это время уже довольно сумеречно, и я почти не сомневался в успехе. Для большей надежности я захватил с собой ордер на обыск помещения, а также на арест цербера и его хозяина. Где я его взял, спросите вы? Мистер Исаакс, я всегда считал, что бравый парень со всем лучше всего справится самостоятельно!

Итак, нам открыл цербер. Я указал ему на Лавертисса и низким голосом, довольно удачно имитируя голос Горнштейна, произнес: «Как видишь, я передумал. Мне необходимо переговорить с этим господином. Должно быть, я забыл ключ на столе. В течение часа можешь быть свободен».