Чемодан. Вокзал. Обойма - Кирилл Казанцев

– Эй! – крикнул он, сложив ладони рупором около рта. – Есть кто живой?

Только после этого дверь одного из вагончиков-бытовок со скрипом отворилась. На пороге стоял немолодой азиат, сжимавший в руках охотничью двустволку. Выглядел он испуганным, хотя Ларин ему не угрожал.

– Куда залез? – с акцентом произнес сторож; правда, слова особо не коверкал. – А ну давай назад! – пригрозил он своим оружием.

– Непорядок у вас, – начал Андрей. – Заходи, кто хочет, уноси, что надо… И ружье свое на меня не направляй, – Ларин спокойно и раскованно шел на сторожа.

Обычно на стройках сторожами никогда не ставили гастарбайтеров. Ведь ни для кого не секрет, что авторитет выходца из Средней Азии в столице ниже плинтуса. А сторожу приходится иметь дело с милицией, со шпаной всякой и мелкими ворами, так и норовящими что-нибудь «спионерить» со стройки. Славянину, в крайнем случае, дадут пару раз по голове и запрут в бытовке. А вот с «урюком», по гопницкой терминологии, церемониться не станут.

– Я людей привез, рабочих от «Гермеса». Меня бригадир встретить должен.

Сторож, наконец-то, перестал бояться Ларина, хотя все еще смотрел на него с подозрением. Двустволку, правда, опустил.

– От «Гермеса»? Тогда понятно. Ружье у меня не настоящее – игрушечное. Я им тут всяких пугаю.

– Тогда открывай ворота, принимай гостей. Вечер уже. Люди устали. Им отдохнуть надо, на ночь расположиться…

– Не получится.

– Это еще почему?

– Плохие дела. Милиция час назад приезжала. Всех забрали: и бригадира, и мастеров. И все бытовки, кроме моей, опечатали.

– Что искали?

– Наркотики. Но не нашли. Откуда им тут взяться?

– Начальству звони.

Сторож глянул на часы.

– В конторе рабочий день кончился. А я тут недавно работаю. Мобильников начальства не знаю. Завтра приезжай.

Было что-то мутное в этом стороже. Но что именно – Ларин понять не мог. Историю он рассказывал вполне реальную для наших дней. Особенно с учетом того, что в отношении фирмы Тофика продолжал лютовать майор Скворцов. Напрягало то, что Дугин не предупредил Андрея о рейде. Но ведь могла случиться и несогласованность в действиях или простое совпадение.

– Точно менты были? – прищурился Ларин.

– Сам посмотри, – сторож провел Андрея вдоль ряда бытовок.

Все двери были опечатаны полосками бумаги с синими гербовыми печатями.

– В сторожке только стул мне и оставили. Даже телевизор в прорабскую занесли и опечатали. Так что завтра приезжай. Сегодня вопрос никак не решим, – развел руками, как бы извиняясь, сторож.

Будь Хайдаров в Москве, Андрей решил бы вопрос быстро. Не эта стройка, так другая. Но Тофик улетел на родину, а с его заместителем – помощником по Москве Ларин был знаком лишь шапочно и даже не помнил номер его мобильника. К счастью, тот отыскался в памяти телефона – в папке «входящие звонки».

Андрей держал телефон у уха, а сторож к нему подозрительно присматривался. В динамике вместо обычных гудков звучала заунывная восточная мелодия. Ответили не скоро. Еще немного, и Ларин отключил бы телефон. Помощник Хайдарова был то ли пьян, то ли обкурен. Слышалось, как кто-то ругался, повизгивали девицы. Наконец-то Андрею удалось втолковать ему в чем дело.

– Завтра разберемся, – прозвучал вполне ожидаемый ответ.

– А людям ночевать где?

– Как где? В автобусе, конечно. И вообще, какого хрена ты меня по таким пустякам дергаешь?

– Не получится в автобусе, – возразил Ларин. – Со мной человек, о котором меня Тофик заботиться попросил. Если его по твоей вине в милицию заберут, Хайдаров тебе этого не простит.

Упоминание о директоре «Гермеса» и человеке, о котором тот просил позаботиться, немного отрезвило помощника.

– Ладно, понял. Записывай… – и он продиктовал Андрею название деревни. – Поповка – это на сто первом километре Симферопольского шоссе. Указателя нет, но прямо за километровым столбиком сворачивай направо. Потом пять километров, и прямо в деревню упрешься. Там дом есть, он нашей фирме принадлежит. Что-то вроде гостиницы: развалюха такая с сараем.

– Номер дома, улица? – попытался уточнить Ларин.

– Какая там, на хрен, нумерация? Деревня почти мертвая – хорошо, если десять жителей в ней наберется. Наш дом на отшибе, прямо возле колхозного тока. Да тебе там любой его покажет.

– Ключ у кого мне взять?

– У кого-кого? У коня в пальто! Не надо тебе никаких ключей. Вырвешь замок с пробоем, будешь уезжать, назад вобьешь. Все наши так делают. Вот и всех делов. Красть там нечего. Завтра встретимся. Конец связи.

Гастарбайтеры притихли, когда Ларин, взяв микрофон, сообщил, что планы изменились. Но никто не возмущался. Алиев сидел спокойно, его лицо не выражало никаких эмоций. Водитель, поняв, что теперь Андрею без него не обойтись – ведь не было времени искать другой транспорт, – тут же принялся заламывать цену, за которую согласился бы отвезти всех за сто первый километр, переночевать там и завтра доставить в Москву.

– Слушай, не наглей, – пытался умерить аппетиты водилы Андрей.

Ларин, конечно, мог заплатить. Но он был уверен, что среди прибывших азиатов наверняка есть стукач, который обо всем потом доложит Хайдарову. Таковы уж были нравы в фирме «Гермес». Вот и приходилось разыгрывать из себя человека, пекущегося о деньгах, выданных ему на расходы.

– Я не наглею, командир, – искренне возмутился водитель. – Это обычная ночная такса. Солярка дорожает, запчастей на эту колымагу не накупишься. Если бы я наглел, то уже давно бы подержанный мерседесовский автобус себе купил или в крайнем случае «Ман» добитый.

Аргумент прозвучал убедительно.

– Черт с тобой, – Ларин отсчитал деньги. – Твой сегодня день выдался, крохобор. Правильно говорят – кому война, а кому и мать родна…

Водитель пересчитал помятые купюры, сунул их в нагрудный карман и заученным движением извлек оттуда скромную визитку.

– Если потом еще понадоблюсь, то в любое время. И тогда уже пойдет скидка в десять процентов, как постоянному клиенту.

– Идет, век бы тебя не видеть!..

Древний «Икарус» запыхтел, вздрогнул. Черный дым повалил из выхлопной трубы.

– И как только милиция тебя на улицах не останавливает?

– Почему не останавливает? – пожал плечами водитель. – И такое случается. Деньги дашь, дальше едешь. Потому я вас по городу звериными тропами и катаю, чтобы с ментами не пересекаться.

«Икарус» скрежетал рессорами и раскачивался, как корабль в шторм, преодолевая последние километры разбитой грунтовой дороги.

Деревня Поповка оказалась примерно такой, как и ожидал Ларин: с десяток старых неухоженных домов, где доживали свой век старики. Один из них и объяснил Андрею, что это так называемая Старая Поповка, а вот Новая Поповка находится в полукилометре отсюда.

– Туда и дорога асфальтовая проложена, – указал старик на видневшиеся перед лесом современные коттеджи.

– Старый колхозный ток – это вон та развалюха? – поинтересовался Ларин, указывая на вытянутое приземистое строение под проломленной шиферной крышей на горке.

– Оно самое. А ваш караван-сарай, – пояснил догадливый пенсионер, – рядом. Ваши часто тут бывают. Достали уже.

– Со мной у вас проблем не будет, – пообещал Андрей.

– Ага, не будет! – скривился старик. – Ходят тут всякие, русскому человеку и места на родной земле не осталась. Понаехали…

– Дедушка, вам что, здесь места мало?

Ларин повел рукой, как бы демонстрируя пейзаж – широкое поле, на котором у соломенной скирды «дремал» трактор. Навесной скирдователь торчал перед капотом раскрытой пастью, оснащенной длинными стальными зубьями. И в этой пасти желтели два туго свернутых рулона соломы.

– Просторов у нас хватает, и природа отличная… А вот прошлый раз твои абреки приезжали, так потом кур моя соседка недосчиталась.

– Я тут в первый раз. И эти люди тоже.

– Все вы одним миром мазаны, – бурчал дедушка. – Заприметил я тогда еще двоих. Думаю, куда это они с тумбочкой по деревне гулять пошли? А они, оказывается, кур моей соседки изловили и в тумбочку запихнули. Это я потом высчитал – перья возле вашего сарая валялись. Тьфу, живодеры и живоглоты, – плюнул старикашка и даже топнул ногой в разношенном ботинке.

Спорить не хотелось. В конце концов, Ларин и сам не знал, что за типчики достались ему в новой партии гастарбайтеров. А отвечать он мог только за себя.

Заходящее солнце уже висело над лесом.

«Гостиница» оказалась большим сараем, неподалеку от которого виднелась абсолютно не пригодная для житья избушка с выбитыми стеклами и загаженным гнилым полом. С замком на сарае Ларин поступил так, как ему и посоветовали, – вырвал пробой и распахнул широкие дощатые ворота на две половины.

Внутри было относительно чисто. Кто-то из прежних обитателей даже догадался подмести земляной пол. Правда, пластиковые бутылки и грязные скомканные газеты лежали в углу сарая, прикрытые полиэтиленовой пленкой.