Прозревшие в преисподней - Игорь Владимирович Огай

Атомные снаряды и термоядерные ракеты канули в лету вместе с силовыми щитами, не оказавшись даже в числе перспективных разработок. Разрушения от попадания простой цельнолитой болванки превосходили самые смелые ожидания адептов атомного оружия. А уж если это экспансивная болванка из пористого чугуна, полностью отдающая препятствию свою кинетическую энергию…

Лерские лазеры и излучатели частиц, действовали не так надежно, не так сокрушительно и на меньшей дистанции. Но если святым отцам удавалось выстрелить первыми, да еще с подходящего расстояния утешением для экипажей пылающих крейсеров и эсминцев это не служило. В итоге главным, фактором победы, стала не поражающая мощь оружия и не стойкость защиты, а способность первым обнаружить противника и открыть огонь, оставаясь невидимым.

У землян, как ни странно, понявших это раньше остальных, маскироваться получалось лучше…

Семен пробежался взглядом по разукрашенной картинке окружающего пространства. Множественные твердые образования – попросту говоря, камни различной величины. Пыль. Где-то на границе обзора специально помечены останки искусственного происхождения. Довольно сильно искаженный пылью и объектами фон реликтовых излучений, плюс, забивающая любой радиационный сканер ярко-красная точка, которую компьютер пометил какой-то сильно излучающий объект – предположительно сброшенный отсек крупного корабля, некогда зараженный лерским излучателем частиц. Неплохой в общем «рельеф». Да что там – просто отличный!

Все боевые системы поиска – пассивные. Любой активный локатор, прежде чем обнаружить что-то ценное, прокричит на всю вселенную: «я здесь, стреляйте в меня, стреляйте…» Поначалу, привыкшие к огневым контактам на средней и ближней дистанции леры, весьма удивлялись, получая бортовой эскадренный залп, в ответ на попытку прощупать пространство активными средствами.

А ведь простая, казалось бы, мысль: к чему рассылать по космосу излучения локаторов, надеясь засечь слабый отраженный сигнал, если межзвездное пространство и без того наполнено излучениями. Смотри. Анализируй. Ищи крохотную тень на фоне звездного поля. Фиксируй мгновенные изменения спектров звезд по пути следования вражеской эскадры. Внимай искажению реликтового фона с той стороны, где притаился враг. Плюс собственные излучения кораблей – тепловое от дюз, радиационное от заряженных излучателей, электромагнитное от энергосистем… Наблюдательность и верный анализ дадут куда больше информации, чем попытка «подсветить фонариком».

Однако, если постараться, и самый верный глаз можно обмануть.

Семен навскидку выделил несколько подходящих для засады точек, запустил просчет. Минуту спустя компьютер расставил метки. Первая: «скрытность – 48%». Надо же? Нет, бывает, конечно, не угадаешь с первого раза, но чтобы так! Сноровка, что ли уходит?..

Ах, ну да – солнце! Вот этот почти свободный от пыли канал, в котором корвет окажется черной тенью, спроецированной на тусклый диск. 48% компьютер милостиво дал лишь с учетом небольшой ширины свободного от пыли канала.

Вторая область получше: «скрытность – 76%». Со стороны местного светила корабль прикроет крупная скала – падение здесь солнечной освещенности будет отнесено на ее счет. Со стороны открытого межзвездного пространства почти половину сферы перекрывал фон того самого излучающего объекта, спектр которого рассыпанные по броне имитаторы излучений подберут без труда. Разве что немного не хватит мощности, но ведь такая полупрозрачная «тень» от корвета вполне может оказаться и неоднородностью пылевого облака, и неравномерностью излучения фонящего объекта… В общем 76% – это компьютер поскромничал. С учетом большой доли субъективности операторов систем обнаружения, Семен дал бы все 85.

Третья область правда была помечена индексом аж 97%. Семен прикинул и так и элак… Да, честные 97%, не подкопаешься. Одно плохо – идеальная позиция зачастую хуже, чем просто хорошая. Даже леры под конец «Недопонимания» научились накрывать такие местечки веерно-перекрестным огнем просто так, на всякий случай. Не дожидаясь предательского ракетного залпа по кормовым дюзам.

Значит второй вариант. Нет?

Семен снова пересел за пилотажный пульт, осторожно сдвинул регулятор тяги, скорректировал траекторию. Найти подходящую позицию – полдела. Важно суметь вписаться в «рельеф», не разрушив зачастую хрупкое равновесие объектов и излучений, не привнеся в картину нерасчетных возмущений. Чего стоит самая выверенная позиция, если к ней ведет четкий след из продуктов горения пирокинетика, а перегретые дюзы спрятавшегося корвета еще несколько часов светятся на любом сканере, как новогодняя иллюминация на главной палубе флагмана эскадры? Правильно, не много стоит такая позиция. Поэтому только ползком, только вручную, погасив на крайнем этапе пирокинетик, ювелирно работая жидкостными маневровыми движками – пережитком эпохи первых космических стартов… Медленно? Неудобно? Ни чего. Потратить час-другой на вписывание в «рельеф» и, замерев, наконец, мгновенно стать невидимкой – это куда лучше чем влететь на полном газу, затормозить «скрипнув шинами», и еще сутки молиться чтобы мимо не прошел разведчик, оборудованный детектором продуктов горения.

Чудесных проявлений мастерства следопыта Семен от инспектора Содействия не ждал. Но с другой стороны, черт его знает, чему их там, в департаменте учат? Береженого, как известно, бог бережет.

Покосившись на искорябаный тупым карандашом листок, Семен вздохнул. Надо ж до чего дошло а?! Нет, оно конечно и раньше случались минуты, которые он вполне искренне считал последними. Вот только тогда, кроме своей шкуры ему бояться было не за что. Теперь же… Ну правда: случись чего – куда Жустин податься? На иждивении у Профсоюза долго не протянешь.

Медленно досчитав до десяти, Семен собрался с духом и потянулся за листком. Надо все-таки закончить, там немного осталось. Потом послюнявить уголок в качестве генетической росписи, пойти в шлюз, засунуть листок во второй «курьер» и задать адрес. Если корабль развалится – «курьер» отправится в путь. Если нет… То и слава богу.

Вот только куда же он карандаш засунул? Не иначе смахнул с пульта во время маневров, ищи теперь свищи в проводах под консолями…

Семен уже отстегнулся от кресла и почти влез под пульт, когда посторонний звук в кабине заставил выдохнуть и замереть. Секунда неизбежного ступора – это ни чего, это привычно. Такой вот дремучий рефлекс прячущейся в кустах обезьяны – сжаться, замереть, затаиться… Только вот в вакууме любые действия экипажа внутри корабля ни как не влияют на процент его скрытности.

Семен выдохнул, разогнулся. Ну, надо же! А инспектор-то оказывается, мужик с юмором. Официальный позывной Содействия в пространстве Лерона-прайм, пусть и на окраине… Да, с юморком. С черным таким. Вот нагрянет «на огонек» эскадра дальнего патруля, пройдется частым гребешком по всему пространству… Да что ж он, придурок, делает? Обоих ведь запалит, честное слово!

Скользнув взглядом по пульту маскировки (процент скрытности в порядке) Семен торопливо перебросил несколько тумблеров. Едва слышно лязгнув, в броне распахнулись люки и мощные пружины вышвырнули в пространство три автономных модуля-ретранслятора. Стандартный способ вести переговоры с замаскированной позиции, не опасаясь, что на сигнал твоего передатчика в