Прозревшие в преисподней - Игорь Владимирович Огай

Мелодичный позывной Содействия выводил на нервах свою несложную гамму каждые десять секунд, а Семен с тоской следил за траекториями спутников, дожидаясь пока наконец заполнится шакала безопасности соединения. Потом, ткнул последний нужный тумблер и прорычал в микрофон:

– Заткни свой граммофон, придурок! Давно с монахами не здоровался?

Сигнал оборвался мгновенно, на самой эффектной своей ноте. В эфире щелкнуло и Семен услышал тот самый, знакомый еще с «Луны Сортировочной» голос. Надо же все-го-то парой слов тогда перекинулись, а вот запомнился!

– Спокойно, Сикорский, не дергайся. Мой корабль с внутренней стороны кольца, антенна направлена в сторону от Лерона-прайм. Но я знал, что так ты отзовешься быстрее. Уже замаскировался?

– Конечно, – отозвался Семен, начиная чувствовать себя идиотом. – Не тебя же дожидаться.

– Черт, жалко, – в голосе инспектора послышалось искреннее разочарование. – Я надеялся успеть до того как ты ляжешь на «рельеф».

Семен прикинул время и скорость. Уважительно присвистнул.

– «Семерка» на разгоне, «тройка» на торможении?

– Ты про перегрузку? – уточнил инспектор. – Восьмикратная. С обоих концов. Эти придурки из почтовой службы побоялись меня разбудить, и ты получил часа четыре форы.

– Сильно, – Семен кивнул сам себе. Невольно повторил: – Да, это сильно… Но я, с твоего позволения, пока полежу на «рельефе». Ты же поговорить хотел? Можешь начинать.

Одновременно со словами Семен потихоньку перестраивал границы обсчитываемого пространства, пока компьютер не нарисовал с внутренней стороны астероидного полукольца уверенную закорючку: «Невооруженная цель. Вероятность поражения – 99.8%. Расчет на стрельбу…».

– Хотел, правда, – отозвался инспектор. – А теперь-то как хочу, ты себе не представляешь… Уже прицелился в меня?

– Прицелился, – не стал отпираться Семен.

– Нас тут двое, если что. Я и пилот. Нажмешь на курок – ставь сразу две галочки.

– Ни когда не вел такую статистику, – фыркнул Семен.

– А я вот со вчерашнего дня начал – за тебя. Восемьдесят два.

– Чего – восемьдесят два? – не понял Семен.

– Штатный экипаж фрегата триста шестьдесят пять человек. Но, когда я отправил вызов, большинство было в увольнении на тверди. Капитан, однако, решил, что на тебя хватит одной вахты, и стартовал. Так что – твои первые восемьдесят два человека… Прежние леры понятно не в счет.

– Ты что несешь, мусор! – Семен не заметил, что сжал подлокотники до побелевших костяшек. – Какие восемьдесят два? Фрегат чи-при завалили, со мной даже ствола тогда не было!

– Точно, – легко согласился инспектор. – Попробуй ты выстрелить, сейчас разговаривал бы не со мной. Но чи ты зачем-то был настолько нужен, что они решились открыть огонь по земному кораблю. Причина той бойни в тебе, Сикорский. Не пытайся остаться в сторонке.

– Да куда уж мне… – машинально отозвался тот, но сознание зацепилось за совсем другие слова инспектора.

«Решились открыть огонь…» Это что же? Он так и не соизволил изучить запись инцидента? Или… или таковой в его распоряжении попросту не было! Ну, правильно, леры конечно со временем поделятся, однако всеми путями постараются оттянуть этот момент. А если не идиоты, то и вовсе замнут – как ни крути, теперь у них на руках информация стратегической важности. Другой же записи взяться пожалуй неоткуда – фрегат уничтожен, портовые диспетчера были по уши заняты разводкой бортов по орбитам, едва ли кто-то из них вел визуальное наблюдение.

Семен почесал в затылке. Может не такие уж и дураки чи-при? Просто взвешенно рассчитали шансы на сохранений своей тайны?

– Завязывай, – проговорил он, и инспектор умолк на полуслове. – На жалость меня не продавишь, и вину за фрегат я на себя не возьму. Если уж на то пошло – кто вынудил меня рвать когти с Луны?

– Твое больное воображение. Нет, я все понимаю! Только с дела вернулся, следы остыть не успели, нервы на взводе… Но мозги-то тебе зачем? Неужели ты решил, что департаменту СОС вдруг понадобилось прищучить мелкого наемника Сему-чистоплюя?

– А что если и так? Почему я Чистоплюй – знаешь?

– Знаю. Еще и не такое про тебя знаю. Только самомнение тешить не спеши, мне твоя личная война с ненавистными оккупантами не интересна. Это дело уголовной полиции. И если уж они пока не чешутся, твои похождения департаменту до поры до времени только на руку. Оккупантов в тонусе держат, и ассигнования на мое содержание оправдывают. Сечешь, Робин Гуд?

Семен сглотнул. Нет… Да нет, не может быть! Чтобы все эти оба года под колпаком у Содействия? Или… Или может? Куда же, блин, Коготок глядела? Пока еще могла…

– Я тоже дурака свалял, – самокритично признался вдруг инспектор. – Просмотрел твой профиль, решил что подойдешь. По всем статьям подойдешь, особенно с твоими тараканами насчет леров. Только заведенных нервов не учел.

– Слышь, умник, – проговорил Семен, с трудом преодолевая ступор. – Как в другой раз без нервов поболтать захочешь, не спец-бортом прилетай, а пассажирским челноком. Да костюмчик на робу загодя смени… Ты ж за трое суток всю Сортировочную на уши поставил одним своим присутствием! Каких тут нервов хватит?

– Да, правильно, правильно все! – взорвался вдруг инспектор. – Я об эти лбы из Лунного отдела весь язык обмолотил! Аккуратно надо, не шумя, не привлекая… То, что годилось для массовых депортаций с Марса на Луне с деликатной миссией не прокатит! Так нет же, все по писанному, все по инструкциям!.. И попробуй только не взять с собой этих полицейских горилл! Департамент многое может, Сикорский. Давить, выбивать и скупать информацию, анализировать, делать выводы, даже договариваться и играть в политику!.. С одним у нас плохо – с агентурной работой. Все бы силой брать, все бы авторитетом… Не умеем по-другому! Да и нужды вроде нет – пока все получается…

Он умолк, будто бы обиженно сопя в микрофон. Семен задумчиво почесал подбородок.

– Ну и как? – ядовито произнес он, – Полегчало?

– Не особенно, – тут же отозвался инспектор. – Сегодня я так или иначе нарушил большую половину инструкций. Зачем было до этого доводить?

– Ты меня для этого на Луне искал? – осведомился Семен. – Чтобы в жилетку порыдать? Или все-таки есть до меня серьезный базар? И не забывай – твоя посудина все еще на прицеле.

На другом конце линии связи отчетливо прозвучал вздох.

– Да, все правильно. У меня есть базар. Дурацкая в общем-то ситуация… Все дело в том, что я был неофициально уполномочен предложить тебе контракт.

От неожиданности Семен икнул. Сморщился, постучал кулаком по груди. Проговорил:

– Погоди, я, кажется, плохо расслышал… Чё ты мне уполномочен предложить?

– Контракт. Полностью соответствующий твоему роду занятий.

– Как интересно, – протянул Семен. – И кого же это департаменту понадобилось пришить?

– Одного