Бои за Ленинград - Александр Модестов

Теперь рассмотрим, кто мог лучше помочь на фронте, Жуков или Василевский? Не будем временно говорить о том, кто из них талантливее. У Василевского в непосредственном подчинении был, в основном, созданный им очень эффективный аппарат Генштаба, в котором было много талантливых сотрудников, специалистов в различных многочисленных разделах Генштаба. На основании предоставляемых ими данных Василевский обязан был ежедневно подробно докладывать Сталину всю необходимую информацию. У Жукова, когда он стал заместителем Сталина, такого аппарата, как Генштаб, не было, никаких докладов Сталин от него не требовал. Василевский, готовя ежедневно ответственные доклады, в которых нельзя было ошибиться, ибо тогда полетела бы голова докладчика, невольно знал обстановку, наилучшим образом, особенно в той части, которую требовал Сталин, Так знать необходимую обстановку на фронтах и в тылу Жуков не мог. Принимая ежедневно доклады от Василевского, Сталин невольно спрашивал его мнения по этим вопросам. Поэтому сейчас нельзя сказать, от кого исходили решения, которые принимал Сталин: от него лично, или от Василевского, или из другого источника. Но наверняка многие решения Сталину подсказал Василевский. Но Василевский, в отличие от Жукова, никогда и никому не старался даже намекнуть на авторство этих решений. Сталин знал об этом и очень ценил. После войны на высших военных должностях до самой смерти Сталина находился Василевский. Когда Жуков с Рокоссовским занимались Парадом Победы, Василевский занимался подготовкой к войне с Японией. На мой взгляд, сложилась обстановка, очень похожая на обстановку перед войной. Сталин тогда довольно часто вызывал к себе наркома Тимошенко и начальника Генштаба Жукова, но никогда не вызывал при этом заместителя наркома Будённого. Так как наркомом обороны и Верховным Главнокомандующим в годы войны стал сам Сталин, то его зам Жуков стал играть почти такую же роль, как Будённый в роли зама Тимошенко. Фактически правой рукой Сталина стал Василевский, а не его зам Жуков. На самые ответственные участки боевых действий Сталин направлял Василевского.

Давайте конкретно разберём, где личная вина Сталина в наших военных неудачах, где вина Жукова, и где их совместная вина.

Жуков принял Генштаб в феврале 1941 года. До начала войны оставалось около четырёх месяцев. Что собой представляла Красная армия? Главное в любой армии – не столько количество личного состава и техники, сколько степень его подготовки к ведению боевых действий и использованию техники. Техника в руках дикаря – куча металлолома. В результате сталинских репрессий был практически уничтожен весь высший командный состав. Репрессии коснулись всех слоёв Красной армии. С 1917 года два раза менялся командный состав армии, офицерский состав царской России уничтожен почти полностью. На командных должностях в 1941 году 70 процентов командиров находились менее года. Сберегая ресурс и горючее, наши лётчики и танкисты имели недостаточные навыки управления техникой. Одним словом, о наступательных операциях с такой армией думать было невозможно. Сталин прекрасно понимал, до какого плачевного состояния он довёл армию своими репрессиями. Он оправданно боялся войны, надеясь в дальнейшем усилить Красную армию. Но не мог остановить репрессии. В мае 1941 был арестован высший состав ВВС, что явилось одной из причин того, что немецкая авиация в первые годы войны господствовала в небе. Репрессии были и во время войны. В первые месяцы войны были расстреляны многие военачальники. Всего по приговорам военных судов и без них было расстреляно около 158 тысяч человек!

Ошибка Сталина состояла в том, что он в такой ответственный момент назначил на пост начальника Генштаба человека малообразованного, совершенно негодного для такой работы. Жуков отказывался от этого назначения, но получил приказ и должен был ему подчиниться. Улучшить степень подготовки войск и особенно уровень подготовки командиров за столь короткий срок он не мог, но наладить связь и управление войсками был обязан. Как видно, Сталин не представлял громадной роли Генштаба в современной войне. С началом войны он разогнал весь его высший состав по фронтам, так что за руководство работой штаба пришлось взяться заместителю оперативного управления Василевскому. В том, что война началась так неудачно для нас, во многом был виноват Генштаб, но у Василевского была весьма скромная должность, и принять самостоятельно какое-либо решение он не мог. В нашей печати и в сталинские времена, и сейчас пытаются свалить вину за катастрофу июня сорок первого, на вероломство Гитлера и его неожиданное нападение. Но те два основных мифа, которые нам преподносили с самого начала войны – миф о неожиданности нападения Германии на СССР и миф о превосходстве военных сил Германии над нашими вооружёнными силами, и продолжают преподносить до сих пор, не соответствуют действительности. Неожиданности нападения не было – разведка доносила о планах Гитлера напасть на нас. И если даже наше руководство думало, что эти сообщения недостоверны, то предпринять необходимые меры предосторожности оно было обязано. Войны вообще никогда заранее не объявляются (Германия объявила нам войну после вторжения немецких войск), а объявляются только ультиматумы гораздо более слабым противникам. В первые дни войны мы потеряли значительное количество личного состава и техники, но не только от «внезапного нападения», от нерешительности Сталина и его непонятной директивы, но и от неумелой расстановки войск, от плохого их управления и плохой связи, а все это как раз находилось в ведении Генштаба. Конечно, нельзя всю вину за громадные потери сваливать только на Сталина, Тимошенко и Жукова. Громадная вина за эти потери лежит и на командующем Западным фронтом Павлове, и на командующем Прибалтийским фронтом Кузнецове. Как Сталин, так и Жуков переоценивали роль командиров при проведении боевой операции или боя и недооценивали роли штабов и их начальников. Недостаточно подготовленный командир, конечно, завалит любую операцию или бой. Не надо ставить на должности людей, которые не соответствуют своей должности. Но и самый талантливый командир не сможет провести успешную операцию или бой, если его подчинённые плохо подготовлены, а это требует большой длительной работы, требует знания, на что способны подчинённые, а что они выполнить не могут. Никакой «кризис-менеджер» никогда этого не может знать и руководить армией лучше командующего не сможет. Только совершенно бестолковому командующему требуется «кризис-менеджер», но в таком случае надо не присылать толкача, а менять командующего. А если следовать логике защитников Жукова, получается, что все наши командующие были такими бездарями, что не могли обойтись без «гениальнейшего» Жукова. Но, если говорить серьёзно, то и в Красной армии того времени, когда в ней было мало образованных людей, Жуков по своему образованию, по своим способностям выше должности командира дивизии никак не тянул. Волею случая – а случай состоял в уничтожении почти всего высшего командования Красной армии, – он попал на высочайшую должность, где он не «дрова рубил», а судьбы людей. Вся гениальность Сталина и Жукова состояла в том, что они стояли на вершине власти и могли трактовать события войны так, как им это было выгодно. Почти во всех операциях, которыми лично руководил Жуков, наши потери были гораздо больше, чем потери противника. Но некоторые исследователи приводят примеры, когда процент потерь соединений, руководимых Жуковым, был меньше потерь соединений, руководимых другими военачальниками. Но это объясняется весьма легко. Жуков, как заместитель Сталина, всегда мог на участок наступления, который курировал он, направить большее количество сил и особенно боезапасов, чем при подобных обстоятельствах выделялось другим военачальникам, и, следовательно, процент потерь у Жукова становился меньше. Русский народ, имевший потери почти в каждой семье, знает, что значит потерять своих близких в войне. Целое поколение, как и я лично, выросло без погибших на войне отцов. И часто виновниками их гибели были не немцы (их на бойню посылало гитлеровское правительство), а наше сталинское правительство и руководители типа Жукова. И долг нынешнего поколения – восстановить, по возможности, всю правду о Великой Отечественной войне.

Победа досталась нам слишком дорогой ценой, поэтому ложь не должна оскорблять нашу память!

Глава вторая

Бои под Ленинградом

Перед войной командующим Ленинградским военным округом был генерал-лейтенант Маркиан Михайлович Попов, первым секретарём Ленинградского обкома ВКП(б) и секретарём ЦК ВКП(б) был Андрей Андреевич Жданов. Маркиан Попов окончил в 1936 году военную академию имени Фрунзе, с июля 1936 года являлся командующим Первой Ударной армии на Дальнем Востоке, с января 1940 года – командующим Ленинградским военным округом. Вот как описывал Попова знающий его по службе на Дальнем Востоке П. Г. Григоренко: «Комкор Попов Маркиан Михайлович, заядлый спортсмен, подтянутый, с благородными чертами лица, выглядел совсем юным. Характер имел общительный, весёлый, то, что называют рубахой-парнем. К людям относился чутко. В армии его любили офицеры и солдаты. Ум имел быстрый, логического склада. Но в войну ему не повезло. Не то, чтобы не было военного счастья на поле боя. Этого счастья долго ни у кого не было. Не в этом дело. Он был куда более умным командующим, чем многие другие, но его в кругах, близких к Сталину, недолюбливали а может быть недолюбливал и лично Сталин». С началом войны Ленинградский военный округ был преобразован в Северный фронт, командующим которого стал Маркиан Попов. Вначале Северный фронт, протянувшийся от Баренцева моря до Финского залива, противостоял только против Финляндии. По мирному договору с Финляндией от 13 марта 1940 года Финляндия теряла 12 процентов своей территории, полуостров Ханко сдавался в аренду СССР для создания там военно-морской базы. Этим договором обе стороны были недовольны, считая временным соглашением. «После заключения Московского мира полномочия Маннергейма, согласно конституции, следовало аннулировать. Однако эти полномочия отменены не были. Почему? В Европе продолжалась война, и Финляндия в любой момент могла оказаться втянутой в новый конфликт» (Йокопии Мауно). Сам Маннергейм хотел сложить свои полномочия, но влиятельные круги Финляндии попросили его остаться. 19 декабря президентом Финляндии был избран Рюти. Вскоре премьер-министром был назначен Рангель. Оба – ярые сторонники продолжения войны с Советским Союзом. Заключая договор, Сталин не отказался от планов присоединения Финляндии к СССР. Уже 31 марта 1940 года создаётся с дальним прицелом Карело-Финская ССР (в этой республике не только почти не было финнов, но и карелов было менее 30 процентов). После присоединения к СССР Литвы, Латвии и Эстонии Сталин планировал присоединить подобным образом и Финляндию. Но тут на пути его планов встала Германия. Разгромив Францию, завоевав Данию и Норвегию, Гитлер обратил свое внимание на Финляндию. С одной стороны, через Финляндию проходят ближайшие транзитные пути из северной Норвегии, с другой стороны, Германия уже планирует нападение на СССР и ищет союзников, и обиженная Финляндия – лучшая кандидатура. Финляндия также отличный плацдарм для взятия Ленинграда и Мурманска. В октябре 1940 года Молотов приезжает в Берлин, где ставит вопрос о присоединении Финляндии к СССР. Гитлер был категорически против. С этого момента нарастают противоречия между СССР и Германией. Финляндия, узнав о требованиях СССР дать разрешение на её присоединение, стремится на сближение с Германией. В Финляндии нарастают реваншистские требования, особенно со стороны эвакуированных с земель, отошедших к СССР. Стремясь вернуть эти земли, «весной 1941 года финский Генштаб разрабатывает план нападения на СССР «Зильберфукс». К июню 1941 года строится оборонительная линия Солпа от Финского залива до Саймы длиной около 100 км, крупные бетонные доты (около 50 единиц), траншеи порядка 300 км, противотанковые заграждения длиной 200 км с 500 000 надолбами» (Йокопии Мауно). Финляндии приходится в это время удовлетворять ультимативные требования обеих сторон, одним из главнейших являлся вопрос о Петсамо (Печенга), где находились разработки никеля, который был очень необходим как для СССР, так и для Германии.